Глава 1
Трот и капитан Билл
– Ни один человек, – серьезно сказал капитан Билл, – который видел русалку, не дожил до того, чтобы рассказать об этом.
– Почему? – серьезно спросила Трот, глядя на лицо старого моряка.
Они сидели на скамье под гигантской акацией на самом краю утеса. Под ними расстилались голубые воды Тихого океана. Немного за ними старый дом, аккуратный каркасный особняк, выкрашенный белой краской и окруженный гигантскими эвкалиптами и перечными деревьями. Еще дальше, примерно в четверти мили на повороте берега, деревня, выходящая на красивый залив.
Капитан Билл и Трот часто приходили на эту скамью и смотрели на океан. У моряка одна нога была «мясная», вторая «деревянная», и он часто говорил, что деревянная лучшая из них. Когда-то капитан Билл командовал принадлежавшей ему торговой шхуной «Анемон», которая плавала вдоль берега, и в те дни Чарли Гриффитс, отец Трот, был его первым помощником. Но с тех пор как капитан Билл потерял ногу, капитаном маленькой шхуны стал Гриффитс, а прежний капитан мирно жил на берегу с семьей Гриффитса.
Примерно в то время родилась Трот, и старый моряк полюбил маленькую девочку. Ее настоящее имя было Мейр, но, когда она настолько выросла, что начала ходить, она ежедневно делала столько деловых маленьких шагов, что мать и капитан Билл прозвали ее Трот[1], и теперь ее всегда так звали.
Старый моряк научил девочку любить море почти так же сильно, как любили он сам и ее отец, и эти двое, представляющие «начало и конец жизни», стали верными друзьями и постоянными товарищами.
– Почему никто их тех, кто видел русалку, не остался жить? – снова спросила Трот.
– Потому что русалки – феи, а это значит, что смертные не должны их видеть, – ответил капитан Билл.
– Но если кто-нибудь все равно их увидит, что тогда, капитан?
– Тогда, – ответил он, медленно качая головой, – русалка улыбается этому человеку и подмигивает, и он прыгает в воду и тонет.
– А если этот человек умеет плавать, капитан Билл?
– Это безразлично, Трот. Русалки живут очень глубоко, и бедные смертные никогда не возвращаются.
Девочка ненадолго задумалась.
– Но почему смертные прыгают в воду, когда русалки улыбаются им и подмигивают? – спросила она.
– Русалки, – серьезно ответил капитан, – самые прекрасные существа в мире – или в воде. Ты знаешь, на что они похожи, Трот. У них до талии прекрасное женское тело, а дальше они как рыба с зелеными, пурпурными и розовыми чешуйками.
– У них есть руки, капитан Билл?
– Конечно, Трот, руки, как у женщин. И улыбающиеся лица, очень красивые и привлекательные. У них длинные, мягкие и шелковистые волосы, и они плывут вокруг них по воде. Когда они поднимаются на волнах из воды, они выжимают свои волосы и поют песни, которые доходят тебе до самого сердца. Если человеку не повезет, и он окажется рядом с ними, их красота и пение действуют, как волшебство, и человек бросается в воду, к русалкам. Но у русалок нет сердца, Трот, как у рыб, и они смеются, когда бедный человек тонет, им все равно. Поэтому я и сказал правду: ни один человек, увидевший русалку, не выжил, чтобы рассказать об этом.
– Ни один человек? – спросила Трот.
– Ни один.
– Тогда откуда ты знаешь, капитан Билл? – спросила девочка, глядя ему в лицо большими круглыми глазами.
Капитан Билл закашлялся. Потом принялся чихать, чтобы выиграть время. Потом достал большой красный хлопчатобумажный носовой платок и вытер голову, причем очень сильно ее тер, чтобы легче думалось…
– Слушай, Трот, разве это не бриг? – спросил он, показывая на парус в море.
– Откуда известно о русалках, если все, кто их видел, умерли и не могут о них рассказать? – снова спросила она.
– Что рассказать о них, Трот?
– Об их зеленых и розовых чешуйках, и об их красивых лицах, и о песнях?
– Не знаю. Но русалки должны быть такими, иначе они не русалки.
Трот задумалась.
– Кто-то должен был выжить, капитан Билл, – решительно заявила она. – Смертные видели других фей, почему они не могут видеть русалок?
– Может, видели, Трот может, видели, – задумчиво сказал он. – Я говорю тебе так, как говорили мне, но раньше я об этом никогда не задумывался. Кажется, люди не знали бы так много о русалках, если бы не видели их, но по всем рассказам жертвы должны утонуть.
– Может быть, – предположила Трот, – кто-то нашел фотографию одной из них.
– Возможно, Трот, возможно, – ответил капитан Билл.
Капитан Билл был хорошим человеком, и Трот знала, что он всегда готов объяснить ей все так, чтобы она могла понять. Престарелый моряк не очень высок, и некоторые могли бы назвать его полным или даже толстым. Он носил синюю морскую рубашку с якорями по углам широкого квадратного воротника, и его синие брюки были очень широкими внизу. Он всегда надевал штанину на деревянную ногу, и эта штанина развевалась, как флаг, потому что была очень широкая, а деревянная нога в ней узкая. Он носил бушлат из грубой шерстяной ткани, который спускался ниже талии. В больших карманах бушлата держал удивительный складной нож, трубку и табак, и множество кусков веревки, и спички, и ключи, и много еще чего. Трот всегда с захватывающим интересом наблюдала за ним, потому что никогда не знала, что еще он достанет из карманов.
У старого моряка лицо коричневое, как ягода. У него на голове полоска волос вокруг лысины и еще одна полоска по краю лица от уха до уха и под подбородком. Глаза светло-голубые и добрые. Нос большой и широкий, а немногие зубы недостаточно крепки, чтобы расколоть орех.
Трот любила капитана Билла и верила в его мудрость. В деревне было много мальчиков и девочек ее возраста, но она никогда не испытывала, играя с ними, такой радости, как когда сидела у моря со старым моряком и слушала его рассказы.
