РИГ
– Бессмертный! Бессмертный! Бессмертный! – скандировала толпа в предвкушении зрелищ, крови и смерти.
Бессмертным я был не всегда. В самом начале я был мясом, да, так они меня и звали – мясо. Для них что я, что кто – то другой, всего лишь кусок мяса, годный разве что развеселить собравшихся своей смертью.
Я не был мясом и до них это быстро дошло, не сразу, боев через пять. После каждого боя я уходил из клетки на своих ногах, шел вверх по прозрачной трубе, чтобы собравшиеся здесь ради развлечения твари, смогли увидеть, как по моему телу стекают ручейки крови.
На самом деле, они видели куда больше чем кровь на моем теле. Ведь прозрачная труба по которой я приходил и уходил из клетки, проходила как раз через весь зал, заполненный существами на столько, что трудно было не то что шаг сделать, даже вздохнуть не получалось свободно.
Раз за разом я спускался с высоко поднятой головой, ни на кого не глядя, они всего лишь мусор под моими ногами, мусор, который я без сожаления раздавлю своими ботинками, как только выберусь из этой адской дыры.
Возвращался я так же, с поднятой головой, только намного медленней. Приходилось держать себя в руках и контролировать каждое движение. Для них я бессмертный, машина, которую никому не удается убить. Никто из них даже не задумывается о том, что я живое, разумное существо, что мне больно от рваных ран, от глубоких порезов, от черных ожогов, что я теряю свои силы вместе со стекающей по моему телу кровью.
Для них я развлечение, они меня боятся и каждый бой мечтают о моей смерти, но я не доставлю им такого удовольствия.
Последний шаг, лязг железа за спиной. Тяжелая решетка упала вниз, не оставляя мне ничего иного, как сражаться за свою жизнь.
Разномастная толпа взрывается в восторженных криках, гул голосов становится все сильнее. Пользуюсь этой заминкой, осматриваясь по сторонам. В этот раз клетка намного шире и выше, значит, без сюрпризов не обойдется.
Не дожидаясь отмашки к бою, приседаю в коленях и делаю резкий рывок вверх. Шестиметровая высота для меня не проблема, хватаюсь руками за толстые прутья, несколько переборов и можно с удобством устроиться на одной из толстых балок.
Толпа затихает, кто – то нервно оглядывается, они пропустили тот момент, когда я забрался наверх и теперь с ужасом в глазах, ожидают, что я появлюсь за их спинами и вырву им позвоночник. Такие смешные, будто мне есть до них дело. Нет, я бы не отказался прибить парочку, другую, но тратить силы подкрадываясь? Серьезно? Они мне не соперники даже в открытом сражении, даже если у них будет оружие, а я буду с голыми руками!
Обхватив балку ногами, опустил руки к животу, легко провел пальцами по теплому металлу, пересчитывая хрупкие на вид и ощущение, звенья. Тонкая, белоснежная цепь, повинуясь моему желанию, скользнула мне в ладонь и обвилась вокруг запястья.
Понятия не имею, как бы оставался живым после боев, без этого незаменимого оружия. То, что раньше считал мифом и сказкой, сейчас находится в моих руках, и я каждый день благодарю за это высших.
Лязгнули засовы. Один, два… сегодня шестеро. Они меня тоже не видят, пока. Но даже этого времени мне бы хватило, чтобы убить большую часть наемников. Это именно они, я не сомневаюсь. Слишком в себе уверены, я бы сказал, самоуверенность прет из всех щелей, нет взгляда загнанного зверя, нет обреченности, нет отчаянности в действиях. Они уверенны, что выйдут отсюда живыми. Секунд пять, серьезно раздумываю, сказать им, что они уже трупы или пока не стоит?
Их главарь замирает и закидывает голову вверх. Хоть до одного дошло где меня искать, спустя минуту… считай он уже мертв. И этот труп начинает надо мной ржать, указывает рукой на меня, что – то истерично лопочет на своем и снова ржет. В этот момент, я решаю ничего им не говорить и тем более не помогать. В конце концов, они получили приличные деньги за то, что их сегодня сожрут.
В меня тычут пальцами все шестеро, машут руками, чтобы я спустился вниз и дрался. Наивные, они не понимают, что я и они в одной лодке, не между собой нам надо драться.
Стараюсь не отрывать надолго взгляд от широких, не прозрачных ворот в одной из стен клетки. Неспроста все это.
Смех застревает в глотках наемников, когда они слышат рев и глухой удар. Они нервно озираются и вздрагивают от очередного удара. В железных, толстых воротах появляется внушительная выпуклость. Все шестеро бросаются к выходу из клетки. Наивные.
Наивные и слишком нервные. Одно название наемники.
Естественно никто не даст им покинуть клетку раньше времени, на них уже поставлены деньги. Нахожу глазами того, кого ненавижу больше всего на свете. Сидит на самом верху, в своем огромном кресле, довольный, улыбается безгубым ртом, ровно до того момента, пока не ловит мой взгляд полный ненависти и обещания вечных мук. Улыбка синего пропадает, в его глазах мелькает страх, он трус как и вся его раса, он готов бежать, но вынужден держать лицо перед собравшимися и перед своим партнером.
Рядом сидящий свар тоже боится. Ему не нравятся мои острые клыки и то, как нервно я бью хвостом лишенным жала, по своим бокам. Они лишили меня возможности убивать ядом, но не могут не гадать, каким образом я убью их обоих. Насажу на свои рога, разорву их тела своими черными когтями?
За время рабства я придумал очень много разных способов их убить, мне бы выбраться из этого ада, сорвать с шеи ненавистный ошейник. Тогда бы я смог, я бы их освободил, вывел наружу, спрятал, но я бы обязательно вернулся, айджи всегда отдают свои долги…
Лязганье металла начинает раздражать, не меня, того, кто находится за железными воротам. Все двери открываются автоматически, никто из охраны не хочет связываться с психами, что выступают в клетке, тем более теми, кто делает это добровольно. Железные створки дергаются, издавая глухой, железный звук, тот что находится с другой стороны, хорошо их повредило и единственный вариант, это высадить ворота окончательно.
Наемники видя всю эту картину немного расслабляются и вновь выходят в центр клетки. Народ на трибунах недовольно гудит, они требуют крови, а мы тут все бегаем как маленькие девочки. К черту, я даже на бантик согласен, только бы выйти живым из клетки.
За покореженными воротами слишком тихо и мне это не нравится. Тот кто по ту сторону, затаился и выжидает. Сквозь щель между чуть разъехавшимися створками видна только темнота, свет в клетке тоже довольно тусклый, ничего не рассмотреть. Зато я чувствую. Чувствую этот пристальный, изучающий взгляд. Зверь почуял свою добычу и готовится нападать.
Повыше подтягиваюсь на прутьях, почти прилипая к потолку клетки. Глубоко вдыхаю, замедляя стук сердца.
