Глава 1.
- Мисс Саттон? - дверь протяжно скрипнула, и в щель просунулась кудрявая головка Милдред Уоткинс. - Вам письма.
- Спасибо, мисс Уоткинс, - я нетерпеливо привстала, завидев конверт со штемпелем Уортфинского королевского университета. Наконец-то!
Секретарша, нескладная дева неопределенных лет, аккуратно положила передо мной три конверта и поправила очки в толстой роговой оправе.
- К вам еще посетитель, мисс Саттон. Вот его карточка.
Бросив взгляд на белоснежную визитку, где золочеными буквами было выведено «Джозеф Харпер, барристер», я высоко задрала брови. С какой стати незнакомый адвокат вдруг воспылал желанием меня увидеть?!
- По-видимому, это к мистеру Лукасу, - отмахнулась я, потянувшись к канцелярскому ножу. - Тот сумасшедший снова вздумал судиться, все выискивает плагиат.
- Нет, мисс Саттон, - Милдред сцепила руки перед собой и непреклонно покачала головой. - Он сказал, что хочет видеть лично вас!
- Тогда пригласи его, пожалуйста, - рассеянно попросила я и прикусила губу, обнаружив в вожделенном конверте густо исчерканные красным листки.
Исправлений там было куда больше, чем собственно текста, притом они пестрели откровенно хамскими: «Идиотизм!», «Только женщина могла до такого додуматься!» и коронное редакторское «Неприемлемо!».
По-видимому, мистер Эверетт, почтенный редактор «Научного вестника Уортфинского королевского университета», был сильно не в духе, когда на глаза ему попалась моя злосчастная статья. Впрочем, по мнению мистера Эверетта, женщины смыслили в науке куда меньше собак. А уж в вопросе наследственности могли иметь лишь, кхм, сугубо практические знания.
А мне для докторской нужно минимум две дюжины научных статей, и Уортфинский вестник подходил наилучшим образом. Хотя можно попробовать еще «Манчестерский научный журнал» и «Вестник биологии и химии Шеффилдского национального университета», именно к ним я обращалась при защите кандидатской. Но двадцать четыре статьи в журналах, выходящих раз в квартал… Ждать придется долго, а внести все требуемые мистером Эвереттом правки означало бы выхолостить идею, оставив лишь пустые рассуждения о новизне темы и несомненной ее сложности. Еще бы!
Деликатное покашливание оторвало меня от нелегких раздумий. Впрочем, тут и думать не о чем. Подозреваю, что даже если я соглашусь со всеми исправлениями, в следующий раз редактор снова найдет, к чему придраться. И будь ты хоть семи пядей во лбу, все равно будешь хуже самого ленивого аспиранта-мужчины!
Я смахнула в ящик стола позорное письмо и лишь затем взглянула на почтенного адвоката.
- Добрый день, мисс Саттон, - вежливо улыбнулся он, слегка поклонившись.
У него были седые волосы, тщательно уложенные ароматным воском, такие же седые бакенбарды и располагающий глубокий голос. Серый костюм в едва заметную синюю полоску, белоснежная сорочка, запонки и булавка для галстука из белого золота с сапфирами, портфель из телячьей кожи - все атрибуты преуспевающего юриста.
Поэтому руки я ему не подала, ограничилась сухим кивком. Терпеть не могу юристов!
- Здравствуйте, мистер… - я опустила взгляд на визитку, - Харпер. Не знаю, право, чем могу быть вам полезна…
Вежливую попытку его спровадить он выслушал со столь же вежливой улыбкой, затем оглянулся на приоткрытую дверь.
- Вы позволите? Боюсь, разговор весьма деликатен.
При всех своих многочисленных достоинствах Милдред обладала одним весьма существенным недостатком - любопытством. Впрочем, в НИИ Родовой магии это пороком не считалось, тут сплетничали все.
- Конечно, - неохотно согласилась я. - Присаживайтесь, мистер Харпер.
В конце концов, неприятности следует встречать с открытым забралом, даже если ты - женщина. В особенности, если женщина.
Адвокат тщательно прикрыл дверь (мне послышался разочарованный стон секретарши) и уселся, поставив на колени портфель.
- Мисс Саттон, не буду ходить вокруг да около, - он щелкнул замочком и вытащил картонную папку. Извлек из нее два листа дорогой мелованной бумаги и, привстав, положил передо мной. - Я уполномочен предложить вам соглашение. Ознакомьтесь, будьте любезны.
Хмыкнув, я принялась читать, и по мере чтения брови у меня ползли все выше и выше.
- Что это? - я брезгливо отодвинула сей канцелярский шедевр и воззрилась на адвоката.
- Вам что-то не понятно? Я могу растолковать спорные места, - предложил он с готовностью, чуть подавшись вперед.
- Не понятно, - согласилась я, устало потирая лоб. - Простите, но сам этот договор - нелепость!
- Почему же? - адвокат, кажется, обиделся. - Уверяю, формулировки подобраны максимально точно и полностью отражают волеизъявление моего клиента.
- То есть, - я нашла в тексте нужное место и подчеркнула его ногтем, - Фицуильям Скотт, барон Мэлоуэн, всерьез предлагает мне, мисс Маргарите Саттон, законный брак?
Как всегда при звуке своего полного имени я поморщилась. Ох уж мама со своими поэтическими глупостями!
- О, разумеется! - адвокат чуть заметно улыбнулся. - Обратите внимание, если по истечении трехлетнего периода вы пожелаете означенный брак расторгнуть, барон обязуется не только этому не препятствовать, но и намерен всецело содействовать!
И воздел указательный палец.
Он не может говорить все это всерьез. Должно быть, это дурацкая шутка сестер. Хотя до сих пор Ирэн ограничивалась максимум стаканом холодной воды на подушку поутру, и то когда ей было лет десять. Джули и вовсе не была склонна к розыгрышам. Но кто еще мог это устроить?
- Зачем? - спросила я, разом устав от этого нелепого разговора. - Зачем титулованному аристократу жениться на простой горожанке, которую он и в глаза не видел? Даже в наше просвещенное время баронство кое-что значит!
- Вот именно! - просиял мистер Харпер, как будто я была свидетелем, чьи показания позволили ему добиться оправдания подзащитного. - Баронство кое-что значит!
Я сняла очки в тонкой золотой оправе, давая отдохнуть глазам, и поднялась.
- Послушайте, мистификация затянулась. Признаю, свою роль вы сыграли превосходно, но ваш план пестрит слабыми местами.
- Какими же? - спросил он холодно, разом перестав улыбаться.
- Множеством, - я встряхнула волосами. Ах, как ругалась мама, когда я еще девчонкой обкорнала свои рыжие косы! Теперь они отросли ниже плеч, но все еще были далеки от прежней длины по пояс. - Например, вы так и не сумели ответить, зачем барону нужен этот нелепый брак.
- Разумеется, с той же целью, с которой заключаются все прочие браки, - ответствовал юрист, пригладив седые бакенбарды. - То есть с целью рождения потомства.
Ощутив желание с размаху опустить на седую макушку адвоката его собственный портфель, я глубоко вздохнула.
- Почему же многоуважаемый барон не женится на девице своего круга?
