Ох, сколько же я был в отключке? Вокруг никого, нет даже бездны космоса, но что-то ярко-красное не даёт хорошенько осмотреться. На ощупь поверхность, на которой лежит моё тело, шершавая, руки почему-то окрашиваются тоже в красный цвет. Глаза начинают привыкать ко свету, так что нужно окинуть взглядом новую местность. Итак, на три-два-один…
Всё красное: земля красная, небо красное, растения красные, жидкость, текущая мимо меня, тоже красная. Неужели я приземлился на неисследованную часть Марса, где есть жизнь? Пока мой мозг живо пытался вспомнить похожие на Марс космические объекты, конечности напрягались и приподнимали туловище с земли.
Странная у них тут, конечно, флора. Ни листьев, ни лепестков – лишь по три больших шара на тонких вытянутых стебельках, даже плодов нет. Всё это чудо достигает не более трёх метров высоты и метра полтора ширины. Тоже шершавое. Конструкция отчётливо напомнила мне мороженое в вафельном рожке, однако здесь оно красное. Удивительно, но шарообразное деревце не отбрасывает тени. В этом месте ничего не отбрасывает тени, хотя освещение довольно яркое. Всё очень странно.
Может быть, мне это снится? Помню, как я сбежал с МКС, выпрыгнул в открытый космос и стал отдаляться от своих бывших, к сожалению, друзей. После этого полная темнота, ничего не вспоминается. Очнулся на этой странной планете, если это вообще планета. Может, я умер, а это… Что это? Если это ад, то краснота всё объясняет. Но где же тогда черти с трезубцами, рогами и копытами, где котлы с грешниками, почему я не сгораю от жары? Как-то так я представлял себе ад, а не красные шарики на палочке.
Еды много не взял, ведь жить я долго не собирался, но теперь хотелось бы посмотреть здесь как можно больше до того, как закончатся запасы внутри скафандра. На крайний случай попробую что-то из местных растений. Всё равно ведь умирать, а так, может, съедобными окажутся. Испить из кровавого течения придется раньше, но его цвет даже привлекает, честно говоря. Похоже на томатный сок, до боли противный, оттого не менее родной, вызывающий эмоции и напоминающий о доме. Радует, что здесь я один. Не нужно уживаться со всем злом и несправедливостью, из-за которых я покинул Землю, и даже на МКС, вдали от всего человечества, в окружении друзей, счастливым стать не получилось. На удивление здесь даже дорога ровнее, чем дома.
Дорога?! Протяженный ровный участок среди бесконечных низменностей и возвышенностей – это точно дорога! Раз я уже смирился со скорейшей смертью, нужно разузнать, кто или что по ней ездит или ходит. Возможно, меня ждет встреча с разумнейшими существами, которым не знакомы человеческие недостатки. В противном случае даже не представляю, где еще скрываться от всего этого. Есть ли в мире хоть одна форма жизни, обладающая разумом, которая не устраивает войны ради наживы или вообще из кровожадности, желания что-либо доказать, не лжет, не решает вопросы насильственным путем, не ставит свои интересы выше других? Возможно ли такое, что группа не будет делиться на более мелкие группы из-за корыстных, идеологических, религиозных целей и враждовать между собой? Знает ли хоть кто-то во вселенной о равноправии, свободе и других прелестях, о которых рассказывается в книжке под названием «Конституция»?
Пора выдвигаться. Да, у нас хоть знаки дорожные есть. Заезжаешь в населенный пункт – показывают его название. Выезжаешь – табличка перечеркнута. С другой стороны, не думаю, что здесь могли бы быть надписи на русском языке. Когда мне было лет 9, мы с мамой поехали в Одессу. В то время ещё не были распространены интернет, смартфоны, навигаторы. Интуиция и язык – вот наши сопровождающие на тот момент. Часто мы куда-то забредали и не знали пути назад. Я придумал эффективный, как по мне, принцип, помогающий в жизни и по сей день: «Если не знаешь, куда идти, иди куда-нибудь и куда-нибудь придешь». Главное не стоять на месте.
Шагаю уже около получаса – если здесь есть такое понятие, как время, – но меня до сих пор не атаковали монстры со щупальцами, не поймали зелёные человечки для опытов, не выслали тарелки для слежения. Такого понятия, как гостеприимство, здесь точно нет. Не думал, что когда-нибудь это скажу, но я начинаю скучать по людям. У нас бы сразу столпились зрители, запустили видеозапись на телефонах и ждали чего-то сверхъестественного, даже осознавая возможную опасность неведомого существа.
Как на этой планете выживают растения без солнечного света? Нет даже дорожных фонарей. Разницы, правда, немного: в моем городе фонари есть, но светят далеко не все. Чувствуй себя как дома. И везде эти шарики на ножках. Чем бы они ни были, уже не удивляют.
Что делают сейчас мои напарники со станции, ищут ли меня, волнуются? Если бы им было не всё равно, пытались бы со мной связаться по рации. Есть ли связь вообще? Так, а где рация? Где вообще шлем от скафандра?! И как я не заметил раньше… Конечно, здесь есть вещи поинтереснее той, которая обеспечивает тебе жизнь, Герсей! Получается, раз я дышу, планета обогащена кислородом. Я первооткрыватель планеты, пригодной для выживания человека. Назову ее Небом. Земля есть, будет Небо и Земля. Бред, но что можно ожидать от космонавта без скафандра, у которого, может, скоро голова лопнет от Небесных условий?
Прошел час. Мне до сих пор не хочется ни есть, ни пить, мне ни жарко, ни холодно, ни тепло. Никак. Будто в этом месте не существует температуры. Я также не устал от беспрерывного передвижения.
Впереди видно какую-то огромную штуку в форме полукруга, углами устремленную в землю. Красная. Кто бы сомневался.
Вблизи эта горка размером с одноэтажный дом стала ещё более непонятной. Твердая на ощупь, окрашивает руки в красный цвет, как земля. Ширина та же, что и у дороги. А если обойти?
Я стал проходить мимо странного объекта. Привык уже к ровной поверхности, но ничего не поделаешь. Ради любопытства можно и ноги переломать.
Сзади ничего нет. Дорога закончилась, привела к месту назначения. Может, этот булыжник используют в качестве средства передвижения? А что, я когда-то по телевизору смотрел передачу, в которой рассказывали о перемещающихся в пустыне камнях. Только что-то пассажиров с водителем не видно. Обычно, когда теряются в лесу, залезают на высокое дерево, чтобы лучше разглядеть местность.
