Отряд привычно бежал по кругу. Лейтенант, сидя в инвалидном кресле, следил, чтобы никто не лодырничал. Над плацем то и дело раздавались его насмешливые реплики:
— Слон, поживее! А то пока ты подоспеешь, тебе и дел-то не останется! Лу, о женихах потом мечтать будешь, в свободное время!
Но курсанты уже привыкли и не обращали внимания.
— Тебя он не трогает! — возмутилась Лу, стараясь не сбить дыхание.
— Ага, как же! — выдохнула Кара и замолчала.
Лейтенант после того случая на самом деле оставил подколы. Нарядов вне очереди тоже назначить не мог: весь отряд ими был завален по самое не балуйся. Но командир нашел, как отомстить: за каждую провинность назначался или дополнительный круг, или десяток отжиманий. Кара уползала с плаца позже всех. Но никто не слышал от неё не слова жалобы.
— Ты вообще — человек? Или робот? — удивлялась Лу. — Знаешь, ты мне сейчас напоминаешь себя же, но только ту, которая в Академию только пришла. Такая же... бесчувственная.
— А я была другой?
— Была, вздыхала Лу, — в тебе душа была. А теперь... а, что с машиной говорить.
Кара тоже не желала поддерживать беседу. Она едва двигалась от усталости, но почему-то именно эти моменты «наказаний», когда весь отряд расходился, казался самым счастливым. Она бежала по кругу, центром которого был лейтенант, и за спиной словно крылья вырастали. Вся территория Академии, да что там — весь мир словно принадлежал только им двоим. После случая на Острове Кара даже себе не смела признаться в чувствах, но даже такие «свидания» делали её счастливой. А еще она радовалась, что сам лейтенант даже не догадывался, какой шторм бушует в душе курсанта Хань, и с благодарностью воспринимала каждое наказание. Не потому, что нравилось. Кара считала, что это — правильно. Это — наказание за то, что не смогла удержать себя в руках. И все же в груди щемило, и сердце колотилось сильнее не из-за нагрузки.
Но сегодня рядом с лейтенантом стоял офицер. Командир построил отряд:
— Допрыгались? В общем, прислали мне замену. Знакомьтесь: старший лейтенант...
— Тигр, — перебил офицер. — Зовите меня Тигр, не ошибетесь. Что касается остального, лейтенант Байю уже сказал все, что вам нужно знать. В мои обязанности входит проверить ваши умения, поэтому сейчас расходитесь, и ровно через тридцать минут я жду всех здесь, в полной экипировке. Вопросы есть? Вопросов нет. Разойдись!
Кара чуть замешкалась. Тигр казался смутно знакомым, словно она его уже видела. Мельком, давным-давно... Но вспоминать времени не было, и она заторопилась в казармы: переодеться, получить оружие и — на построение.
— Они моя гордость, — проводил курсантов взглядом Нэй. — Особенно вон та, с хвостиком... Язва, упрямая, но к цели идет напролом.
— Ну, вот и посмотрим, что нам нынче Академия предлагает, — Тигр дошел до скамейки и уселся. — Сам-то как? Заживает?
— Заживает... Но вот самочувствие... знаешь, каково это — отдавать своих людей под чужое командование?
— Знаю. Но они — не твои люди. Кстати, ходят слухи, что тебя списать хотели.
— Не, врут, — хмыкнул Нэй. — Но если бы не Кара... Да, та самая, с хвостиком, думаю, был бы сейчас инвалидом. А так... есть шанс вернуться в строй.
— Может, еще один рапорт напишешь?
— Еще? Тигр, я их столько уже написал, можно бумагой всю зиму камин в кабинете отца топить... Бесполезно. Он только злится.
— А если... напрямую? С твоей характеристикой...
— Послушай, — Нэй говорил равнодушно, но Тигр насторожился, — ты серьезно думаешь, что король в этом случае не выслушает мнение моего отца? Лейб-гвардия для меня — недостижимая мечта. Так что... придется тебе и за меня там попотеть.
— Да уж. О, а они пунктуальны! — Тигр заметил первых курсантов и бросил взгляд на часы. — Хоть это радует!
Экзамен оказался суровым. Напоследок Тигр привел всех на тренировочную площадку и выдал специальное оружие. Вместо боевых патронов выдал особые — с краской.
— Все против всех. Задача: пройти всю полосу препятствий и сорвать вон тот значок.
Головы повернулись в указанном направлении. На «водонапорной башне» полоскался на ветру желтый лоскуток.
— Десять, девять...
К концу отсчета никого из курсантов рядом с Тигром не осталось. Он сам, вместе с лейтенантом, отправился на возвышенность, наблюдать за ходом учений.
Кара приникла к бетонной стене. Складки маскировочной сетки служили неплохой защитой.
В просвете между бочками мелькнула спина. Кара вскинула автомат...
Алое пятно на футболке... Липкие руки. Горячие капли на лице... Вкус крови на губах... Сердце заколотилось так, словно Кара долго-долго бежала на пределе сил, и надо сделать последний шаг, а воздуха не хватает...
Раздирая горло ногтями, девушка рванула ворот. Пуговицы отскочили но легче не стало. Удар в плечо заставил упасть. Кара съежилась на земле, и окружающее утонуло в багровой мари...
— Кара! Кара!
Она открыла глаза. Над ней склонилась Лу. Чуть дальше виднелись встревоженные лица командиров. Кара встретилась взглядами с лейтенантом. Тот тут же отвернулся.
— Курсант, вы здоровы? — поинтересовался Тигр.
— Так точно! — Кару словно вздернули на ноги.
— Тогда... что это было?
Кара знала. Но не издала ни звука.
— У неё с утра голова кружилась, — попробовала заступиться за подругу Лу.
— Курсант, вам разрешали говорить? — Тигр даже головы не повернул. — Пять кругов вокруг плаца — марш! А вы — в лазарет.
Врач только вздохнул, увидев на пороге Кару.
— Ну, что теперь?
— Голова закружилась, — соврала девушка.
— Присаживайся, — врач достал тонометр, — и ответь, пожалуйста: за что ваш курс меня так ненавидит? Я сейчас должен был на солнышке нежиться, в море купаться... Или по горам лазить... Так нет! Кое-кто проштрафился, и мой отдых накрылся медным тазом!
Кара промолчала. Оставить в Академии отряд без медика не имели права, и отпуск врачу перенесли на осень.
— Ну, что молчишь? Хоть бы извинилась! Так, а давление-то повышено! Опять непомерны нагрузки?
— Нет. Это... личное, — Кара даже не солгала.
— Тогда давай руку, будем лечить твое «личное», — игла вошла в вену. — И таблетки. А еще вот предписание снизить тебе нагрузки. Сегодня — отдыхай. Я позвоню лейтенанту.
— У нас другой командир, — вздохнула Кара.
— И тебя, смотрю, это не радует? — хмыкнул врач. — Ладно, не красней. Позвоню новому командиру. Иди, отдыхай.
— Мне... нужна помощь, — Кара нырнула в просьбу, как в омут, с головой. Мелькнула мысль, что признаваться в любви гораздо легче, но тут же исчезла, загнанная в самый угол сознания.
— Что у тебя? — насмешливый тон врача исчез.
— Обещайте, что никому не расскажете. Дайте слово!
— Видишь ли... — врач долго подбирал слова, и молчание стало почти невыносимым. — Видишь ли, ты — курсант. А я — медик при Академии. Если здоровью учащегося что-то угрожает, я просто обязан доложить. Ты сейчас просишь меня пойти на должностное преступление?
