Саманта Джонс - МЖМ по кругу. Анальная Эстафета. Эротика, боль и принуждение

За годы практики в кабинете психолога я слышала немало откровений, признаний, раскаяний, исповедей…

Эротические истории из жизни от моих клиентов иногда шокировали меня, иногда вовлекали, но всегда… возбуждали.

Мне стоило огромного профессионализма порой дотерпеть до дома, чтобы погрузиться в фантазии, представляя себя на месте персонажей описанных моими клиентами.

Секс все еще является уникальной областью человеческого поведения, несмотря на все “сексуальные революции” и “информационную эпоху”. Секс это всегда интимно. А то, что не интимно – уже и не секс.

Это главное правило позволило узнать мне множество секретов и тайн. Главное терпеливо слушать, потому что клиенты всегда поначалу жалуются на какую-нибудь ерунду вроде “головных болей” или “бессонницы”, а затем рассказывают как невольно стали свидетелями группового изнасилования их старшей сестры (как в одной из моих историй вышедших раньше) или как сходят с ума по высоким широкоплечим властным мужчинам в фитнес клубе. Как в истории о девушке, которая впала в маниакальную зависимость от миньета малознакомым самцам.

Наши чувства нам не подконтрольны. С одной стороны – это ужасно, ведь я видела сотни страдающих домохозяек разбитых чувством вины за регулярные измены ничего не подозревающему муженьку-оленю.

С другой – чувства это прекрасно. И именно неспособность сопротивляться движению необъяснимых чувств делает нас людьми.

Мы наслаждаемся чувственностью, как героини моих многосерийных историй. Мы упиваемся чувствами. Мы живем только лишь ими.

Нераспутанные клубки противоречий выстраивают в мой кабинет все новые и новые очереди из “невинных” клиентов.

Кабинет психолога – стал современной "комнатой исповеди", где слезы раскаяния смешиваются с шокирующими признаниями, создавая катарсис принятия собственной сексуальности.

Приятного чтения и до встречи… у меня в кабинете…

Думала ли я, скромная фигуристка, что меня пустят по кругу олимпийские чемпионы по лыжным гонкам из Норвегии и конькобежцы из Нидерландов, когда пробилась со своим парнем на соревнования в Пекин? Конечно, нет.

Но Олимпиада это вам не обычные скучные спортивные сборы. Это праздник, на котором всё идёт не так, как задумали. Такое бывает один раз в жизни.

Утром мы с подружками по команде спускались сонные в столовую, когда нас обступили высоченные широкоплечие блондины. Один из них, Олаф, общался на английском, но так медленно и галантно, что я понимала. Он постоянно гладил меня руками по талии. То одной, то другой рукой, так словно мы старые друзья.

По прогнувшимся спинкам и откляченным попкам подруг я поняла, что им тоже нравится такое внимание.

Нам нельзя было общаться с представителями других команд из-за коронавируса, но я буквально таяла от прикосновений лучезарно улыбающегося и такого социального Олафа. Он шутил с друзьями, рассказывал как им нравится Пекин и какой важный у них завтра старт. И постоянно то убирал руку с моей спинки, то снова проводил именно под лопатками, где у меня эрогенная зона.

С одной стороны мне нужно было торопиться на завтрак, пока тренер или мой парень и одновременно партнер по фигурному катанию меня не запалили. С другой стороны Олаф так интересно говорил с европейским акцентом про их шансы на победу.

Мы почти нечего не говорили из-за языкового барьера, но много хихикали и смеялись. Трое его друзей Йоханес, Эрик и Уле были тоже на заглядение. Все как на подбор с идеально ровными голливудскими улыбками, светлыми густыми волосами, стоячими колом, высокие. Атлетичные тела в дорогих спортивных костюмах национальных норвежских цветов. И спортивки. Обожаю разглядывать бедра парней в спортивках.

Ну знаете, когда виден этот упругий бугорок.

И мой взгляд бегал челночным бегом между сияющими глазами Олафа, которых как джентельмен смотрел мне только в глаза и его плоскостью, где у джинсов обычно ширинка, а у спортивок просто плоскость с рельефно просвечивающим мужским достоинством.

Йоханнес, Эрик и Уле уже во всю флиртовали с Юлей и Дашей. Я пыталась общаться с высоченным лидером сборной Норвегии по лыжам, но глаза косились на их крепкие руки, босые красивые ноги в шлёпанцах сорок шестого размера.

Я уже немного стеснялась, потому что не особо могла что-то сказать и краснела от того, что он замечает, что я пялюсь на его пенис.

Я понимала, что завожусь и у меня под олимпийкой уже стояли соски, но ничего не могла поделать.

Я смотрела в его блестящие голубые глаза. Олаф что-то говорил. Я, как полная дура, ничего не понимала, но лыбилась ему в ответ и не могла контролировать свой взгляд, который нервно сползал ему на приподнимающийся под тонкой тканью спортивных штанов крюк.

Парни втроем свободно брали за руки, прикасались к Юле и Даше. Они стояли настолько близко, что попы наших полутораметровых девочек время от времени касались их ног.

Скандинавы не были назойливы, как какие-нибудь кавказцы, скорее наоборот. Они вели подчеркнуто светские беседы на отстраненные темы вроде питания в Китае и дизайна автобус, в которых нас отвозили на старты, но в них было столько секса…

Мощные, статные, контактные, богатые, а мы перед ними – полунемые плоскогрудые мелкие глупышки.

Я решила сказать хоть что-нибудь умное, но выпалила только тупорылое:

– Наши вас обгонят.

Олаф и его друзья моментально заржали.

– Давайте пари!? Если мы обгоним парней из вашей страны, то вечером вы придете к нам на вечеринку!

Я пыталась отшутиться, но девочки по-шлюшьи заулыбались и сказали «да да да».

А Йоханнес поставил руку, чтобы мы все дали ему пять в знак подтверждения пари.

Юля и Даша тут же шлепнули его по огромной руке.

Я тоже сделала это и тут же почувствовала, как Йоханнес тихонько едва заметно приобнял мое ладошку своей гигантской пятерней. Это было так… горячо. У меня аж грудь вздыбилась колесом, и словно ударило током.

Парни удалились. Обсуждая что-то уже на норвежском. Понять было совершенно невозможно. Мы переглянулись с девочками с трудом отрывая взгляды от их огромных накачанных каменных задниц, удаляющихся прочь.

Мы пошли кушать в столовую предвкушая вкусный олимпийский завтрак и смачное обсуждение этих парней.

Хихикая, мы глотали свежевыжатый апельсиновые фреши, разглядывая нереальные ляхи канадских бобслеисток.

Юля уплетала жирный омлет с помидорками и пытала меня.

– Ты уже дала Жене в задницу?

Её подчёркнуто небрежный тон выдавал в ней вчерашнюю девочку подростка, которая еще не пробовала сама, но обожает разговаривать об этом.

Чёрт же дернул меня за язык рассказать им, что я пробовала себя чухать пальчиком.

Даже Жене, своему парню и партнеру по танцам, ничего еще такого не рассказывала, но… Ох, уж эти женские сплетни.