Один богатый, богатый граф растрачивал всё своё добро и имения. Он жил по королевски, каждый день заводил пиры. Кто бы не приходил к нему, рыцарь или человек с ружьём, он устраивал великолепный пир по три дня, и все гости возвращались от него весёлыми. Он любил настольные игры и кости; его хранилище было усыпано золотом, пажи бегали в роскошных ливреях, а в его конюшнях паслось бесчисленное множество лошадей и охотничьих собак. Благодаря этим усилиям его сокровища иссякли. Он закладывал город за городом, продавал свои драгоценности и столовое серебро, увольнял слуг и стрелял по собакам; от всего его имущества не осталось ничего, кроме старого лесного замка, добродетельной жены и трёх прекрасных дочерей. Он совершенно пошёл по миру, графиня и дочери сами присматривали за кухней, а так как никто из них не умел готовить, то не умели они ничего, кроме как варить картошку. Эти скупости в еде так не нравились отцу, что он очень сердился и производил такой шум в большом пустом доме, что голые стены вторили его неудовольствию. Однажды, прекрасным летним утром, по прихоти, он схватил своё охотничье копьё и пошёл в лес – за дичью, чтобы приготовить себе вкусную еду.
Про этот лес говорили, что там небезопасно; многих скитальцев этот лес сбил с пути, и многие так и не вернулись оттуда, задушенные злыми гномами, либо растерзанные дикими зверями. Граф ничему не верил и не боялся невидимых сил, он бодро карабкался по горам и долинам, проползал по упомянутым в древних книгах чащам, не поймав ни единой добычи. Уставший, он сел под высоким дубом, достал из охотничьей сумки варёной картошки и немного соли и тут же принялся обедать. Случайно он поднял глаза, о чудо! к нему подобрался страшный дикий медведь. Бедный граф ужаснулся, убежать он не мог, да и снаряжения для медвежьей охоты у него не было. В целях самообороны он взялся за охотничье копьё, чтобы получше защититься. Монстр подошёл; вдруг он встал и прорычал такие слова: – «Разбойник, ты грабишь мой мёд? Ты заплатишь жизнью за это святотатство!» – «О, взмолился граф, – О, не ешьте меня, господин медведь, не жадничайте так сильно до Вашего мёда. Если у Вас сейчас аппетит, довольствуйтесь моей домашней кухней и будьте моим гостем». Затем, он подал медведю всю свою картошку в охотничьей шапке. Последний, однако, презирая бедного графа, негодующе рычал: – «Несчастный человек, такой ценой вы не защитите жизнь, пообещай мне в жёны свою старшую дочь Вулфилд, а если нет, то я тебя съем!» От испуга, граф пообещал бы медведю всех трёх дочерей и жену тоже, если бы тот попросил; потому что нужда не знает закона; – «Она будет вашей, господин медведь, сказал граф, отходя от страха; но он обманчиво добавил, что имеется одно условие, что вы выкупите невесту по обычаю нашей страны и сами приедете, чтобы забрать невесту домой. – «Отлично, – пробормотал медведь, – будет сделано», и дал ему разгоряченную лапу, – «через семь дней я выкуплю невесту центнером золота и отведу свою ненаглядную домой». – «Отлично, – сказал граф, слово сказано, сделано!» Они мирно расстались, медведь стал пробираться к своей берлоге, а граф не замедлил выйти из страшного леса и, по свету звёзд, бессильный и измученный, прибыл в свой лесной замок.
Следует знать, что медведь, который может говорить и действовать разумно, как человек, является не обычным медведем, а заколдованным. Граф заметил это и задумал обмануть лохматого, желающего взять девицу замуж. Он устроился в своей крепости так, что медведь не мог бы войти, если бы в назначенное время он пришёл забирать невесту. Хотя волшебный медведь, подумал он про себя, и наделен даром разума и речи, тем не менее он – медведь и, кроме прочего, обладает всеми качествами обычного медведя. Так что он, вероятно, не может летать, как птица; или войти в запертую комнату через замочную скважину, как ночное привидение; или пролезть сквозь игольное ушко. На следующий день он рассказал жене и барышням о приключении в лесу. Мисс Вулфилд упала в обморок от ужаса, когда узнала, что её выдают замуж за ужасного медведя. Мать страдала, разводила руками и громко плакала, а сёстры дрожали от трепета и ужаса. Но отец вышел, пробежался по болотам и рвам вокруг замка, проверил, заперты ли железные ворота, раздвинул подъёмный мост, закрыл все входы, зашёл во внутреннюю часть замка и нашёл маленькую комнатку, хорошо замурованную за зубчатой стеной. В ней он запер барышню, которая рвала на себе шелковистые льняные волосы и плакала чистыми небесно голубыми глазами.
Прошло шесть дней и на заре седьмого раздался сильный шум из леса, как будто приближалась дикая армия. Хлестали кнуты, звенели почтовые рожки, топтались лошади, грохотали колёса. Великолепная парадная карета, обвитая гнутыми прутьями, катилась по дороге к воротам замка. Хотя все засовы были задвинуты, ворота распахнулись, разводной мост упал, из кареты вышел молодой принц, сиявший, как солнечный день, одетый в бархат и серебро. На его шее была трижды обёрнута золотая цепь, к его шляпе была прикреплена нить жемчуга и бриллианты, которые слепили глаза, а на застёжке на шляпе было страусиное перо и герб герцогства. Стремительно, как буря и вихрь, он полетел вверх по винтовой лестнице в башню и через мгновение испуганная невеста с трепетом упала в его объятия.
Граф в утренней дремоте очнулся от шума, отворил окно в спальне и увидел карету с лошадью, рыцарей и путников, въехавших во двор, а свою дочь на руках незнакомого человека, сажающего её в свадебный экипаж и даже процессию, уже выезжающую за ворота замка. Словно стрела пронзила его сердце и, в скорби, он поднял великий крик: – «Ах, доченька моя, прощай, медвежья невеста». Вулфилд услышала голос отца, послала отнести свой платок к карете и попрощалась.
Родители были встревожены потерей дочери, но друг с другом молчали, ошеломлённые. Тем не менее, мать не поверила своим глазам и решила, что похищение было обманом или дьявольским розыгрышем. Она схватила связку ключей и побежала в комнату, открыла, но ни дочери, ни её вещей так и не нашла; но на столике был серебряный ключ, который она взяла. Она взглянула в люк и увидела, что вдалеке ещё клубится облако пыли к восходу от солнца, слышала шум уезжающей свадебной процессии до того, как она уехала в лес. Опечаленная, она вышла из комнаты дочери, облачилась в траурные одежды, посыпала голову пеплом, проплакала три дня, а муж и дочери тоже оплакивали дитя. На четвёртый день, граф вышел из замка – подышать свежим воздухом, и когда он вышел во двор, то увидел красивый тиснёный сундук из черного дерева, большой и тяжёлый, который невозможно было поднять. Он легко догадался, что внутри. Графиня дала ему ключ, он отпер сундук и нашёл центнер золота дублонами по одной цене. Обрадованный этой находкой, он забыл свою грусть, купил лошадей и соколов, красивые одежды для жены и милых барышень, нанял служанку, в надежде снова пустить пыль в глаза и последний дублон вылетел из ящика. Потом, он влез в долги и кредиторы пришли толпами, разграбили замок и не оставили ему ничего, кроме старого сокола. Графиня и дочери снова занимались кухней, а он каждый день бродил по полям, играя перьями на шляпе в раздражении и в скуке.
