1. Пролог
Можно ли забыть предательство? Наверное. Если очень постараться. Смог ли забыть его Алекс? Верится с трудом.
Или все-таки смог?
Прошло три года!
Пытаюсь мыслить логически, несмотря на чувственный туман в голове, но удается плохо. Горячие губы на шее, мужские руки, сжимающие талию и бедра, моя неадекватная реакция на происходящее, не позволяют быть рассудительной.
Отстраняюсь и смотрю в потемневшие голубые глаза, рассчитывая разглядеть правду. Если он меня по-прежнему ненавидит, должно же быть заметно? Но пока вижу лишь расширенные зрачки и всепоглощающее желание, томительную дикую жажду.
Простил или нет, но он хочет меня здесь и сейчас.
А я его.
Три года запрещала себе даже вспоминать о нем, и уж тем более мечтать, что однажды поймёт и простит. Но сейчас сердечко гулко бьется о грудную клетку в надежде, что Алекс разобрался в случившемся тогда и поэтому нашел меня, несмотря на преграды.
Рискнуть и поверить или оттолкнуть? Выбор невелик. Тем более что душа рвется к нему, как и прежде.
Набираю в легкие побольше воздуха и перестаю сопротивляться настойчивым рукам, которые стискивают до боли, прижимают к твердому, как камень, мужскому телу, судорожно гладят спину и ягодицы...
Подставляю губы для поцелуя и снова прикрываю веки, отдаваясь урагану чувств.
Что ж получается, моя любовь никуда не делась за годы разлуки? Она притаилась где-то глубоко внутри, а сейчас робко дает понять, что ее ничем оттуда не вытравить?
Поцелуи обжигают, пьянят, сводят с ума. Невыносимо! Они же не дарили столь крышесносных ощущений раньше, когда мы были вместе? Или я просто спрятала воспоминания в самом дальнем уголке души, чтобы не жалеть о содеянном каждый божий день?
Вжимаемся друг в друга, не в состоянии насытиться. Меня разрывает на множество мелких частиц от искрящих эмоций. Душа готова воспарить от счастья, чтобы рассыпаться и собраться вновь.
Алекса тоже ощутимо кроет, похлеще моего — я всегда отлично чувствовала его.
Тем неожиданнее его дальнейшие действия и слова, бьющие в самое сердце. Он вдруг с силой отрывает меня от себя и буквально отшвыривает в сторону.
— Черт! Не могу! Нет! Думал, будет легко, но всё по-прежнему. И ты нисколько не изменилась за три года! — в его взгляде и следа не остается от страстной поволоки. В нем чистейшее презрение. Впрочем, как и в голосе, и даже в позе. Выплевывает обидные слова, словно они жгут его изнутри. — Готова лечь под любого, кто предложит! Но со мной подобный фокус повторно не прокатит, Елизавета Андреевна! Ты ответишь за всё, что сделала тогда.
С трудом осознаю, как же сильно ошиблась, поверив в невозможное!
Сердце рвется прямо по старому шраму, вызывая боль, сильнее предыдущей. Зачем он так жестоко? Как жаль, что так и не узнал правду обо мне и своем отце. Неужели решил мстить, не понимая, что я ни в чем не виновата?
Вот только я никак не могу ему этого позволить. У меня есть, ради кого жить дальше...
2. Часть 1 До...
Глава 1
Три года назад
— Вячеслав Александрович примет вас сегодня в 16:00, — безразлично сообщает в трубке голос секретаря Феоктистова и добавляет, — просьба не опаздывать.
— Конечно! — я закрываю глаза и бурно радуюсь всеми частями тела, не издавая при этом ни звука. У меня получилось то, что не каждому начинающему журналисту под силу – договорилась об интервью с известным чиновником. Но не это самое главное. Главное — у меня появилась возможность помочь моей подруге Машке и ее возлюбленному, Никите Туманову*, хоть чем-то.
Я, конечно, мало верю в то, что Феоктистов — главный фигурант по делу Туманова, арестованного недавно за взятку должностному лицу — станет делиться со мной информацией, но попытаться точно стоит.
Даже если ничего нового не узнаю, потом смогу толкнуть собранный материал в прессу. Интервью с такой нашумевшей личностью сейчас востребовано как никогда.
Мы с Машкой, кстати, обе учимся на журналистов и уже вполне успешно подрабатываем по специальности. Тем более, что я не единственная в семье, кто выбрал работу на данном поприще, а родичи, достигшие определенного авторитета, помогают иногда пристроить стоящие статьи, если такие появляются.
Во всяком случае, бесполезным посещение господина Феоктистова не будет.
Смотрю на часы и решаю, что не помешало бы к парикмахеру забежать и привести волосы в порядок. Говорят, Вячеслав Александрович гораздо охотнее общается с молодыми симпатичными журналистками. Правда, тут кроется другая опасность, и я очень надеюсь, что мне не придется терпеть пошлые намеки с его стороны.
Кстати, как раз недалеко отсюда расположен салон, принадлежащий Машкиному брату. Она меня уже давно познакомила со своими любимыми стилистами — Тимом и Марком. Уверена, эти двое из меня конфетку сделают.
К ним, конечно, очередь огромная, но для Машиной лучшей подруги всегда сделают исключение. На всякий случай звоню, чтобы зря не терять время, если всё забито.
— Если поторопишься немного, то у меня будет окно, — сообщает Марк, — а Тим сегодня занят весь день в мужском.
Ну что ж, раз утром пробежки не было — устроим днём. Мне очень повезло, что окно у него именно сейчас.
Марк сразу же усаживает запыхавшуюся меня в кресло и интересуется пожеланиями:
— Куда-то собираешься, куколка? На вечеринку или на свидание? — расплетает мои волосы, с наслаждением пропуская сквозь пальцы шелковистые пряди. Они — моя гордость. Тяжелые, густые, почти черные и длинные до талии.
— У меня интервью с очень важным человеком. — Объясняю, как могу, чего бы мне хотелось. — Нужно выглядеть хорошо, но так, чтобы он не возомнил, будто я специально решила его привлечь.
— Думаешь, начнет приставать? — хмурится, стилист, поворачивая меня то так, то эдак.
— Говорят, может, но очень надеюсь, что мне повезет и он останется достаточно равнодушным — он старый, хоть и выглядит неплохо для своего возраста.
Марк поглаживает подбородок, задумываясь над образом и, не теряя времени, начинает работать.
— Постараюсь сделать всё возможное. Давай тогда уж и наряд подберем подходящий?
Эх, туго у меня сейчас с деньгами, но почему-то именно сегодня душа требует быть красивой. Нет, не ради Феоктистова, а просто для себя.
— А давай! — решаюсь. — Гулять, так гулять! Потрачу последние кровные.
Стилист распахивает глаза в ужасе.
— Ты всегда можешь записать покупки в долг и вернуть при возможности. Ник внес тебя в список благонадежных клиентов.
Ник** — брат Маши. Когда-то он работал в Лондоне моделью, а сейчас владелец сети прекрасных салонов и магазинов в столице нашей родины. Бросил свое прежнее занятие ради любимой жены и переехал в Россию. Хорошо, кстати, сделал, потому что иначе я бы никогда не познакомилась с моей Машкой. А я жизни без нее не представляю. Наша девичья дружба связала нас троих очень крепко. Меня, Сашку*** и Машу.
