В царстве снега, ночи длинной
замок белый есть старинный.
Среди поля ледяного
возвышался он сурово.
Там для холода приют,
и метели дремлют тут.
Злые вьюги, ураганы,
стужа, снежные бураны
до поры здесь почивают,
силы, мощи набирают.
А когда настанет время,
это северное племя
встрепенется, оживится
и пойдет вовсю резвиться
по полям и по лесам,
и по селам, городам,
чтоб дороги замести
и сугробов нанести,
и выстуживать дома.
И тогда придет зима.
Есть хозяин в замке том.
Людям он давно знаком.
И зимой он господин,
и над миром властелин.
Им Мороз Морозов был.
Он суровым дядькой слыл.
Мог до смерти застудить,
снегом все запорошить,
наложить оковы льда.
Разгуляется когда,
лучше с ним и не встречаться,
на глаза не попадаться.
И Мороза почитали
и боялись, уважали.
И задобрить все хотели,
чтоб не так мели метели.
Чтобы зиму пережить,
надо с дядькой тем дружить.
То Мороз Морозов знал.
В страхе он народ держал.
Потешался, забавлялся,
своей властью наслаждался.
Сам высокий и седой
с длинной белой бородой.
Поразвлечься он любил.
И как праздник приходил,
новогодняя пора,
во хмелю уже с утра.
И людей он собирал,
и приказы раздавал.
– Коль замерзнуть не хотите,
девок всех сюда ведите.
Мне невесту выбирайте!
А потом уж и гуляйте!
До упаду веселитесь!
Моей воле подчинитесь!
Было так из года в год.
Только свадьбы той исход
был совсем не поэтичен
и печален, и трагичен.
Он невесту наряжал,
по домам с ней разъезжал.
Всем подарки раздавал.
А девицу обнимал.
А объятия те стальные,
поцелуи ледяные.
Вот Морозова любовь!
У девицы стынет кровь.
В замке тоже не согреться.
Всюду лед. Куда ей деться?
И невеста замерзала,
а потом и погибала.
А Мороз ее фигуру
превращал в свою скульптуру,
выставлял ее во двор,
чтоб ласкала его взор.
Много в замке их таких.
И один у всех жених.
*
Снова дни короче стали.
Люди печь топить устали.
Непогода за окном.
Дом по пояс заметен.
А снаружи лютый холод,
заползает он за ворот,
и хватает он за нос.
Погулять пошел Мороз.
В избах прячется народ.
Скоро праздник – Новый год.
Значит, время выбирать
всем невесту, чтоб отдать
ту Морозову Морозу.
А иначе он угрозу
не преминет воплотить.
Всем же хочется пожить.
Собрались все и решают,
девок всех перебирают.
Надо, чтоб была красива
и послушна, не спесива,
чтоб Морозу полюбилась
и навек со всем простилась.
– Я Настасью предлагаю.
Сам по ней давно страдаю.
Красотой меня смущает,
на любовь не отвечает,
– говорит один мужик.
– Для нее ты уж старик!
Как не стыдно! – тетка злится.
– Ведь юна еще девица!
– Как же мог ты то решить,
мою дочку погубить?!
Дядька стукнул кулаком.
Затрещал от споров дом.
Чьи-то сестры, чья-то дочь…
На дворе уж вечер, ночь.
И дрожит лучины свет,
а невесты-то все нет.
И устали уж ругаться
и кричать, и пререкаться.
Призадумались, притихли,
головами все поникли.
И старуха вдруг сказала:
– Я сидела и смекала.
И придумала, как быть,
как Мороза поженить.
У Наташки нет родных.
Мать с отцом уж не в живых.
Плакать некому по ней.
И тут голос из сеней:
– Знаю эту я Наташку.
Так она ведь замарашка!
– Ну а мы ее отмоем.
И накормим, и напоим,
приоденем подобрей.
Будет все как у людей!
– Говоришь ты, бабка, верно.
Только это как-то скверно,
сироту-то обижать!
– Да о том ей лишь мечтать!
Никому ведь не нужна.
Ну а так-то все ж жена!
Пусть Морозу! Но найдет
уважение и почет!
– Что же, правда в этом есть.
Для нее то будет честь!
*
Плачет бедная Наташа.
– Но ведь воля тут не наша.
Ты сама все понимаешь.
Из беды нас выручаешь!
