Предисловие
Уважаемый читатель! Перед тобою – начало уникального романа. О чем же он? О далеком прошлом и о нашем настоящем. О земном и Небесном. Он – о временной жизни, протекающей на фоне Вечности, и – о запечатленной в Вечности.
Давно известно, что все наши предки живут в нас. Наука называет это явление «генной памятью». Она доказала, что вся информация о предках человека фиксируется в его генах и передается из рода в род. На самом же деле всё сложнее и… проще. Гены несут в себе память предков. Но есть и другие нити, которые прочно связывают каждого из нас с нашими пращурами: это – духовное родство. Поэтому предки живут в нас не только в виде зашифрованной информации! Они живут в нас реально, личностно, формируя наши характеры и темпераменты, участвуя в наших повседневных делах и заботах, пытаются подсказать, как нам выстроить свою жизнь.
Если ты, уважаемый читатель, воцерковлен, считаешь себя Православным Христианином, то знаешь, насколько тесно соприкасаются прошедшие эпохи с нашей, а земное – с Небесным, через воздействие на нашу реальность святых угодников Божиих – с одной стороны, а злых духов – с другой.
Но не только наши предки влияют на нашу жизнь. Мы так же своими поступками, словами, помыслами и чувствами можем изменить «дела рук их» – вымолить, например, у Господа прощение грешников, попавших в преисподнюю: грехи, совершенные предками, мы можем покрыть своим покаянием, добродетелями, милостыней, всей жизнью. И наоборот: все то благое, что было наработано пращурами, мы можем перечеркнуть своими непотребными и греховными наклонностями. А они в свою очередь передадутся на искупление нашим потомкам. Мы – единое целое в духовном становлении каждой отдельной личности всего рода.
Автор романа тонко и многогранно показал это мистическое слияние прошлого и настоящего. Становление как христианина, древнерусского воина IV века от Рождества Христова Алексы и современного поэта, журналиста Александра в 80-х годах прошлого столетия – воцерковление одной личности. Да и все герои романа, живущие в современной Александру Москве, живут одновременно и в далеком прошлом… Их падения и подвиги, казалось бы, различны по своей сути… Но это – только на первый взгляд. Время в романе легко смещается и в ту, и в другую сторону. Потому что духовные события видимым образом совершаются в Вечности, где нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего.
Перед тобой, уважаемый читатель, не просто мистический, религиозно-философский роман. Зная жизнь и судьбу автора, можно предполагать, что это еще и роман-исповедь. Внутреннему взору вдруг открывается не только далекий предок, но и собственная душа современного человека, преисполненная мрака, но жаждущая света. Герой романа безжалостно срывает повязки лжи с собственных духовных ран, чтобы найти средства к их исцелению.
Пусть никого не смущает небольшой объем повествования. Открою секрет: автор уже написал продолжение романа в нескольких более объемных книгах. Они посвящены эпохам возмужания и воцерковления нашего народа в прошлом и современности в связи с историческими периодами Куликовской битвы и объединения Русского Царства в грозные годы правления Государя Иоанна Васильевича IV Грозного, Царя Павла Первого Петровича и Николая Второго Александровича. Сейчас Александр Козин работает над следующей книгой… Помолитесь же, братия и сестры, чтобы Господь дал автору силы на завершение эпопеи, первую книгу которой вы держите в руках.
Кому-то, может быть, роман покажется сложным для восприятия… Ну, что ж, все новое, и, думается, настоящее – ради Христа – всегда с трудом входило в мир.
Да поможет тебе Господь, уважаемый читатель!
Поэт Игорь Гревцев
От автора
Еже писах – писах, – сказано в Священном Писании. Поэтому все, что мог сказать, я сказал на страницах книги. А теперь могу только принести самую сердечную благодарность моей жене Елене Васильевне Свиридовой. Работая в очень серьезной государственной структуре, она тем не менее создала для меня все условия, чтобы я доработал эту книгу и написал другие. И естественно, все права на их издание и права собственности на мои рукописи после моей смерти могут быть только у нее.
Безмерно благодарен за моральную поддержку, участие и посильную помощь моим друзьям Константину Федосееву, поэту Игорю Гревцеву, композитору и исполнителю авторской песни Василию Щеглову и писательнице Анне Печерской, а также учащейся 11-го класса, автору моего фотопортрета Анне Манякиной, корректору Галине Горбачевой и инженеру Андрею Маткову. Храни вас Господи, дорогие мои!
Александр Козин
…Я сидел на срубленном дереве недалеко от костра и горевал – когда ж вновь увижу родную Рось? Хоть и платит местный князь, или, как здесь говорят, «конунг», Унгерих щедро, и боги здешние похожи на наших, и земля, казалось бы, такая же, как и дома, но тоска по родным местам с каждой новой луной – все сильнее…
Мои соратники, дожевав, свежей оленины, запив крепким медом, затянули песню о ратных подвигах волкодлаков. Молодой волхв Веденя начал кружить и кувыркаться, выкрикивая заклинания, дающие нашим ратникам смелость, силу, ловкость, дерзость волков. Да кто ж из славянских ратников не мечтает стать таким же, как эти воины-оборотни из свиты наших богов Ярилы и Велеса. Да я и сам в юности пытался, воткнув нож в пень, перекувырнуться через него… Даже заговор выучил… Вспомнилось и то, как в детстве украл из логова волчонка, приручил его… Даже разговаривал с ним… Славным помощником на охоте был Серый Клок… Да жаль, погиб, защищая женщин и детей от напавших степняков… Но погиб-то, как герой! И, наверное, сейчас в нави праотцам служит…
– Эй, Алекса! Глянь-ка, скачет кто-то… – перебил мои думки Горемысл, поднимаясь от костра и поправляя на поясе свой тяжелый меч.
– Да это ж Ольжка! – узнав, заулыбался он.
Ольг – самый юный из дружинников. Его слегка волнистые, цвета спелой пшеницы волосы до плеч, большие голубые глаза и в то же время твердые скулы и подбородок сводят с ума многих служанок жены конунга, или, как еще по-новому говорят, короля. А за то, что он быстро выучил язык готфов, Унгерих потребовал, чтобы Ольг стал связующим звеном между ним и нами, покуда мы находимся вне крепости. Поэтому держал его постоянно при себе.
Ольг, приблизившись к костру, спрыгнул на скаку с коня, бросив узду отроку, отчеканил приветственный жест и улыбнулся.
– Конунг приказал, не мешкая, двинуться к Черному броду. Охота назревает, – сказал он, словно речь шла о нашей очередной награде.
– Мы ж только из похода, – вскипел Горемысл. – Сколько дикарей к праотцам отправили!
Я положил ему ладонь на грудь:
– Погоди. Мы обязаны. Мы здесь для ратных дел. И нам за это неплохо платят…
