1. 1
‒ Да ладно. Рассказывай уже.
Хотя Рита старательно пряталась за большой чашкой с кофе, уже минут пять держа ту на весу почти на уровне глаз (упираясь локтями в стол, делать это не так уж сложно), её особенный таинственный взгляд не заметить было просто нереально. А строить теории на тему, чего она опять там задумала ‒ дело безнадёжное: даже самый нелепый вариант может оказаться вполне вероятным. Поэтому Дана не стала тянуть и заговорила первой.
‒ Так что ты хочешь мне сказать?
Подруга сделала простодушное лицо, потупилась.
‒ У тебя какие планы на сегодня? ‒ поинтересовалась с наигранным смущением.
‒ Пока никаких конкретных, ‒ честно выложила Дана, но почти сразу, спохватившись, добавила, на всякий случай: ‒ Хотя… могут появиться.
‒ Ничего не знаю! ‒ воскликнула Рита, мгновенно позабыв и про скромность, и про нерешительность. ‒ Я первая.
‒ Первая в чём?
‒ В твоих планах.
Та-ак!
‒ И что мне предстоит?
‒ Свидание, ‒ заявила подруга как о нечто само собой разумеющемся, будничном и привычном. ‒ Двойное. Я, ты и два парня.
‒ Незнакомых? ‒ уточнила Дана.
‒ Относительно.
‒ Как это?
‒ Одного я знаю, ‒ честно доложила Рита. ‒ Немного. Он меня и пригласил. Но я не уверена, ‒ призналась она, придав лицу выражение задумчивой сосредоточенности. ‒ Поэтому и не хочу один на один. Я буду с тобой, а он приведёт друга.
‒ И всё уже договорено?
‒ Не-е-ет! ‒ воскликнула подруга с нарочитым негодованием. ‒ Ты что?! Я же должна сначала спросить твоего согласия. И, если ты не против, я ему позвоню.
Дана едва не фыркнула прямо в свой кофе.
Рябинина отжигает. С этим своим праведным «не-е-ет», с невинно округлёнными глазами. Только хватает её правильности и скромности всего на полминуты, а потом они бесследно исчезают, и раздаётся нетерпеливое:
‒ Так я ему звоню?
Уже? Типа, формальность соблюдена, видимость, что Дана в данной ситуации хоть что-то решает, создана, но даже время на «я подумаю» не предусмотрено. Потому что лучшим подругам не полагается поступать по-другому.
‒ Данчик, всегда знала, что на тебя можно положиться. Ты лучшая.
Рябинина выпорхнула из-за стола. Неужели телефон заранее не прихватила?
‒ Ри-ит, стой! Хоть расскажи для начала поподробней, что там и к чему.
‒ Да расскажу, конечно, ‒ со всей убедительностью заверила подруга, но тут же пропела, растягивая слова и покачивая головой из стороны в сторону: ‒ Но сначала позвоню.
На кухню она вернулась минут через пять.
‒ Сегодня в шесть в кафе на Садовой, ‒ сообщила с довольной улыбкой.
‒ А ты точно не уверена? ‒ засомневалась Дана. ‒ Я тебе действительно там нужна?
‒ Нужна-нужна, ‒ подтвердила Рябинина. ‒ Зря он что ли друга потащит?
То есть дело совсем не в неуверенности, или не только в неуверенности, ещё в желании осчастливить всех, кто оказался поблизости.
‒ Ри-та! Мне твоя благотворительность ни к чему. Своими силами обойдусь. Когда понадобится. А сейчас ‒ без надобности. Мне и одной неплохо. Да и ты у меня есть.
Рябинина невозмутимо дёрнула плечами, уселась на табурет, заявила с трогательной озабоченностью:
‒ Но, если я стану встречаться с парнем, ты же будешь скучать.
‒ Не переживай, не буду, ‒ успокоила её Дана. ‒ У меня ещё Вера. И я же говорю ‒ не хочу ни с кем сейчас.
Но у Риты и на подобное заявление нашёлся убедительный контраргумент.
‒ А вдруг он тебе понравится. Тогда и захочешь.
С ней легче согласиться, чем что-то доказать.
‒ Ну ладно, ‒ обречённо выдохнула Дана. ‒ Посмотрим. ‒ И напомнила: ‒ Но ты ещё рассказать обещала.
