Как наши мозги забиваются всякой дрянью? Давайте посмотрим.
Гнев, депрессия, тревога, стресс, скорбь, психотропы, истеричное поведение, бессмысленные и беспощадные отношения.
Или как кто-то однажды сказал: «Да это же просто типичный вторник».
На самом деле многое из того, что мы привыкли называть психическими расстройствами, – это результат сбоев химических процессов в нашем мозге. Сбоев, которые возникают из-за разного рода стрессовых ситуаций и травмирующих событий, которые мы переживаем.
Во всем, что касается нашей реакции на происходящее, мы привыкли винить наши бедные гены. Однако последние исследования показывают, что лишь от 2 до 5% диагнозов связаны с одним-единственным дефектным геном. Таким образом, причиной вышеописанных проблем, вероятнее всего, является то, что нас окружает, и то, как мы взаимодействуем с миром.
Все это – гнев, депрессия и прочее – не более чем адаптационные стратегии. Если вы не верите тому, что я уже сказала, то, надеюсь, хоть в это вы поверите: ваши переживания совершенно нормальны. Люди запрограммированы на защиту и выживание. И это именно то, чем занимается наш мозг, когда он не в адеквате.
Наше поведение – это реакция на всю ту жесть, с которой нам приходится сталкиваться изо дня в день. Наши мозги реагируют не только на серьезные и значительные события, травмирующие нас и меняющие нашу жизнь, но и на токсичность в повседневном общении, на то, как люди давят на наши болевые точки, как нарушают наши личные границы и как они совершенно не считаются с нашей потребностью в безопасности.
Гремучая смесь всех этих компонентов в итоге порождает порочный круг: мы растеряны и неадекватны потому, что мы растеряны и неадекватны. Мы чувствуем себя слабыми или сломленными. Будто внутри что-то надорвалось. И это состояние, из-за которого мы чувствуем себя самыми беспомощными в мире. А коль скоро нечто в нас надорвалось, значит, уже ничего не исправить. Так зачем тогда барахтаться и пытаться это преодолеть?
Но что, если все-таки постараться понять, откуда берутся все эти мысли и состояния? Понять, как та дрянь, которая заполонила, там оказалась? Что, если разобраться в этом окажется не так-то сложно? А значит, все еще можно исправить.
Это важно, черт возьми! Ведь у нас гораздо больше шансов прийти в себя, если мы знаем, почему у нас возникла определенная проблема, а не просто разбираемся в симптомах. Если мы пытаемся избавиться, скажем, от стресса, тревоги или депрессии, не углубляясь в причины, то мы не делаем все возможное, чтобы на самом деле добиться улучшений.
Вот, например, если у вас возникла сыпь (понимаю, грубоватая аналогия), то вы можете вылечить ее. Однако без понимания того, на что ваш организм так отреагировал, вы, вероятнее всего, столкнетесь с данной проблемой вновь.
То же самое с мозгом: если вы разберетесь в том, почему вы поступаете так, а не иначе, то дело пойдет значительно легче. И не нужно здесь все усложнять. Чем проще, тем лучше.
Я психотерапевт, лицензированный консультант в области сексологии, коучинга и диетологии. А также председатель попечительского совета психиатров и веду занятия по всему штату. И я знаю толк в травмах и работаю с ними в комплексе со всеми их причинами и последствиями на основе подобного опыта. Из этого вытекают два пункта:
1) меня активно избегают на разного рода вечеринках;
2) мои клиенты приходят в норму быстрее и эффективнее, чем клиенты моих коллег, которые подобный метод не практикуют.
Здесь я не пою себе дифирамбы. Дело в том, что мои клиенты сами делают всю грязную работу. Я же просто тренер. Я, так сказать, поднимаю плакат с надписью «Беги, Форрест!» в нужной и правильной конечной точке пути.
Я работаю в психиатрии уже достаточно долго, чтобы у вас был повод назвать меня старой. Однако я должна сказать, что мое нынешнее понимание психотравмы как явления достаточно новое. Несколько лет назад я работала над программой, которая позволила запустить первые в городе группы по работе с психическими травмами. В результате я увидела, что проработка проблем через их историю, а не через ярлыки, которые мы на них вешаем (депрессия, тревога, зависимость и т. п.), действительно помогает людям преодолеть проблему. Параллельно я практиковала еще несколько методик проработки травм и помогала нескольким организациям внедрить в их работу подход травматической осведомленности.
В настоящее время я веду частную практику и сосредоточилась на проблемах взаимоотношений и близости. И как вы думаете, что имеет определяющее значение? История травм. Ее уродливая голова торчит повсюду. И я обнаружила, что, когда я объясняю своим клиентам все, что с ними происходит, простым человеческим языком, они говорят: «Черт возьми, это правда». Эта книга возникла благодаря тому, что никому другому не довелось собрать все это вместе в таком простом и практичном виде. И я действительно вижу то, как понимание сути этой чертовщины помогает людям осознать, что с ними происходит, и начать жить лучше.
Мне как психотерапевту не следовало бы этого говорить, но я считаю, что не всем пациентам нужна терапия. Я надеюсь, что всякий человек пытается посильно улучшить свою жизнь, однако каждый из нас должен найти для себя тот путь, который позволит обрести желаемое. Кто-то медитирует, кто-то занимается спортом, у кого-то есть коуч, кто-то посещает психотерапевта. У кого-то нечто совершенно иное. И это все по-своему хорошо.
Потому что… каждый делает себя сам. И вне зависимости от того, к чему это приведет, я убеждена, что дело пойдет быстрее и легче, если вы разберетесь в причинах. Ведь наша конечная цель – изменить положение вещей к лучшему, каким бы оно ни было.
