Мико
Еще до того как я научилась ходить, меня пытались убить четыре раза. И семь раз до того возраста, с которого у меня появились первые воспоминания об окружающем мире. С тех пор я постоянно жила в страхе, но гораздо сильнее в мою душу врезались острые шипы злости.
Я не делала ничего плохого, просто жила. С неправильным лицом и неправильными глазами, неправильными предками и неправильным именем. Я всего лишь была принцессой Мико Ц’ай. Но этого оказалось достаточно. Не проходило и дня, чтобы я не гадала – а вдруг именно сегодня убийцы добьются успеха.
Каждую ночь я спала с кинжалом под подушкой, который утром прятала в замысловатые складки своего пояса-оби, чтобы постоянно его чувствовать. И мечтала. Впервые в жизни я приблизилась к мечтам настолько, что почти могла их ухватить. Мы ехали на север вместе с императорским двором. Император Кин собирался объявить имя своего наследника.
Как обычно в путешествиях, я вставала, пока весь постоялый двор еще спал, только императорская гвардия несла дозор. Во дворце гвардейцы обычно торчали в дверных проемах, но здесь императора не защищали толстые стены, и охранники болтались повсюду. И в главном доме, и во дворе, перед конюшней, на кухне и в комнатах для прислуги. Когда я шла к купальне, по-прежнему ощущая тяжелый кинжал в складках халата, двое молча опустили головы в знак почтения.
Почти всю крохотную купальню занимала глубокая каменная ванна, укрыться можно было только за несколькими лакированными ширмами. Я медленно обошла их по кругу сквозь пар, чтобы проверить, остановилась в дальнем углу, взяла из корзины горсть сухих цветов и бросила в воду. Лепестки рассыпались, словно розовая пыль, припорошенная белым снегом, но иллюзию горного озера нарушил стук лопаты внизу – кто-то перебрасывал уголь.
Убедившись, что я одна, я скинула халат и скользнула в купель. Хотя от сырых камней поднимался пар, вода оказалась еле теплой, я поежилась и оглянулась на свой халат, взбодрившись при виде обозначившегося под складками ножа.
Но только я сомкнула веки, как у двери послышались чьи-то быстрые шаги. Я резко открыла глаза. Убийца не стал бы так шуметь, но я все-таки протянула руку за кинжалом, прежде чем увидела госпожу Сичи Мансин.
– Ой, ваше высочество, простите, я не знала, что вы здесь. Я могу…
– Не беспокойся обо мне, Сичи. В ванне хватит места нам обеим. – Я раскинула руки над водой. – Хотя должна предупредить, она не такая теплая, как кажется.
Она вздернула нос.
– Да уж, тут весь императорский двор поместится.
– Я все же надеюсь, что весь императорский двор сюда не явится.
– Только не это. Лучше не знать, как лорд Растен выглядит голышом.
Произнося эти слова, Сичи развязала свой халат – без капли смущения, которое чувствовала бы я, окажись на ее месте. Она совершенно не торопилась войти в воду и скрыть изгибы своей фигуры. Оказавшись рядом со мной, она преувеличенно поежилась.
– Ого, а вы не шутили насчет температуры.
Еще раз вздрогнув напоследок, она прислонилась к камням, так что над водой остались одни плечи. По длинной шее заструились похожие на чернильные потеки мокрые пряди, а остальные волосы она сколола золотым гребнем в нетугой пучок на макушке. Сичи была на четыре года старше меня и моего брата-близнеца Танаки, а при дворе жила после своей помолвки с ним, устроенной сразу после его рождения. Если меня он со смехом называл драконом в клетке, то она в таком случае была певчей птицей в клетке – красавица скорее не внешне, а манерами: как она двигалась, разговаривала и смеялась, как поворачивала голову и складывала руки, как грациозно танцевала по миру.
Я завидовала ей почти в той же степени, как и сочувствовала.
Сичи как будто прочитала мои мысли, потому что вздохнула и придвинулась ближе.
– Коко, – она обдала мое ухо теплом дыхания. – Принц Танака никогда ни о чем мне не говорит, так что…
– Мой брат…
Пальцы Сичи сжали мое плечо.
– Тс-с, я знаю. Послушай… Мне просто… Мне просто нужно узнать то, что знаешь ты, и я уйду. На церемонии его величество объявит Танаку наследником? Наконец-то благословит наш брак?
Я повернулась и встретилась с ее испытующим взглядом. Пальцы крепче сжали мое плечо.
– Так что же? Пожалуйста, Коко, расскажи мне все, что ты знаешь. Это… это важно.
– Ты что-то слышала? – спросила я едва слышным шепотом, хотя была уверена, что мы одни – лишь внизу продолжал громыхать лопатой кочегар.
– Только слухи. Что его величество хочет заключить договор с чилтейцами, а они требуют сначала определить порядок наследования.
Я этого не слышала, но предпочла кивнуть, а не сообщать ей.
– Сегодня я уезжаю навестить семью, как делаю каждый год, – продолжила она, не дождавшись ответа. – Я хочу… Мне необходимо знать, получить хотя бы какой-нибудь намек. Что ты знаешь?
– Ничего, – ответила я, вложив в единственное слово все годы неуверенности и разочарований, годы страха и осознания того, что за мной и Таной следят повсюду, куда бы мы ни пошли, что до сих пор нас оберегало лишь материнское влияние при дворе. – Совсем ничего.
Сичи погрузилась глубже, и вода покрыла ее плечи, словно для защиты от неопределенности.
– Ничего? – Она вздохнула, и по воде разошлась рябь от ее дыхания. – Я думала, ты что-то слышала, но он не говорит мне, потому что…
Она запнулась. Сичи, как и я, знала, что мы обе не только живем рядом в дворцовой клетке, но и ощущаем себя невидимками.
Я покачала головой и выдавила из себя улыбку.
– Передай своим родным от нас все положенные слова, ладно? – сказала я, и у меня заныло сердце, так что пришлось сменить тему. – Наверное, твоей матери тяжело приходится, когда и ты, и твой отец живут при дворе.
– Да, она говорит, что для нее вся жизнь – в моих письмах, потому что отец вечно занят военными действиями и пытается запомнить, когда нужно послать новые приказы окружным командирам и высчитать жалованье генералам.
С тех пор как ее отца назначили министром Левой руки и командующим императорской армией, Сичи редко с ним виделась. Она жила при дворе под присмотром императора, который таким образом обеспечивал верность министра и мог манипулировать будущей женой моего брата.
Сичи продолжала щебетать, словно поток болтовни о пустяках мог подкрепить ее первую нашептанную мольбу о помощи. Я могла бы заверить ее, что такие планы существуют, что Танака очень, очень близок к получению трона, но не доверяла даже Сичи. И хотя она была моей самой близкой подругой, если все пойдет по плану, Сичи никогда не станет моей сестрой.
