Джеймс Кавана был мастер на все руки. Не в пример старшему брату Лайэму, обожавшему дорогие итальянские костюмы, Джеймс удобнее всего чувствовал себя в старых джинсах и футболках. По правде сказать, это был отличный камуфляж. Никто и вообразить не мог, что состоятельный человек выглядит как простой работяга.
Джеймса это вполне устраивало. Он не хотел, чтобы люди водили с ним знакомство, потому что он носит фамилию Кавана, предпочитая, чтобы его судили по делам. Да, ему принадлежала часть семейного наследства, и он немало сделал, чтобы его приумножить. Но репутация дороже денег.
В настоящий момент он красил изнанку карниза своего дома, расположенного в самом центре городка Силвер-Глен в штате Северная Каролина.
Его одноэтажный дом с верандой, построенный в двадцатых годах прошлого столетия, был великолепен: настоящие дубовые полы, огромные окна с прекрасным видом на горы и просторная веранда для отдыха теплыми летними вечерами.
Правда, от лета остались лишь одни воспоминания. Не успеешь оглянуться, как нужно будет украшать дом к Рождеству. Подумав о приближающемся празднике, Джеймс вспомнил, что надо бы подновить весь дом, кое-где краска совсем облупилась. Такова судьба плотника: большую часть времени он занимался ремонтом домов клиентов, а собственное жилище стояло в списке на последнем месте.
Джеймс как раз окунал кисть в банку с краской, балансируя на верхней ступеньке стремянки, когда краем глаза заметил какое-то движение в соседнем дворе. Это был дом Лейлы. Дом, в который он был когда-то вхож и знал в нем каждый уголок.
Сейчас это ровным счетом ничего не значило. Между ними все кончено. От пламенной страсти не осталось и следа. Что ж, все к лучшему. Она чересчур впечатлительная и внушаемая.
Тем не менее у Лейлы что-то явно происходило. Ее серебристая «субару» была припаркована на своем обычном месте. Но Лейла никогда не возвращалась с работы так рано. Он перестал притворяться, что занят покраской карниза, и наблюдал, как она выходит из машины.
Лейла была стройной, высокой блондинкой с копной непокорных кудрей. Однако за соблазнительной внешностью скрывался острый ум и крепкая хватка финансиста. Несмотря на понедельник, девушка была в джинсах и ветровке.
Он мог бы проигнорировать эти факты. Честно говоря, его устраивал существующий статус-кво. Лейла была вице-президентом местного банка, а Джеймс любил проводить время в компании простых женщин. Ему совершенно не важно, если его подружка считала, что Казахстан – это название новой рок-группы.
Он наблюдал за тем, как Лейла открыла заднюю дверь и наклонилась в глубь салона, представив на его обозрение свою аппетитную круглую попу. Джеймс питал особенную слабость к этой части женского тела. У Лейлы была первоклассная попка.
Неожиданно все мысли о женских прелестях, сексе и романе трехлетней давности с соседкой вылетели у Джеймса из головы. Потому что, когда Лейла выпрямилась, он увидел у нее в руках ребенка.
У Лейлы голова разрывалась от боли. А тут еще Джеймс Кавана наблюдал за каждым ее шагом. Он даже не пытался скрыть своего любопытства. Иногда ей казалось, что он специально работает на улице, выставляя напоказ свое великолепное тело, чтобы она переживала о том, что потеряла.
Но сегодня ей было все равно. Она по уши увязла в дерьме и даже не могла оценить весь юмор этого выражения.
Крепко схватив малышку в охапку, чтобы та, паче чаяния, не выскользнула у нее из рук, Лейла прошествовала через двор. Она остановилась у подножия стремянки и, подняв голову вверх, пристально взглянула на Джеймса.
– Мне нужна помощь, – резко произнесла она. – Можешь спуститься поговорить?
Если он согласится, это будет их первый разговор за последние три года. До этого они обменивались лишь короткими фразами типа «прекрасный день» или «твоя почта на крыльце». Они терпели друг друга. Вежливо. Что было непросто после их бурного разрыва.
Лейла выбросила эти мысли из головы.
– Джеймс?
Он, казалось, оцепенел. Пару секунд спустя он бросил кисть в ведро и вытер руки.
– Конечно.
Пока он спускался, Лейла инстинктивно поддерживала лестницу. Джеймс был крупным и высоким мужчиной. Но в его мускулистом теле не было ни грамма лишнего веса. Братья называли его добрым великаном. Это было очень точное определение.
Джеймс обладал недюжинной физической силой. Он мог разломить кирпич пополам голыми руками. Его атлетическая фигура излучала силу и мощь. В то же время он был необыкновенно нежен и осторожен, занимаясь любовью с женщиной чуть ли не вдвое меньше его. Но все это было в другом мире и не с теперешней Лейлой.
Джеймс уставился на ребенка с непроницаемым выражением лица.
– Что происходит, Лейла? Кто эта чаровница? – поинтересовался он, запустив руки в свою каштановую шевелюру, давно нуждающуюся в стрижке.
– Ее зовут Сибби. Это дочь моей сводной сестры, недавно погибшей в автокатастрофе вместе с отцом девочки, – с трудом подбирая слова, ответила Лейла.
– Боже, дорогая. Мне очень жаль.
Лейла судорожно сглотнула, тронутая искренним сочувствием, прозвучавшим в его голосе.
– Мы не виделись с ней лет десять. Она не испытывала ко мне симпатии. Тем не менее назначила меня опекуном малышки в завещании. Сибби почти восемь месяцев.
Пристальный взгляд Джеймса ее явно нервировал.
– И ты согласилась?
– По сути, у меня не было выбора. Все случилось так неожиданно. Может быть, есть и другие варианты. Но пока я забрала малышку.
– Понятно, – Лейла физически ощутила сомнение Джеймса. Он знал, что она равнодушна к детям. Это фактически послужило причиной разрыва их отношений.
– Чем я могу тебе помочь?
– Мне нужно кое-что переделать в доме.
– Но ты сама сказала, что это ненадолго.
– Я человек ответственный и не стану рисковать ребенком ради собственного удобства. Моя спальня на втором этаже. Я хочу переделать столовую в детскую, а сама переберусь в спальню на первом этаже.
– Разумно.
Его одобрение немного ослабило напряжение.
– У тебя есть время, чтобы заняться этим?
Джеймс покупал старые дома и переделывал их. Дома хорошо продавались. Большинство зданий в историческом центре города было отреставрировано Джеймсом. Он был отличным мастером, и его услуги пользовались большим спросом.
– Мне нужно слегка перестроить график, но думаю, что я смогу тебе помочь. Кто будет заниматься ребенком?
Это был вполне законный и уместный вопрос. В Силвер-Глен был единственный детский сад, куда брали детей от года и старше.
– Я уже использовала оплачиваемый отпуск по утрате родственника и половину ежегодного отпуска. У меня осталось четыре дня.
– Четыре дня? А как насчет декретного отпуска? – Он удивленно поднял вверх брови, и Лейла почувствовала себя виноватой.
