Настя
– Мама! – хохочет Даян кидая в меня ком белого снега. Он разлетается в пыль прямо в воздухе. Сын падает в сугроб и звонко смеется.
– Попробуй слепить еще один снежок, только теперь покрепче. Смотри, – маню его к себе указательным пальцем, обтянутым старенькой вязанной перчаткой. Малыш подбегает ко мне, отряхиваю с него налипший снег и показываю волшебство лепки зимних снарядов.
Совсем недавно я научилась не оглядываться по сторонам в страхе, что его у меня заберут. Сердце все равно нервно екает при виде черных джипов и других больших машин, но я беру себя в руки и просто живу ради своего маленького, еще совсем неуклюжего, но уж очень любопытного и смышленого Даяна.
Он старается, лепит снежки, но свежий снег распадается крупными хлопьями прямо в детских ладошках.
– Пойдем домой, – прошу сынишку. – Маме на работу завтра, а тебе в детский сад.
– Еще тю-тють, – машет головой. Большой помпон на шапке забавно трясется. Я снова улыбаюсь этому маленькому счастью.
– Чуть-чуть, – поправляю его.
– Да, – решает не заморачиваться эта хитропопая мелочь.
У меня звонит мобильный. Снимаю перчатку, веду пальцем по замерзшему экрану, принимаю вызов.
– Привет, Ась! – раздается веселый голос коллеги с моей второй работы.
– Опять подменить? – вздыхаю, стараясь не терять Даяна из виду. – Оль, у меня вообще-то ребенок маленький. Ты опять забыла?
– Не забыла. А также прекрасно помню, почему ты вкалываешь на двух работах и свою смену никому другому не отдала. Насть, ну пожалуйста. Мне очень нужна сегодняшняя ночь, – умоляет она и даже очень правдоподобно всхлипывает.
– Хорошо, – соглашаюсь, не сопротивляясь слишком долго.
Мне и правда очень нужны деньги. Даяну необходимы лекарства, которые стоят как раз одну мою зарплату ежемесячно. А еще надо кушать, одеваться, платить за детский сад. Сыну круглый год нужны натуральные витамины. Свежие фрукты и ягоды сейчас стоят в три – четыре раза дороже.
Олька знает. Я хоть ворчу на нее иногда, но ее смены – это мой дополнительный заработок. Сегодня, правда, очень хотела провести больше времени с сыном.
– Ой! – слышу вскрик сына и новый «шлеп» в снег.
– Давай помогу, – высокий мужчина в черном дорогом пальто снимает кожаную перчатку и протягивает руку Даяну.
Малыш доверчиво протягивает свою ладошку в ответ, а я в панике бегу к нему и в последний момент успеваю вздернуть ребенка вверх, ухватив подмышки. Перепуганное сердце вмиг подскочило к горлу образовав там непроглатываемый ком.
От страха кровь пульсирует даже в пальцах. Присматриваюсь. Нет, это не он. Кажется пронесло…
– Извините, – буркнув себе под нос сбегаю в подъезд.
С лестничной площадки выглядываю в окно.
– Мам? – взволнованно смотрит на меня Даян.
На его длинных черных ресницах быстро тает снег превращаясь в капли воды. Розовые щечки пылают от мороза.
– Сколько раз я тебе говорила, что к чужим людям, особенно дяденькам, подходить нельзя?! – ругаюсь на него, но тут же зацеловываю, потому что еще больше пугаю и он вот-вот расплачется. – Это опасно, Даян, – прижимаю сына к себе и поднимаюсь на последний этаж.
Что-то внутри меня горит огнем, сигналит красным сигналом светофора, что этот странный человек появился здесь совсем не зря.
Дома снимаю мокрый комбинезон с притихшего сынишки. Набираю ему горячую ванную с ароматной пеной и отваром ромашки. Кидаю в неё разноцветные игрушки. Они плавно покачиваются на воздушной, переливающейся в свете лампочки, массе.
Сажаю Даяна в воду. Он расталкивает все свое богатство ручками, выбирает простой пластмассовый кораблик в невзрачных бело – синих цветах.
Я даже не помню, откуда он у нас взялся, но сынишка любит эту игрушку.
Осторожно мою его мягкие волосики. Он смешно морщит свой маленький нос и чихает, когда пена попадает в лицо.
Вытираю большим пушистым полотенцем, одеваю в домашний фланелевый костюмчик, больше похожий на пижаму. Сажаю сына за стол и ставлю перед ним тарелку с тёплым супом. Даян недовольно куксится, но я его напугала и расстроила своим криком, потому он не спорит. Старается аккуратно есть.
Мне не дают покоя две мысли:
Если это человек Салаева, то откуда Самир узнал, где я живу? Ведь я сменила не просто улицу на улицу, я поменяла фамилию и город, чтобы он или другие члены его семьи никогда нас не нашли.
И второй, не менее важный, вопрос: как теперь вырваться на работу и не сойти с ума от страха, что вернусь домой, а моего Даяна здесь не окажется?
Под эти размышления даю сыну лекарство. Он послушно принимает необходимую дозировку, взамен просит мультики. С удовольствием включаю его любимый канал, а сама тихонечко снова сбегаю на кухню, мою посуду и присев на подоконнике набираю номер старого друга.
– Ярик, мне очень нужна твоя помощь.
– Выкладывай, – вздыхает он.
– Можно я привезу к тебе Яна? Меня на работу в ночь просят выйти, а я не могу его сегодня оставить с соседкой.
– Почему мне кажется, что ты плачешь? – настороженно интересуется Ярослав.
Для меня его слова, словно спусковой крючок. Я реву от страха и всхлипываю прямо в трубку. Ярик терпеливо слушает, пока я не озвучиваю главное.
– Мне кажется, нас нашел Салаев, Яр, – сипит мой голос.
– И почему ты до сих пор не у меня, я не понял?! Я сейчас сам за вами приеду, – принимает решение друг.
– Спасибо, – успеваю ответить, прежде чем он сбрасывает вызов.
– Мамочка, пить, – на кухню забегает Даян.
Глазки нездорово блестят, с щёк не сходит румянец.
– Иди ко мне, – поднимаю сына на руки, прикасаюсь губами ко лбу. – Горячий. Только этого мне сейчас не хватает.
Укладываю Даяна на диван, меряем с ним температуру. Градусник пищит через несколько секунд, показывая на маленьком цифровом табло тридцать восемь и два.
Вспоминаю, что в садике сейчас болеет довольно много деток. Сезон. Мы вот оказались не исключением. Но у нас есть свой личный педиатр, так что с этим мы точно справимся.
В дверь звонят. Внутри меня рвётся натянутая на максимум струна и больно бьёт по нервам отправляя вибрирующую дрожь гулять по всему телу.
– Я сейчас, – прячу волнение целуя сынишку в лоб. Поправляю ему одеяло и иду открывать.
У двери замираю, закрываю на пару секунд глаза, делаю глубокий вдох. Только собираюсь посмотреть в глазок, как замок щёлкает.
Уфф… можно выдохнуть.
Ключи от моей квартиры с правом полного в нее доступа есть только у двух людей – соседки, которая присматривает за Даяном, и одного обаятельного зеленоглазого брюнета.
– Здравствуйте, доктор, – крепко обнимаю Ярослава.
– Привет, – он задерживается холодными губами на моей щеке.
– Ярик, Яна посмотришь? Тридцать восемь и два, – сообщаю показания градусника.
– Руки помою только, – кивает друг и растрепав мне волосы, как часто делает своим маленьким пациентам, скрывается в ванной.