Подруга поёрзала на табурете, устраиваясь поудобнее, глотнула кофе, промокая горло, а потом выложила:
‒ Меня с ним Арефьева познакомила. Ну та, с которой я в комнате раньше жила. Она его по общаге и знает. Управление, четвёртый курс, ‒ перечисляла старательно: ‒ Зовут Серёжа. Фамилию ещё не выяснила. Жгучий брюнет. ‒ Тут она печально вздохнула. ‒ Вот это меня и смущает. Я ж больше светленьких люблю.
‒ Ну, блин, проблема! ‒ Дана даже руками всплеснула. ‒ Не всё ли равно, какой он масти?
‒ Да всё равно, конечно, ‒ согласилась Рита. ‒ Только с тёмненькими у меня ещё ни разу нормально не складывалось.
‒ Всё когда-нибудь случается в первый раз, ‒ философски изрекла Дана и, желая насколько возможно ограничить количество ожидающих её сюрпризов, деловито поинтересовалась: ‒ А друг у него хоть какой?
И получила в ответ:
‒ Так я ж уже сказала ‒ не знаю. Не видела.
Ну, замечательно. Облагодетельствовать ‒ так от души. Одарить котиком в мешке.
‒ А если он светленький? ‒ предположила Дана. ‒ Будем меняться?
Рябинина честно задумалась.
‒ Не знаю. Давай там на месте выясним.
Дана хмыкнула.
‒ Я пошутила, между прочим.
Тут на кухню вплыла Вера, старшая Данина сестра, ещё до конца не проснувшаяся ‒ взгляд затуманен.
‒ Доброе утро! ‒ вдохновлённая появлением ещё одного собеседника радостно воскликнула Рита.
Вера ‒ ноль эмоций. Добрела до шкафчика, нащупала кружку, похоже, так и не осознавая, что в кухне помимо неё есть кто-то ещё. А Дана и заморачиваться не стала ни на какие приветствия, прекрасно знала, это трата слов впустую, потому что, сто процентов, сестра не услышит, не отреагирует, не оценит. И вовсе не потому что между ними не слишком хорошие отношение. Как раз-таки очень даже нормальные.
Просто Вера всегда была идейной одиночкой, закрытой и не слишком-то общительной без особой надобности. Ну и ещё ‒ чего уж там? ‒ слегка высокомерной. Даже близких родственников в своё личное пространство не пускала, но и сама к другим не лезла. Дана с ней могла пооткровенничать, а сестра в ответ ‒ никогда, если только совсем чуть-чуть. Наверное, считала, что от младшенькой всё равно никакой помощи, потому что та мельче, неопытней, бестолковее, примерно где-то на уровне её будущих пациентов ‒ котиков, попугайчиков и хомячков, ‒ пусть и разница между ними всего два года. Она ещё и ростом была выше, чтобы удобнее смотреть сверху-вниз.
Но если очень надо, Вера всегда готова выслушать. Она как раз их тех редких людей, которые умеют слушать ‒ не перебивают, не торопятся на каждую реплику рассказать похожий случай из собственной жизни, не переносятся мысленно в параллельные пространства, дожидаясь, когда собеседник наконец-то выговорится и заткнётся. Но сейчас она ещё в неадеквате, наполовину спит.
Вера сделала себе кофе, глотнула по пути к столу, плюхнулась на диванчик рядом с сестрой.
‒ О чём это вы?
Вот и проснулась.
Рябинина с удовольствием пересказала ей всё, о чём несколько минут назад говорила, и весь её монолог Вера с пониманием кивала, отхлёбывая кофе. А Дана дожёвывала бутерброд и наблюдала.
Вообще чисто внешне они с сестрой заметно отличаются. У Веры волосы светлые, золотисто-пшеничные, а у Даны гораздо темнее с каштановым отливом. И глаза у них разных оттенков, у младшей тёмно-тёмно-карие, у старшей ‒ опять более светлые, жёлто-коричневые. А вот во вкусах они частенько сходятся, и во взглядах на жизнь. Недаром Вера столь легко согласилась, что, пока родители в отъезде, Рябинина у них поживёт, и ладила с ней без проблем.
