Незадолго до. Верхний мир
Пророчество, оставленное мне оракулом Цитадели, сбылось. Сон, терзавший меня последний месяц, покинул мир грез и обрел свои реальные формы, пугая жуткой картиной происходящего. Я стоял молча, возвышаясь над курганом из мертвых тел, изуродованных глубокими ранами. В воздухе еще витала смерть, пропитывая ядом уныния мою душу. Лицо и руки были испачканы в густой массе – это была взвесь крови, грязи и раздробленных костей, которые ощущались даже во рту. Обратного пути уже не было, оставалось только смириться и принять все как есть. Я собрал останки своих друзей для совершения обряда очищения, хотя в нашем мире слова «дружба» и «друг» потеряли свой старый смысл. Мы были лишь союзники, объединенные под одним флагом. Фанатики, ищущие упоение в смерти врага.
Раскаты грома, прервав тишину, ознаменовали начало ливня. Силы природы, словно почувствовав мою тоску, решили вместо меня оплакать погибших, отдавая последнюю дань уважения погибшим воинам. Посмотрев на серое небо, я тяжело вздохнул. Холодные капли, упав на лицо, начали ручейками смывать кровавую маску. Если поднять голову и смотреть долго вверх, наступает момент, когда ты начинаешь видеть капли в полете, и эта картина великолепна. Все превращается в мистерию, которая завораживает тебя мириадами брызг.
Тяжело шагая по грязи, я осматривал поле сражения, пытаясь понять, что же тут произошло. Этот аванпост был укреплен как никогда. Здесь служила элита Армии Света, прошедшая не первый век сражений. Однако все воины были мертвы, а их тела разорваны неизвестным мне заклинанием. Я четко видел сектор действия магии, он представлял собой выжженный треугольник земли, в вершине которого находился противник. Скорее всего, он применил древний артефакт одной из стихий. Мощным прыжком я достиг места заклинания и осмотрел его, опустившись на колено. Земля под магом была сожжена и окровавлена – это была его кровь. Мы изучали, еще в академии, что часть темных артефактов способна причинить вред владельцу в момент использования. Взяв в руки горстку землю с кровью, я прочел заклинание временного отступа. Предметы недолго, но сохраняют в себе частички информации из прошлого, особенно органика.
Цепочка событий начала выстраиваться мгновенно. Маг произносит заклинание, активизируя артефакт. Искрящиеся потоки древней энергии наполняют его тело. Он уже парит над землей. Его руки вытянулись метра на два вперед, как податливая резина. Он разводит их и делает резкий хлопок по направлению нашего укрепления. Теперь я понял, почему был образован треугольник. Волна темной энергии, вырвавшись из тела мага, с ревом рванула вперед, разрывая пространство своей мощью. Дозорный заметил вспышку. Как и полагалось в таких ситуациях, он активировал защитную магию четырех стихий и бросился наперерез идущей волне. Одним прыжком преодолев оборонительный ров, дозорный создал дополнительный щит поглощения, но все было напрасно. Ударная сила артефакта была настолько огромна, что тело с легкостью разорвало пополам. Я даже услышал хруст грудной клетки. Мгновение и бездыханная плоть, рухнув на землю, оросила ее багровыми потоками крови.
Смотреть дальше уже не было смысла. Резко прервав заклинание, я опустился на землю. В груди жутко болело. Отхаркнув кровь, я попытался встать.
– Нужно возвращаться в Цитадель, обряд придется завершить позже, иначе это меня добьет, – прохрипел я, используя остатки энергии в сердечной чакре.
Открыв портал взмахом руки, я фактически ввалился в него, покидая выжженную землю.
Наши дни. Нижний мир
Андрей сидел в кресле и пристально смотрел на телефон, словно на живое существо, которое должно было вот-вот с ним заговорить. Но кусок пластмассы молчал, безжалостно убивая последнюю надежду на чудо. Нервы были на пределе, больше всего в своей жизни Андрей не любил две вещи: ждать и догонять.
– Хватит, – мрачно сказал он, встав с кресла.
Пройдясь по комнате, он взял сигарету и закурил, но, закашлявшись, тут же затушил ее. После вчерашней бурной вечеринки, сигарета вызывала только рвотный рефлекс и усугубила головную боль. Круг занятий катастрофически сузился, и ему ничего не оставалось, как взять пульт, и начать листать каналы на телевизоре.
– Все как всегда мрачно, – вздохнув, сказал Андрей, мелькая новостными программами. – Катастрофы, кризис в экономике, война, когда это уже закончится?
Неожиданно в стекло ударил снежок и послышался звонкий детский смех. Соседские мальчишки, высыпав на улицу, дружною гурьбой бегали во дворе, радуясь долгожданному снегу. Шторы в комнате были открыты, и сквозь тюль было видно, как за окном начался снегопад. Неспешное падение снежных хлопьев увлекло Андрея, и он подошел к окну. Холод стекла приятно обжег кожу лба, даря недолгое облегчение от головной боли. Постепенно теплое дыхание сделало свое дело, образовав пелену испарений. Закрыв глаза, Андрей мысленно представил ее, нежно обняв теплом своих фантазий.
В тишине квартиры раздался телефонный звонок. Взяв быстро трубку, он услышал родной и такой близкий голос.
– Приходи. Я жду! – сказала девушка из мира грез и исчезла за звуками из коротких гудков.
Эти слова, словно падение в бездну, вытолкнули в кровь мощную порцию адреналина, заставив зрачки заблестеть. В висках пульсировало. Он чувствовал, как сильно стучит его сердце, каждым своим ударом разрывая сознание от любви. Схватив куртку, Андрей выскочил в подъезд и, пропуская по несколько ступенек, побежал вниз. На одном из пролетов он подвернул ногу, но, схватившись за перила, удержался от падения. Выругавшись про себя, Андрей выбежал из подъезда и глубоко вздохнул, словно вырвавшись из водного плена. Холод зимы ударил в лицо, немного приведя его в чувство.
– Шапку забыл, – с досадой сказал Андрей и посмотрел на свое окно. – Не замерзну, да и в прихожей нет зеркала.
Подняв воротник, Андрей вышел со двора и, весело шагая по свежему снегу, направился к той единственной. Людские суеверия – сильная вещь, они даже страшнее простуды, которую можно было заработать в такой мороз. Подойдя к ее подъезду, он неожиданно для себя почувствовал страх, леденящий страх, который сковывал тело. Невидимая стена на уровне инстинктов подсказывала ему уйти, но палец нажал на звонок, запустив механизм под названием судьба.
Дверь, сухо щелкнув, открылась, впуская Андрея туда, где точка невозврата уже была пройдена. Влюбленные молча смотрели друг на друга, пытаясь уловить невидимые флюиды, исходящие из их сердец. Не сказав ни слова, они прошли на кухню.
