Максим, врач-косметолог, сидит в своем зеленом кабинете и ждет клиентку, то есть меня. Процедура была запланирована не сложная, всего-то несколько инъекций. Для начала. А там уж только попадись к нему в руки…
Мне было назначено на три, у доктора все было готово, а я опаздывала и не звонила. Почему, почему… Потому что! Я уже передумала, но еще не до конца.
В кабинет к Максиму заглянула администраторша. Спросила на всякий случай:
– Максим Валентинович, вы не заняты? Возьмете женщину, очень просится к вам на консультацию?
– Не возьму, – ответил он. – У меня пациентка.
Времечко было три двадцать, а я даже не выдвигалась из дома. Варила пельмени и наворачивала сметану прямо из банки. Хотя ничто такой беды не предвещало.
Я не знала, как быть. Освежиться хотелось, но дух противоречия проснулся. Может, я и мымра, но нравлюсь себе, несмотря на все врожденные пороки. Вот так вот я стою и размышляю, пельмешки закипают, а время идет.
Вообще-то на прием к Максиму опаздывать не принято. Тем более в мае, когда все девушки срываются с цепи. График приема расписан на месяц, потому что Максим очень хороший врач. Ему тридцать два, но он уже считается одним из лучших специалистов по красоте. Да, все эти пухлые губки, гладкие лобики, румяные щечки – все это его рук дело. Он держит в тонусе – и женщин, и мужчин, все клиенты у него на ниточках. Еще не знаете? Ниточками он называет филлеры, жидкие нити, которые протягивают под кожей, чтобы она была свеженькой, несмотря ни на что.
В последнее время народ повалил. Все хотят приподнять уголками кверху свои недовольные губенки. В приемной у Максима всегда сидит парочка прошитых девочек. Не старых, что вы! Клиенткам нет и тридцати. Эти дамы могут свободно выговаривать – «гиалуроновая кислота». Это они и разносят по городу слухи о том, какой он хороший доктор. И каждая куколка называет его фамильярно – Макс, хотя детей с ним ни одна не крестила. «После Макса никаких побочных эффектов. С ним так спокойно, он все, все, все тебе расскажет, все объяснит, успокоит. Кстати, он голубой, наверно, поэтому он так хорошо понимает женщин».
Вот эта вот последняя информация всегда бежала впереди: сначала гей, а потом уже хороший доктор. Может быть, это играло роль дополнительной рекламы, но скорее только отнимало у Макса время. Все клиентки считали возможным рассказывать доктору о своих личных переживаниях, и ему приходилось заниматься психотерапией бесплатно.
Нет, на мой выбор врача эта деталь никак не повлияла. Мне неважно, какая у кого ориентация. В той компании, где я познакомилась с Максом, были задекларированы все: и би, и гетеро, и гомо. Лично я вообще скатилась в категорию антисекс. Вот что значит – «не зарекайся». «Нет любви – забудь о сексе» – так я решила. И ничего! Жить стало проще и, я бы даже сказала, веселее.
Народ собрала Алена, моя новая знакомая, та, которая уверяет, что я грубила по телефону. Она работает арт-директором в стрип-клубе и заодно выполняет там те же функции, что и профсоюз.
– Хочешь на Майорку? – позвонила она мне. – Будет веселая компания.
– Конечно, – я заранее согласилась, но все равно спросила, – а кто едет?
– Стриптизерши, два гея с мамой и я.
– Нормально, – говорю, – я с вами.
А потому что людей объединяет не сексуальная ориентация, не половые признаки, не возраст и даже не деньги. Люди объединяются по интересам. А интерес был один – отдохнуть. Все пахали как кони, Макс в больнице, девочки у шеста, Алена с плеткой, я за компом – все устали и захотели отключиться. Поэтому мы с Максом и оказались в соседних креслах экскурсионного автобуса.
Белый туристический автобус остановился у причала. Двери открылись у площадки под соснами. Одна за другой на асфальт стали выпрыгивать девушки. Молоденькие и спортивные. Шорты у всех короткие, стразы на попах блестят, на пупке пирсинг, на носу очки. Все на кого-то похожи, на кого – не могу вспомнить.
С ними вышла старшая, Алена. Красная майка и надпись во всю грудь – «Ай лав Майорка», это чтобы девочки ее видели в любой точке набережной, чтобы не растерялись без мамы. Алена стояла у выхода и считала всех по головам:
– Милана, Тигрица, Джессика, Синди…
Имена были клубные, под такими никами девочки выходили танцевать. На свои настоящие имена, те, которые дали им родители, они не отзывались.
Тигрица вообще запуталась, как ее звали раньше. Она меняла имя два раза. Прямо вставала и двигала в паспортный стол, чтобы Полину сменить на Олю, а потом Олю на Юлию. В итоге запутала всех и стала Тигрицей.
