Дарья Златопольская - Настоящее. Диалоги о силе, характере, надежде

 Инстаграм программы «Белая студия»: @belaya.studia

© Златопольская Д., 2020

© ООО «Издательство «Эксмо» 2020

Настоящее – это, с одной стороны, все истинное, а с другой – время, в котором мы находимся в данный момент.

Когда мы полностью соединяемся с текущим моментом, когда во всем мире для нас существует только тот, кто сейчас находится напротив, когда дело, которым мы заняты в данную секунду, занимает нас полностью, – это и есть настоящая жизнь. Но, как чистую ноту, это пребывание в настоящем трудно протянуть долго – и вот мы начинаем фальшивить. Знаете, как иногда гость вечеринки непроизвольно скользит взглядом за плечом собеседника: нет ли на горизонте кого-то поинтереснее? Мы все время скользим взглядом, мыслью. А настоящее этого не терпит – оно заключается в полном присутствии.

Наше сознание порой похоже на монитор компьютера, где открыто слишком много вкладок. Они тормозят работу ума и забирают энергию. Алексей Леонов, первый человек, который вышел в открытый космос, и один из героев этой книги, рассказывал мне, что самое главное при выполнении задач в космосе – действовать осознанно в каждое конкретное мгновение. Начни он анализировать свои перспективы, ему не хватило бы скорости мысли для принятия ежесекундных решений, от которых зависела его жизнь.

Осознать себя в настоящем – одна из главных целей человека и, вероятно, один из самых верных путей к счастью. Мне хочется, чтобы вы соотнесли слова великих людей, которые составляют эту книгу, с собой и поняли их так, как можете понять только вы и только в этот конкретный день. Здесь нет универсальных истин. Все, что вы прочитаете, таково, каким вы его воспримете – в своем настоящем.

«Белая студия» – одна из тех редких программ, в которых очень органично сочетается эрудиция и интерес. Часто программы, которые ведут умные люди, ограничиваются только количеством знаний этих людей, и именно поэтому эти программы представляют лишь узко профессиональный интерес. Дарья Златопольская сумела найти тот язык, ту интонацию и ту форму, когда серьезный интеллектуальный разговор о творчестве становится интересным людям с совершенно разным образовательным цензом. И, наверное, одно из самых главных ее качеств заключается в том, что разговаривая с человеком и обсуждая его творчество или жизнь, она удивляет собеседника своей подготовленностью к этому разговору, и это заставляет того, кто сидит напротив нее, раскрываться самыми неожиданными сторонами своего характера и жизни. Вот почему, как я думаю, «Белая студия» сумела пережить очень много других программ, которые ставили перед собой такие же задачи. И, конечно же, причиной этому – сама личность и дарование автора и ведущей этой программы.

Слово «родина» – монументальное и громкое, как сводный духовой оркестр. Лишь прислушавшись, можно разобрать, как в нем тихо звучит «родное». Родина, казалось бы, дается нам при рождении. Но только проделав определенный путь, человек может по-настоящему вернуться к себе, найти свою родину. Как в сказке про Буратино, обнаружить театр за нарисованным на стене родного дома очагом. Режиссер Алексей Балабанов называл это словом «свои». В жизни важно вернуться к своим. «Свои» – это и есть родина.

Помню, в детстве мы учили и читали (с выражением!) перед всем классом стихи, где были такие слова: «Если скажут слово “Родина”, сразу в памяти встает…» Что же встает в памяти, если скажешь слово «родина»? Уверена, ответ на этот вопрос определяет нас как личность. Пушкин и Рахманинов, Тарковский и Гайдай, Данила Багров и Женя Лукашин, Колобок и Иван-дурак. Но еще у каждого есть свой переулок и овраг, запах бабушкиного пирога, мамины духи… Все это наша общая ДНК, наш химический состав. Можно постараться стать европейцем, выучить три языка и отправить детей учиться в Гарвард или Сорбонну. Но по-настоящему человеком мира можно стать только опираясь на принадлежность к родной культуре. Так же, как по-настоящему хорошо говорить на другом языке можно лишь идеально владея собственным.

Чтобы быть кому-то нужным, надо для начала просто быть. Не притворяться парижанином, а быть москвичом, ростовчанином, сибиряком.

Родина – источник огромной силы. Неслучайно богатыри подпитывались сказочной мощью именно от родной земли. Причастность к родине – это единственный способ стать «своим» в глобальном мире. Только имея над головой «небо своего детства», понимаешь, что небо нигде не кончается и не начинается – у него нет границ.

Д. З. Вы на удивление любите и чувствуете Москву. Я сама родилась и выросла в Москве. Но это – своеобразный город. Все, кто вырос в Санкт-Петербурге, его воспевают, не могут без него жить, безумно его любят. А Москва редко кому открывается своей трогательной, очаровательной стороной. Что для вас значит Москва и как вы, любя этот город, смогли без него прожить так много лет?

В. П. Не понимаю как, действительно. Но знаете, я ее увез с собой за пазухой – ту Москву, которую люблю. Прага – прекрасный город, который я очень люблю. Я благодарен ему, что он меня приютил и принял. Но у меня нет ни единого изображения Праги. Ни единого. Я вообще не рисую город. А если это какие-нибудь жанровые сцены или даже, допустим, просто кусочек окна и за ним какой-нибудь домик, – то это всегда Москва.

Поскольку я родился в Замоскворечье, то для меня Москва видится оттуда. Силуэт высотного здания на Котельнической набережной, который я видел каждый день, когда ходил в школу, есть во многих моих картинах, он все время где-то вылезает. Так что это, конечно, моя родина. Я в последние годы редко бываю в Москве, но очень счастлив, когда приезжаю. Я встречаюсь с людьми, которые здесь живут, и они жалуются на то, что Москва уничтожается, сносятся старые дома. Я об этом знаю, я это вижу. Но я реагирую на этот воздух, на этот свет московский. И он все время тот же самый. И я счастлив.

Я приехал и застал три солнечных дня. Это такой божественный свет, такое высокое небо, которого нет ни в одной столице Европы. И моя жена, которая родилась в Праге и любит Европу, это подтвердила. Она говорит, что московское небо очень высокое. Такого неба нет нигде. И вот на эти вещи я реагирую. Это для меня самая драгоценная встреча, потому что это свет и небо моего детства. И я встречаю это снова, и я счастлив.

Д. З. На вас, конечно, большое влияние оказало то время, в котором вы родились. Потому что это время военное.

А. М. Да, время было не сказочное. Я родился в эвакуации, отец был на фронте, матушка приехала с семьей своей сестры, беременная мной на четвертом месяце. Дядюшка был направлен из Ленинграда. Он приехал в эвакуацию на Урал, в Свердловск, где я родился. Через какое-то время мы уже переехали в Челябинск, и там оставались до конца войны. Мой двоюродный брат до сих пор живет в Челябинске.