1. Пролог
- Ну что, Денис Артемович, ты настроен сегодня на три «б»? – Козинский захохотал, хлопнув приятеля по плечу. – Бабы, блядство и баня. Все, как мы любим.
Он был весел и доволен – курс по углубленной технике в области хирургической стоматологии прошел успешно, собрав около тридцати слушателей, заплативших как за само обучение, так и купивших у его компании оборудование и расходные материалы на внушительную сумму.
- Не сегодня, Юр, - устало потер переносицу его собеседник, скручивая провод от ноутбука. – Что-то последние дни чувствую себя как выжатый лимон.
Денис Артемович Милованов, талантливый спикер и не менее талантливый врач в области хирургии полости рта и зубов, поднялся со стула, поднял вверх руки, потянулся, отчего заправленная в синие джинсы рубашка вылезла, оголяя кожу живота.
- Так как раз баня и поможет! – продолжал настаивать Козинский. – Девки тебя так разомнут, забудешь об усталости. Полетишь в Москву, будто на курорте побывал! У нас тут есть бассейн с подогревом, сядешь там как японская макака, отмокнешь, красота! А хочешь – в горы рванем? Снег уже растаял, конечно, но там такой воздух – закачаешься! Пара дней в Сочи – и ты огурец!
- И бабы? – подначил его друг, начиная улыбаться, отчего на правой щеке проглянула ямочка.
- Ну конечно, Дэн! Ну куда без них-то? Вот станем старперами, тогда не до баб будет, а пока хер стоит, надо пользоваться, - решительно кивнул Юрий и хлопнул друга по плечу. – Соглашайся.
- Слушай, я пас, Юра. Чет неохота ни баб никаких, ни бассейнов. Устал я. Поеду в отель, лягу спать, а вечером просто прогуляюсь. Трижды был в Геленджике, и ни разу еще тут пешком не ходил. Все бабы твои! – покачал головой Милованов, зевнул и потер переносицу.
- А ты не заболел ли часом? – Козинский нахмурил брови и приложил ладонь ко лбу Дениса. – Да нет, лоб холодный. Так, дай-ка гляну седые волосы, не появились ли? Может, виагры?
- Отстань! – отмахнулся мужчина. – Просто устал. Ну и бабы твои надоели, тупые, как пробки, поговорить не о чем.
- Ты не наговорился, что ли? Два дня лекцию читал. Я б охрип! Ну и потом, бабы не для разговоров, Денис. Они для другого. И еще вчера тебя все устраивало, а сегодня что? Может, библиотекаршу тебе найти? Будете с ней устраивать вечера поэзии.
Денис нервно дернул щекой. Он и сам не знал, что с ним. Тридцать шесть лет, успешный стоматолог, полгода назад начал читать лекции врачам, делиться опытом, наработанными навыками, ездил несколько раз в южный регион именно за этим, и каждый раз возвращался в Москву с выжатыми насухо яйцами, полным кошельком, довольный и счастливый, а сейчас внезапно понял, что остопротивело все, захотелось просто отдохнуть без улыбающихся девок-однодневок, лица которых и имена он не старался отложить в памяти. Порой он с тоской вспоминал студенческие времена, когда даже во время гулянок находились темы для беседы, теперь же испытывал голод по собеседнику. Или собеседнице. Может, и правда библиотекаршу найти?
- Слушай, готов поспорить, что ты уже через пару часов пожалеешь, что отказался! – Козинский помог сложить бинокуляры в футляр, подхватил сумку с ноутбуком Дениса и пошел к выходу.
- Не пожалею, - пожал тот плечами в ответ, направляясь следом. – Сейчас отдохну в отеле, а потом пойду по городу прогуляюсь, хоть набережную вашу посмотрю.
- Спорим? – Юрий резко обернулся на друга. – Давай пари заключим? Проигравший… ну, скажем, проигравший оплачивает неделю отдыха на Мальдивах все включено?
- Спорим на что? – усмехнулся Денис. – Что я сейчас лягу спать, а потом просто погуляю?
- Нет, что ты не способен на отношения с серьезной бабой. Тебе тридцать шесть лет уже, Дэн, ты старая больная обезьяна, то есть, я хотел сказать, молодой жеребчик, который нормальную бабу, то есть, женщину, больше недели не выдержит. Это ж разговоры разговаривать, потом она холодильник новый захочет, ну или что там они хотят, потом детей. Ты представь, что тебе всучат вечно орущий и в говне комок человека. Противно? Мне да.
Козинский театрально передернулся и состроил кривую мину, давая понять, что именно думает обо всем этом. Он был из тех парней, которые нравятся девчонкам. Этакий плохиш с замашками Казановы, избалованный женским полом донельзя.
- У меня вообще-то сестра недавно родила, - снова пожал плечами Денис. – Так что я нормально к детям отношусь. Ну и потом, при чем тут нормальная женщина? Я что, по-твоему, только трахаться с ними могу? Думаешь, я не способен на серьезные отношения? Или ты считаешь, они все тупые как пробки?
- Тебе тридцать шесть, Денис, - протянул ехидно Козинский.
- И что? Ты это так говоришь, будто мне пятьдесят. Тебе самому-то сколько?
- Мне тридцать восемь, и я жениться и вообще ввязываться в отношения не собираюсь. Спасибо, в институте был женат, хватило. Не мое это. И не твое. Мы с тобой одинаковые. Так что иди отдыхай в отель, а вечером я позвоню, поедем в клуб, познакомимся с кем-нибудь, развлечемся. Или пари?
- Иди в жопу! – мрачно ответил ему Денис, хмуря брови и нажимая кнопку вызова лифта. – А я спать.
Всем привет, мои любимые читатели! Хочется чего-то летнего, легкого, юморного:) Как вам история о писательнице и стоматологе? И он непременно хорош собой, харизматичен и говнюк, естественно, но совсем чуть-чуть:) Воспитывать и воспитывать! Возьмемся за такого?
2. 1
Не люблю летать. Бесят залы ожидания, бесят толпы людей, и сами самолеты тоже бесят. В этот раз впервые решила попробовать бизнес-класс, о котором раньше слышала только хорошее. Протискиваясь между рядами кресел, украдкой оглянулась – эмансипация эмансипацией, а впихнуть рюкзак на верхнюю полку мужская помощь бы не помешала. Но, как назло, следом за мной шла пожилая пара, усевшаяся в креслах впереди, и девушка с ребенком. Ни одного хоть сколько-нибудь подходящего помощника не видно.
Придется пыжиться самой. И вот что мне стоило сдать это в багаж? Лечу ж не эконом-классом по промо-акции, а с включенными килограммами, но решила, что возьму вещи в салон, чтобы по прибытии быстренько шмыгнуть на такси и домой, избегая толп на выдаче багажа.
Поднимая рюкзак вверх, ощущала, как дрожат руки, и внезапно задрожали и ноги – сзади кто-то пристроился в весьма фривольной позе, прижимаясь бедрами к моим ягодицам, а свои руки – мужские! – положив по обеим сторонам от моих на коричневую ткань потрепанного рюкзака. Ноздри обдало запахом парфюма, ударило в голову, разбежалось по нервам мелкими мурашками. Я даже не успела возмутиться, как мои вещи впихнули на место хранения и пошли дальше.
Повернув голову, увидела, как мужчина садится на кресло у иллюминатора в соседнем ряду, но лица не рассмотрела – линзы я не надевала, чтобы поспать в пути, а очки водрузила на голову, когда заходила в самолет. Ладно, во время полета точно смогу полюбоваться на этого джентльмена.
