– Все в сборе? – глава академии сидел за столом и читал древний свиток.
На рабочем столе царил бардак, но никто не смел прикасаться к нему. Архимаг ревностно относился к своим вещам и запрещал входить посторонним людям в кабинет. Только его личный адъютант, он же маг шестой ступени, имел доступ к святая святых академии – кабинет ректора академии.
– Да, ректор. Можем приступать.
Уважаемый архимаг резко встал из-за стола, бросил, не глядя, свиток на стол и быстрым шагом двинулся в зал заклинаний. Полы халата развевались на ветру от быстрой ходьбы, но это никак не смущало его. Редкие ученики, встреченные по пути, кланялись и старались побыстрее убраться с пути торопящегося мага.
Пара длинных галерей, одна винтовая лестница и он уже стоит перед большими воротами, за которыми был итог его полугодовой работы. Древние стены академии были наполнены маной и вселяли спокойствие в сердце старика. Будучи в юных годах он ни раз мечтал о крепкой броне, способной выдержать не один десяток заклинаний и теперь эти стены стали для него той самой мечтой. Цитадель, где он может расслабить свои старые кости в полном спокойствии.
По обе стороны от дверей стояли ученики четвертых и пятых курсов. Старый, но все еще могущественный маг считал, что предстоящее действо, будет полезным подспорьем для будущих выпускников. Одно дело, когда читаешь это в свитках, слушаешь об этом учителя на лекции, и совершенно другое, когда можешь увидеть это своими глазами.
– Господин ректор пришел! – пронеслось над толпой и гомон мгновенно стих.
Даларас проигнорировал повернутые в его сторону головы и, никого не замечая вокруг, прошел в наспех открытые двери. Толпа медленным ручейком влилась в заклинательный зал и растеклась по периметру вдоль стен. В центре зала уже стояли трое архимагов и вяло вели светскую беседу.
В середине помещения была нарисована одна из сложнейших пентаграмм, которые были известны магическому сообществу Империи. Не каждый магистр сможет разобраться в хитросплетениях пентаграммы с наскока, что уж говорить об остальных “подпорках”. Ее рисовал лично ректор, потратив на это больше месяца. Еще больше времени было отдано на проверку и перепроверку всех ингредиентов, и начерченных линий для могущественного заклинания. Даларас лично закупал все ингредиенты у проверенных годами поставщиков и даже имперские ищейки подключались к дополнительной проверке алхимиков. Как никак Император тоже был заинтересован в положительном окончании магического действия, ведь в случае неудачи это нанесет репутационные потери не только ректору академии, но и самому Императору.
– Старый пердун! – довольно оскалился мужчина средних лет, стоящий лицом к ректору.
Люциус был одет в костюм из дорогой ткани. На руках красовались перчатки из элийской ящерицы, а на ногах щегольские сапоги, ставшие недавно модными у молодежи. Голову венчала густая копна каштановых волос, которая была собрана в небольшой хвостик на затылке, виски же были чисто выбриты.
– А ты все молодишься, хоть и так вокруг все знают, сколько тебе лет на самом деле, – с улыбкой на губах ответил колкостью на колкость Даларас.
– Господа, я, конечно, понимаю, что два старых друга встретились впервые за много лет, но как насчет оставить все после, чтобы вы могли вести разговоры обособленно и не срамить честь Империи, – высокопарно заметил седовласый старец с длинными волосами и такой же длины бородой.
Он стоял поодаль и с нескрываемым презрением поглядывал по сторонам. Ученики под его взглядом опускали головы вниз, лишь бы не встречаться взглядом с этим великим магом. Это был личный архимаг его Императорского величества. Каждые десять лет, он приезжает в академию и каждый раз одно и тоже. Презрение. Галасс, так его звали, носил красную мантию с глубоким капюшоном из дорогой ткани. На красной ткани золотой ниткой был вышит клановый орнамент Его Величества. В его руках был магический посох с большим камнем наверху, на который тот опирался.
– Галасс прав. Давайте лучше займемся делом, по которому мы собираемся в этом месте каждые десять лет, – подал голос последний из стоящих в центре.
Мужчина стоял в военной одежде и был равнодушен ко всему. Его выдернули с границы, где скоро должен был разгореться конфликт, а он прохлаждался тут, в столице Империи. Обычный крой одежды говорил об одном, что он привычен к лишениям и привык к жизни обычного солдата. На поясе виднелся подсумок с эликсирами, который считался дурным тоном среди магов. Короткие волосы, чтобы не мешали при ходьбе и внезапной атаки противника. Среди собравшихся магов, он единственный имел меч на поясе и кинжал закрепленный на голени.
– Конечно, коллеги, не будем терять и минуты. Давайте приступать! Все помнят, что должны делать? – больше для проформы, чем на самом деле уточнил ректор.
В ответ он получил молчание и недовольное лицо Галасса. Тот театрально завел глаза вверх, показывая свое отношение к глупому вопросу, но процедура есть процедура. Ничего менять и тем более править в последнюю минуту Даларас не собирался.
– Итак ученики! – ректор усилил голос амулетом, который услужливо подсунул ему адъютант.
Слова волной разошлись по залу, достигая ушей каждого ученика и охранника.
– Сейчас мы, четверо сильнейших архимага Империи, проведем магический призыв. Он проводится раз в десятилетие и является одним из магических достояний нашей Империи. Опыт, который вы сегодня получите, отложится у вас в памяти до самой смерти…
– Или до старческого маразма, – тихо проговорил Люциус, так, чтобы его услышал только его друг, Даларас.
– И может быть, кто-то из вас, будет стоять на нашем месте спустя многие годы…
Даларас шутку оценил, но никак этого не показал. Лишь уголки губ на один миг приподнялись вверх, и быстро опустились, возвращая лицу строгость и сосредоточенность.
– Раз в десятилетие мы призываем одаренных со всего мира, и наша Империя становится сильнее, получая от них частичку новых знаний и новые умы для процветания нашей страны. Мы понимаем и принимаем, что они придут к нам против своей воли и поэтому даем им выбор, остаться у нас и служить на благо нашей родины, или же покинуть нашу землю с нашими щедрыми дарами.
Ректор сделал театральную паузу, обвел всех присутствующих взглядом и увидев у магов, стоящих по краям пентаграммы сосредоточенность на лицах, кивнул сам себе.
– Коллеги, я начинаю!
Потоки маны заструились по воздуху, и студенты завертели головами, пытаясь получше рассмотреть зарождающийся магический вихрь. Синеватые потоки маны начали буйствовать и срываться, образуя полное безумие в заклинательном зале. К ректору присоединился Галасс, помогая насыщать вихрь еще большей маной. От переизбытка, она начала завихрятся в отдельные сгустки, образуя небольшие магические воронки, сбивающие контроль. Плотность маны начала расти и контролировать ее стало сложнее.