Приодели сироту.
И узрели красоту.
Хоть девица и юна,
как березонька стройна.
Косы светлы, сини очи.
Хороша Наташа очень.
– Вот Морозу угодим!
Старика повеселим.
И не будет он сердит.
Нас в ответ он одарит.
Все довольны, все решили.
И Морозу поспешили
весть благую донести,
что невеста уж в пути.
*
Едут сани через поле.
Для метели здесь раздолье.
Ветер с платьицем играет.
Холод щеки обжигает.
А в глазах застыли слезы.
И мечты, девичьи грезы
в снежном вихре закружились
и в снежинки превратились.
По сугробам разлетались.
И навеки там остались.
Мерзло тело и дрожало.
Но Наташа приказала
не трястись себе: – Дуреха!
Мне и раньше было плохо,
но снесла все и стерпела,
и беду преодолела.
И казалось, умираю!
Только вот же я, живая!
Хоть Наташа сирота
и добра, но непроста.
Узелок с собой взяла.
В нем шубенку собрала
и сапожки, и платочки,
и махровые носочки.
Попросила у людей.
Кто откажет в этом ей?!
И бедняжку пожалели
и всем миром приодели.
*
Вот ворота распахнулись.
Слуги все переглянулись.
Что за чучело сидит,
из саней на них глядит?!
– Я Морозова невеста, -
поднялась девица с места.
Еле двигает ногами,
вся закутана платками
с головы она до пят,
лишь глаза одни торчат.
И Мороз идет навстречу.
– Здравствуй, дядя, добрый вечер!
Говорит она ему.
– А я что-то не пойму.
Где невеста-то моя?!
– Так взгляни-ка на меня!
Шапку скинула и шубу.
– Разве я тебе не люба?
– Ух ты! Вот так чудеса!
И до пояса коса!
Молода, стройна, нежна!
Вот такая мне нужна!
Проходи-ка в дом, девица.
Нынче будем веселиться!
Загорелся его взгляд.
Дал ей праздничный наряд
красоты необычайной,
белый, шелковый, венчальный.
Платье в блестках, а корона
вся в камнях, посеребрена.
– Вот, девица, одевайся.
Будь веселой, улыбайся.
Платье нежное роскошно.
Только как же это можно,
средь зимы в таком гулять?!
Надо что-то предпринять!
И Наташа тут смекнула,
и носочки натянула,
и платочки повязала,
под нарядом их скрывала.
Увидал Мороз девицу
и не может надивиться.
Заключил ее в объятия,
и покрылось снегом платье.
Но платочки согревают,
к сердцу холод не пускают.
И поехали гулять,
с Новым годом поздравлять.
Едут сани, бубенцы
звон несут во все концы.
Люди двери открывают
и Морозова встречают,
до земли поклоны бьют
и хвалу им воздают.
А Мороз доволен, рад.
И не жаль ему наград.
И кидает из саней
он с невестою своей
серебро и побрякушки,
и гостинцы, и игрушки.
Никого не обделил,
всех он щедро одарил.
И кричит: – Теперь гуляйте!
Нас с невестой прославляйте!
Смотрят люди, а Наташа
будто стала даже краше.
Не дрожит и не трясется,
веселится и смеется.
Будто стала крепче станом.
И не мерзнет, и румяна.
– Чудеса! – дивятся люди.
– Что же дальше с нею будет?
*
Накатались, нагулялись,
в замок поздно возвращались.
Хоть Наташа утеплилась,
много двигалась, бодрилась,
холод все-таки проник
в рукава, за воротник.
И под юбку забирался,
и с носками состязался.
И ладошки посинели.
Нежны щечки побелели.
А Мороз уж обнимает
и дыханием кожу ранит.
Долго так не продержаться,
надо как-то согреваться.
– Ты, Мороз, не торопись.
Яством вкусным угостись.
И вина себе налей,
чтобы было веселей.
И наполнила стакан.
Вскоре стал Морозов пьян.
А Наташа не сдается,
подливает и смеется.
– Ну давай еще чуть-чуть,
чтобы лучше отдохнуть!
И Морозов засопел.
Нос у дядьки покраснел.
И икнул, и закачался.
– Что-то я перестарался.
– Ничего, давай, приляг.
И упал он как тюфяк
на кровать и захрапел.
– А чего же ты хотел?
