– О, Дар, привет! Сто лет, сто зим… Какими судьбами?! – мелодичный женский голос вырывает меня из плена своих мыслей.
Поворачиваю голову на звук, и рефлекторная приветственная улыбка застывает на лице подобно посмертной маске – потому что вижу, кто окликнул меня.
Твою мать… Надо было глухим притвориться. Но уже поздно.
– Ты бы подошёл хоть – поздороваться, а?!
Иду к столу, за которым восседает честная компания. Расфуфыренная, как павлин в брачный период, подруга моей покойной жены, Алина и её лысоватый муж-банкир сидят у панорамного окна. Напротив стоит ещё какой-то незнакомый мне длинный «шейх» затянутый, как в презерватив, в строгий, идеально сидящий костюм. Стильный галстук завязан так туго, что парень рискует задохнуться.
И какой чудак может припереться в костюме на горнолыжку?!
– Даниил, я уж думал и не встречу тебя больше, – Алинин муж привстаёт с кресла и протягивает мне свою холёную ладонь.
– Да замотался, дела, – крепко пожимаю его руку.
Он, вообще-то, ничего мужик, хороший, когда рядом Алины нет, даже шутит – это ему в плюс. Минус – начинает много пить. И спрашивать девочек. Лет пять назад водил его только мужиками в баню, так он уже через полчаса орал в караоке «рюмка водки на столе», а через час заказал каких-то потрёпанных шлюх.
Неужели, нормальных не мог найти?!
Подозреваю, именно поэтому Алина всегда рядом с мужем, а у него при этом всегда кислая мина: жена плотно его сторожит. Кстати, после того случая мы вместе с Наваром, или Анваром Махмутовичем Ирхановым, в баню больше не ходили.
Перевожу взгляд на саму Алину. Та мило улыбается мне, а в глубине лучистых глаз вспыхивает лёгкое пренебрежение и настороженность, когда немного подаюсь навстречу.
Боится, что обниматься полезу?! Да, я могу…
Демонстративно раскрываю объятия гражданке Ирхановой, от чего она предсказуемо шарахается от меня, вжимаясь в кресло и закрывая руками свой белоснежный джемпер.
– Ты чего такой грязный, Дар? Как из шахты, – бормочет.
Вид у меня и правда, непрезентабельный. Я тут один за всех, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Ратрак снова сломался, механик запил, приходится быть мастером на все руки!
– Значит, обниматься не будем? Мы же друзья, – возмущаюсь, испытывая нездоровый азарт. Флирт средней степени тяжести – мой любимый спорт.
Нервно хохотнув, Алина качает головой.
– Мысленно тысячу раз тебя обняла, – идёт на мировую и поворачивается к незнакомому мне «шейху».
– Дар, познакомься, это Салман, компаньон Анвара, наш будущий кияу. Салман, Даниил – наш старинный друг, владелец этого отеля.
У парня с сальным именем на это вытягивается его арабско-аристократическое лицо. Надменный взгляд выразительно ползёт по моей рабочей одежде и застывает на чёрном пятне на рубашке у самого ворота. Протягиваю ему руку, просто, потому что так положено. Вяло пожимает, будто сил у него осталось на последний вздох.
– Приятно познакомиться. Вы очень… аутентичны, Даниил. Олицетворение этого места, – выдаёт он оскорбление, замаскированное под комплимент, сверля меня своими жгучими глазами.
Точно, чудак!
Поворачивается к Алине, и становится понятно, что дно ещё не пробито.
– Ваш друг? Очень неожиданно… – сладко улыбается «шейх», – Словно, из разных миров, вы с Анваром Махмутовичем такие утончённые…
Ничего себе! Интерьер в альпийском стиле, любовно спланированный и почти наполовину собственноручно оформленный покойницей Марией, ради деталей которого она облазила все блошиные рынки и барахолки России, Европы и Израиля – этому хлыщу недостаточно утончённый…
Он не охренел ли, пороть такое прямо при мне?!
Невольно сжимаю кулаки и представляю, как пробиваю хэдшот в холёную морду, потом пинаю корчащееся тело и зову охрану, чтобы вышвырнули наглеца в снег, остыть.
Но вслух говорю:
– Вас никто здесь не держит.
Алина на это вспыхивает и упрямо поджимает губы.
– Первое впечатление бывает обманчивым, – выдаёт хитрая татарка и встаёт со своего кресла, улыбаясь кому-то за моей спиной.
Оглядываюсь и заворожённо наблюдаю за очаровательной девушкой в розовом кардигане, белом топе и утеплённых леггинсах. Милейшее создание, отдалённо напоминающее Алину в молодости, грациозно подходит к нам и кивает всем присутствующим. Тонкая кисть ложится на талию «шейха», тёмные миндалевидные глаза изучают его снизу-вверх. Он наклоняется к ней, и нимфа коротко целует его в губы, при всех. Немного отстраняется. Его взгляд, едва заметно, масляно сверкает, блуждая по её лицу и смуглой гибкой шее.
Чувствую, как по щекам начинают ходить желваки. Кошусь на Навара, тот чуть ли не хвостом под столом бьёт от неприятия ситуации. Скривился.
– Даниил, помнишь нашу Лилечку?! Какая красавица выросла, вся в мать…
– Признаюсь честно, не признал… Как быстро чужие дети растут!
– Кстати, нам до сих пор не принесли закуски, – ворчит «шейх», смотря на меня в упор и кивая на, действительно, пустой стол.
– Сейчас я их потороплю, – вежливо улыбаюсь на это, – Я, всё-таки, хозяин.
– А я в бар, – сладкозвучно тянет Лиля, – Горло пересохло, умираю от жажды…
Слышу, как за моей спиной шипит Алина:
– Салман, зря ты так! – в голосе сквозит осуждение, – это бизнес его покойной жены, тянет всё ради сына-инвалида. Дар – главный врач одной из лучших столичных клиник.
– Почему «Дар», если Даниил? – уточняет «шейх».
– Даниил Аронович Родин – ДАР, прилипло ещё со студенческих времён.
Больше уже ничего разобрать не могу, плетусь за Лилей, засунув руки в карманы брюк. Взгляд не может оторваться от её задницы, плотно обтянутой леггинсами. О-о-очень соблазнительно обтянутой, потому что мысли в голову при виде, как игриво ходят её ягодицы, лезут совершенно неприличные. И, видимо, не только у меня одного, судя по масляному блеску в глазах сального «шейха». Облизываю губы, представляя фантомный вкус Лилиного поцелуя, картинки, уже не помню когда реализованного секса, мелькают в голове. Её бы в коленно-локтевую…
Сколько месяцев у меня не было женщины?! Полгода…
Пора завязывать с целибатом! На детей друзей уже засматриваюсь…
– Дань, ты бы в таком виде не расхаживал по кухне, – рычит на меня шеф-повар, стоит мне зайти туда и захлопнуть за собой дверь, – Как бомж!
Моргаю, стараясь побыстрее прогнать интимные образы из головы. Мне тут походу опять мозг собираются трахнуть, а не другое место, а я как-то не готов.
– Что не так?! – выгибаю бровь и оттесняю его ближе к подсобке, потому что уже вся кухня пялится на нас.
– Антисанитарию мне разводишь! – закатывает глаза «главный по кухне», – Нельзя в таком виде тут шастать, даже тебе, не говоря уже о других!
