Андрей Щербак-Жуков - Мой Кир Булычёв, мой Рэй Брэдбери и другие мои писатели…

Ощущение это пришло не сразу. Прошло уже несколько дней… Видимо, оно должно было вызреть, как бы сформироваться. Это была не грусть. И не скорбь. Ближе всего это ощущение было к отчаянию.

Я пришёл вечером домой, сел на край дивана и задался вопросом: как можно жить в мире, где больше нет Кира Булычёва? Я не могу похвастаться тем, что очень часто общался с ним. Хотя я знал, что могу позвонить в любой момент: в последние несколько лет кроме домашнего телефона Игоря Всеволодовича у меня был и телефон мастерской, где он работал днями, который давал далеко не всем. Просто я знал о том, насколько занятой он человек, и чувствовал себя не вправе лишний раз отвлекать его – вдруг именно в этот момент он пишет какой-нибудь новый рассказ. Я хорошо помню, как Игорь Всеволодович почти по-детски жаловался на то, что его опять настоятельно зовут куда-то встречаться с детьми, на то, что он и отказаться не может, и очень жалеет о времени, которое будет потеряно, и силах, которые будут затрачены… Поэтому общение происходило в основном на каких-то семинарах или конвентах. Впрочем, и там не хотелось особенно досаждать ему. Да и какая разница, как часто мы встречались, ведь все годы своей жизни я знал, что есть Кир Булычёв, учёный, прозаик, кинодраматург, человек большого интеллекта и эрудиции, а самое главное – огромной порядочности и такта. Если к кому-то из наших современников применимо определение «человек эпохи Возрождения», то именно к нему. Если бы мне в школьные годы пришлось писать сочинение на тему «С кого я хотел бы брать в жизни пример», я бы написал о нём. В то время меня привлекали его разноплановость и нежелание останавливаться на чём-то одном: успешный переводчик становится учёным, благополучный учёный начинает писать фантастическую прозу, популярный писатель-фантаст начинает работать для кино…

Для людей моего поколения Кир Булычёв был ни с чем не сравнимой фигурой – казалось, он был всегда и везде! Одно из первых воспоминаний – 1979 год, «Звездолёт на Вяте». Книг в те времена было мало. Особенно интересных. Особенно в провинции – а я своё детство провёл в Краснодаре. К тому же на его окраине, откуда до ближайшей серьёзной библиотеки нужно было ехать не меньше часа. Поэтому я старался как можно больше всего выписывать – газеты, журналы. Без «Пионерской правды» тогда было нельзя: квитанция о подписке служила пропуском в школу. Но какой материал из тех времён удастся вспомнить сейчас, через четверть века? А я помню, хоть и не перечитывал с тех пор: «Пароль – Чарльз Диккенс, ответ – Оливер Твист». Таким образом герои повести «Звездолёт на Вяте» спасались от козней пришельцев, которые умели принимать их вид. Книга «Приключения Оливера Твиста», надо сказать, у меня появилась намного позже – тогда же эти два сочетания слов для меня были подобны тайному коду, расшифровать который мне удалось лишь с годами. Повесть печаталась с продолжением, причём всё обставлялось так, будто читатели помогают автору её писать, – этот ход нестандартный притягивал внимание наряду с увлекательным сюжетом… Через несколько лет этот же трюк был повторен с повестью «Ловушка», а ещё позже – с повестью «Каникулы в космосе, или Планета Пять-Четыре». Все три раза успех был потрясающим – дети собирали газеты, подшивали вырезки, обменивались ими в школе…