– Игорь, Игорь, подожди, ты неправильно все понял! – Вика бежала за высоким и худощавым молодым человеком. – Игорь, ну ты можешь остановиться хоть на минуту?
Он остановился, но не повернулся.
– Игорь, прости, – выдохнула девушка.
– Прости? – молодой человек повернулся и недоуменно посмотрел на нее. – Вика, ты хоть понимаешь, о чем просишь?
– Да! А ты не хочешь меня понять, – с вызовом ответила та. – Я перебрала лишнего и не понимала, что делаю.
– А когда ты перебирала, ты понимала, что перебираешь?
– Наверное, да, – согласилась Вика.
– Вот тогда и надо было думать о последствиях, – отрезал молодой человек. – Я закончил работу над программой, здесь мне делать больше нечего. Зайду за расчетом, когда Крылов вернется. Желаю счастья.
Игорь решительно развернулся и ушел, оставив Вику одну.
«Что я наделала?! – сокрушалась девушка. – Зачем мне все это было нужно? Ведь я же знала, что он никогда не простит этого и не поймет? Ведь знала же!»
Слезы текли по ее лицу, размывая аккуратно нанесенный макияж, но Вика сейчас не думала о том, как выглядит. Ее мозг сверлила одна мысль: он никогда не вернется. Кудасов мог простить любую обиду, но не предательство. А Вика его предала. Она сама это прекрасно понимала. Да что там говорить, окажись она сама на месте Игоря, поступила бы точно так же, как он.
Свадебное платье можно отнести на помойку, оно уже не пригодится. Игорь ушел навсегда – какое ужасное слово… А еще недавно оно казалось Вике исполненным света и радости. Еще недавно она думала, что очень скоро станет женой любимого человека, они будут вместе навсегда. Но сегодня он ушел, чтобы уже никогда не вернуться. Какое ужасное слово!
Они, конечно, еще не раз увидятся с Игорем, но эти встречи по необходимости будут приносить одну боль и никому не нужные переживания.
Может, еще есть возможность все исправить? Может, Игорь все-таки найдет в себе силы ее простить? Вика будет самой лучшей, самой любящей женой на свете. Она покажет Игорю, как сильно любит его… Она должна это сделать.
Вика решительным движением вытерла слезы и направилась в кабинет.
«Кудасов сейчас должен быть в «Чайке», я пойду туда и попытаюсь что-то изменить», – решила девушка, в спешке собираясь и засовывая в сумочку пудреницу с помадой. Но тут вспомнила подслушанный недавно телефонный разговор: ее Игорь договаривался о свидании с какой-то девушкой. Вика еще подумала, что скорее всего это деловая встреча, поэтому и не стала выяснять отношений. Но сейчас, снова и снова прокручивая в памяти услышанное, уверяла себя в том, что Игорь договаривался о самом настоящем свидании.
«Неужели он так быстро нашел замену? Нет, я должна пойти туда! – решила девушка. – Но, с другой стороны, может, этого делать не стоит? Пусть он проведет вечер с другой и поймет, что я лучше. Тогда мы будем в расчете. Хотя вряд ли сведение счетов может благоприятно отразиться на наших отношениях. Строить семью, начиная с мстительного чувства, не самый лучший способ. А вдруг в нашем случае это единственно верный вариант?»
Вика устало опустилась на стул. Она уже сомневалась в правильности принятого решения – пойти в «Чайку».
Тут открылась дверь, и на пороге появился молодой человек.
– Тебе что нужно? – гневно спросила Вика, понимая в душе, что посетитель ни в чем не виноват.
– Мне нужен Игорь, – промямлил тот.
– Его нет. Он ужинает в «Чайке». Если пойдете к нему, передайте привет от Вики и скажите, что его новая пассия просто уродина!
Дверь закрылась. Вика бессильно опустила руки на стол, уронила на них голову и зарыдала:
– Ну что же я за дура такая?! Почему сначала делаю, а потом думаю?!
Она понимала, что ни в какую «Чайку» не пойдет, ни к чему все это. Игорь не любил истерик, они его раздражали. Если Вика сейчас отправится туда и скажет все, что думает, то потеряет Игоря уже окончательно и бесповоротно.
«Так, опаздываем, мадам, – ругала себя Лариса, взглянув на часы. – Но начальство не опаздывает, а задерживается, – тут же выразил протест внутренний голос. – Попробуй-ка объяснить это Степанычу».
Лариса выглянула из своей белоснежной «Ауди». Картина, открывшаяся взору, Котову нисколько не вдохновила: бесконечная пробка и не думала рассасываться.
Вообще-то Тарасов, несмотря на все старания губернатора, – не Москва, он меньше ее раз в десять. Но проблем с «пробками» хватает и в нашей деревне. В Москве хоть запасной вариант есть – метро. Тарасову с его обильными подземными запасами пресной воды об этом чуде мечтать не приходится. Вот и стоят люди в пробках, проклиная весь белый свет.
Но, видно, кто-то наверху все же услышал людские молитвы или ему просто стало тошно от матерщины – это уже не столь важно. Самое главное – пробка стала медленно рассасываться.
«Не так уж все и плохо, – подумала Лариса, трогаясь с места. – Подождет Степаныч, не умрет».
Лариса подъехала к своему ресторану на полчаса позже обещанного срока.
– Опаздываете, Лариса Викторовна.
– Здравствуйте, Дмитрий Степанович, рада вас видеть, – улыбнулась Лариса своему вечно недовольному администратору.
– Здравствуйте, – исправил Городов свою оплошность. – Сегодняшний день обещает быть жарким.
Последнее Степаныч произнес уныло и без особого энтузиазма.
– Чем же вас, Дмитрий Степанович, погода не устраивает? – поинтересовалась Котова.
– Да мало того, что на улице жарит, так и дома та еще обстановочка. А между прочим, – важно произнес Степаныч, – я недавно вычитал в одной умной книжке, что жара делает людей агрессивными.
– А мне всегда казалось наоборот. Что во время жары наступает период вялости, я бы даже сказала, состояние нестояния, когда совершенно ничего не хочется делать.
– Я смотрю, что все вы, женщины, одинаковые, – недовольно пробубнил Степаныч. – Вот вчера, например, прихожу домой, а теща мне говорит, что на ужин ничего не приготовила, потому что на улице очень жарко, а стоять у плиты в такую погоду – самоубийство чистой воды. Как вы, Лариса Викторовна, думаете, может в такой нездоровой обстановке жить нормальный мужик? Прихожу с работы усталый, голодный, а они мне – фигу. На улице, мол, жарко, есть не хочется. Это им от безделья не хочется. А я? Целый день на ногах! Шутка ли, смотреть, как другие едят, а у самого во рту маковой росинки не было!
Лариса молча прошла мимо Степаныча в свой кабинет. За годы совместной работы Котова хорошо усвоила, что Городов никогда и ничем доволен не бывает. Его бесконечные жалобы на жизнь могут довести до белого каления кого угодно. Раньше она терпеливо все выслушивала, но теперь поняла, что не стоит тратить на это драгоценное время: ведь Степаныч не перестанет брюзжать никогда.
Лариса заперлась в своем кабинете, ей хотелось хоть немного побыть одной. Котова подумала, что было бы неплохо оказаться сейчас где-нибудь на необитаемом острове, где никто тебя не потревожит, где никому до тебя нет дела.
