Идоро стоял перед билетными кассами, задумчиво изучая расписание рейсов и теребя нижнюю губу. Приняв наконец решение, он наклонился к окошечку кассы и голосом, который сам считал неотразимым, обратился к скучающей перед терминалом девушке:
– Пожалуйста, один билет до Аурии на самый ближайший рейс. Сколько это будет стоить?
– Все прямые билеты на Аурию распроданы на три недели вперёд, – билетёрша бросила на Идоро безразличный взгляд и продолжила обрабатывать свои ногти пилочкой. – Есть два места на «Полуночную луну», в президентском классе, через восемнадцать дней, двадцать три тысячи кредов.
Поспешно зажмурившись, Идоро подождал, пока глаза перестанут пытаться вылезти из орбит.
– Мне нужно только одно место, а не весь лайнер!
– Это цена за одно место.
– Ну и цены! А подешевле что-нибудь можно подобрать?
Девушка ради приличия потыкала концом пилочки в клавиатуру.
– Аурия – планета-курорт, – снизошла она до объяснений. – А через две недели там начинаются гастроли Галактической Оперы. Арии исполняют звёзды такого масштаба, которые в наш район космоса не прилетали никогда. Билеты были выкуплены сразу, как только был объявлен план гастролей.
– Я застрял без билета по вине кучки театралов?!
– Это самое важное культурное событие десятилетия. Эти концерты посетят все, кто хоть что-то значит в культуре, политике и бизнесе семи миров. Даже если они не любят оперу.
– Но Мариан… Но вся моя группа уже там! – Идоро показал значок полицейского в безумной надежде, что его блеск поможет диве найти случайно пропущенный прямой билет. – Они улетели на следующее расследование, а я остался разбираться с бумажной волокитой!
– Ну, значит, Мариан… Вашей группе придётся обойтись без вас несколько недель, – повелительница билетов была неумолима. – Я уверена, они сумеют начать расследование без вас.
– Но должен же быть какой-то выход!
Отчаяние в голосе Идоро было физически ощутимым, и это, наконец, пробило ледяную броню продавщицы. Она исполнила ещё одну короткую увертюру по клавишам:
– Я могу отправить вас в грузовой порт. Оттуда на Аурию идёт каботажник «Дервиш». Я знаю, что в прошлом они брали на борт пассажиров. Корабль неторопливый, четыре стандарт-дня в пути, условия спартанские, но вы доберётесь до места, – если, конечно, капитан согласится, и если они ещё не переоборудовали пассажирские каюты в склады.
– Четыре дня… – Идоро поднял глаза, прикидывая потери времени. – Годится. Это в любом случае лучше, чем ждать несколько недель.
– Тогда поторопитесь, – девушка вкратце объяснила сыщику, как попасть на «Дервиш». – Их окно старта через шесть часов, а вам ещё судовую роль менять.
* * *
Идоро Иллеш сидел на койке, привалившись спиной к стене, и смотрел в противоположную стену. Она находилась прямо перед его носом. Когда девушка в билетной кассе говорила, что условия его ожидают спартанские, она преуменьшала. С другой стороны, подумал Идоро, понятно, почему в условиях тотального дефицита билетов на «Дервиш» никто не рвался: ни один из желающих покрасоваться в опере Аурии не согласится совершать перелёт в условиях, которые могут довести до клаустрофобии агорафоба.
Идоро лёг и попытался вытянуть ноги. Если он вытягивался во весь свой не такой уж и богатырский рост, ступни свисали за пределы койки. Очевидно, эти каюты капитан «Дервиша» не переоборудовал в склады только потому, что не нашёл достойный межпланетной перевозки товар, который можно запихнуть в столь крошечное помещение.
Но ведь это же только на время полёта, правда? Идоро мог без труда припомнить множество ночей, которые он проводил в менее комфортабельных условиях. Тут хотя бы сухо.
В этот момент капля конденсата из системы кондиционирования шлёпнула его по лбу. Сыщик вздохнул и отправился в кают-компанию.
Глен Сундберг, капитан корабля, швед, гордящийся своими японскими корнями, предупреждал, что стюардов на корабле нет, а пищевой синтезатор устарел и давно нуждается в обслуживании. Поэтому Идоро не был удивлён, увидев допотопную модель размером с платяной шкаф и с ящиком для карточек с рецептами на боку. Карточки были захватанными, засаленными и с истрепавшимися краями; они явно использовались не первое десятилетие. Идоро просмотрел названия на карточках, выбрал «утку по-пекински с яблоком и апельсином», вставил выбранную карточку в щель синтезатора и едва успел подставить под выходное отверстие тарелку.
