С этой заносчивой стервой жизнь свела меня несколько раз за короткое время, и всегда наши встречи были подобны взрыву сверхновой.
Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Такую чистую неприязнь я испытывал впервые. Мне не нравилось в девице все: ни как она одевалась, ни как накладывала макияж, ни как пахла.
О, этот запах!
Сладкий, терпкий, тягучий, как патока, он вызывал спазмы в желудке и потом ещё долго преследовал меня повсюду. Я ловил себя на мысли, что постоянно принюхиваюсь и, когда чувствовал его рядом, даже испуганно оглядывался. Этот аромат незнакомых духов, с чем-то смешанный, – самое отвратительное, что я когда-либо вдыхал.
Впервые я увидел эту девицу при весьма неприятных для меня обстоятельствах…
***
Совещание катилось, как и положено, по наклонной. Все плохо, сплошной провал, нет просвета, денег не хватает, партнеры разрывают сделки…
Я слушаю вполуха: ничего нового, так было при отце, и у меня не лучше. Когда-то процветающий отель постепенно приходил в упадок, и, как поднять его уровень, пока не представляю, да и не слишком стремлюсь.
Кручу в пальцах ручку по давней привычке и скучаю, едва сдерживаю зевоту. Раз бизнес приносит одни убытки, надо от него избавиться. К чему такие муки?
А дальше что? А ничего!
Свобода! Свобода! И ещё раз свобода!
Достало все!
Хочу на необитаемый остров, чтобы только я на байке, океан и парочка смуглых мулаток. Хочу туда, где не найдут меня кредиторы, не достанут отец и обиженные компаньоны.
Прислушиваюсь. Что там бубнит менеджер по продажам?
– В связи с закрытием туристического направления на Восток бронирование мест в отеле упало на двадцать процентов.
Голос от плохой новости тоже упал до шепота. Мужик думал, наверное, что я не услышу. Зря надеялся. Слух у меня, как у кота, только что ушами не могу вращать на сто восемьдесят градусов.
– Почему оно закрылось? – лениво спрашиваю и оглядываюсь: порыв ветра бросает в окно дождевые струи. Денёк тоже под стать настроению.
– Э-э-э…
Поворачиваюсь и в упор смотрю на низкого человечка с глубокими залысинами на лбу, которые сейчас блестят от пота. Этот менеджер раздражает меня до зубовного скрежета. Большего зануды я в своей жизни не встречал. Выгнал бы давно, да лень. Скоро и так все развалится.
– Ну, я жду ответа!
– Клиенты недовольны обслуживанием, – едва слышно бормочет он, видит мое внимание и отводит взгляд.
Его пальцы нервно бегут по клавиатуре ноутбука, картинка в презентации меняется. На экран выплывает полуобнаженная красотка, прикрытая лишь кокетливым кружевным фартучком. Менеджеры отделов, застывшие в ожидании бури, невольно прыскают в кулаки.
– Это наша горничная? – нейтральным тоном спрашиваю я, хотя тоже едва сдерживаю смех. – Понятно, почему традиционный Восток перестал бронировать места в отеле, ещё, хм, духовную девственность важные мужи потеряют.
– Что? – менеджер смотрит поверх очков, и тут-то него доходит смысл сказанного. – Ох! Простите! Это не то! Совсем не то! Где же оно?
Пальцы мелькают над клавиатурой, но уже поздно: сотрудники покатываются со смеху. Улыбаюсь и я. Настроение совещания меняется, и день уже не кажется таким мрачным и унылым.
– А что мешает хорошо обслуживать клиентов? – уже серьезно продолжаю пытку.
Вопрос ни о чем. Я и сам прекрасно знаю, что сотрудники увольняются, недовольные постоянными задержками зарплаты, раздражённой проблемами администрацией и хозяином, то есть мною, которому на все наплевать.
Мне и правда, были до фонаря эти траблы. Байк, тёплая компания друзей, кожанка и ветер в лицо – вот и все мое счастье.
Так я думал до того момента, пока в воспитательных целях папаша не повесил на меня этот московский отель.
– Хватит, Влад, колесить по дорогам, – заявил он, позвонив однажды. – Пора и за ум браться.
– Сам как-нибудь справлюсь со своей жизнью!
Огрызнулся я и уже хотел отключиться, но не тут-то было. Мой драгоценный родитель огорошил по полной программе.
– Ты сейчас в Москве, так ведь?
– Ну, – настораживаюсь: не нравится мне этот вопрос.
– В «Золотом ключике» авария. Съезди, разберись.
– Но…
Возразить я не успел, только услышал в трубке короткие гудки. Несколько раз потом набирал номер отца, но абонент всегда был недоступен.
Проигнорировать приказ не посмел: вдруг перестанет снабжать деньгами, вот и поехал разбираться. Лучше бы этого не делал: в «Золотом ключике» был настоящий потоп, лопнули старые трубы, вода залила несколько этажей. Постояльцев пришлось срочно эвакуировать и разместить в других отелях, а заодно поругаться с администраторами, допустившими эту проблему. Правда, я больше кричал, чем давал дельные советы, но это не важно.
Потом я руководил работниками управляющей компании, приехавшей по вызову, подписывал какие-то бумаги и счета и даже носил оборудование. В результате не заметил, как оказался по уши втянут в дела отеля, будь он не ладен!
Взорвать бы его к чертям собачьим!
Сам драгоценный родитель живет теперь в Испании и наслаждается заслуженным покоем, а я…
Встаю с места и потягиваюсь. Куртка приятно хрустит, тонкий запах дорогой кожи дразнит нюх. Я предвкушаю удовольствие от того, что сбрасываю обузу с плеч. Ксюха ждёт меня дома, потом поедем на дачу к Ваньку, моему лучшему другу.
А может, и не поедем, будем остатки дня валяться в постели.
Красота! От приятных мыслей мурашки бегут по спине. Менеджеры настороженно смотрят на меня, но я уже несусь к двери и кричу на ходу:
– Вы… это… к следующей неделе приготовьте несколько вариантов предложений по улучшению работы отеля.
– Как? – дружный выдох задерживает меня у выхода. – За это время невозможно!
– Не понял… Вы чем-то недовольны? Мозгами пораскиньте. За что вы получаете высокую зарплату и премиальные?
– Но…
Я уже выскакиваю в приемную.
Все, свобода! Лечу, расправив паруса, к лифту, бегу по холлу, стараясь не замечать обветшание и упадок, но взгляд невольно цепляется за потертые диваны и кресла, облезлую штукатурку на колоннах, через один горящие светильники на стенах.
К черту все! Вперёд, на улицу. И плевать на ливень, на ветер! Главное, глотнуть полной грудью свежего воздуха.
Бросаю ключ от байка парковщику, и тот убегает в гараж, а я жду его в стороне.
Вход в отель закрывает широкий навес. Он спасает гостей от непогоды. Машины подъезжают вплотную к широкой площадке перед дверью.
Швейцар услужливо кланяется (наверное, старается при мне) и подаёт руку в белоснежной перчатке очередному постояльцу. Но он не успевает. Из водительского места выбирается молодая дама в красном брючном костюме – сама элегантность и грация.
Девушка одергивает жакет, поправляет брюки. Не слишком высокая, но очень стройная, про таких говорят: «Ноги от ушей растут». Ее лицо скрыто за большими тёмными очками. Волосы убраны в высокий длинный хвост. На коже ни одного изъяна, а по-детски припухлый рот так и выпрашивает поцелуй.
