Зависший в воздухе над накопителем мантикор криво усмехнулся и вдруг замер. Накопитель засиял ярким синим цветом и Арт рухнул на него всем своим телом.
Вибрация тотчас прекратилась и через мгновение вместо странного, необычного мантикора, на полу оказался Жемчужинка.
Мой Жемчужинка! И на ошейнике его сверкала и переливалась явно тоже увеличившаяся в размерах жемчужинка-накопитель.
Я неверяще переводила взгляд с ректора на кота и обратно.
Когда же дар речи наконец вернулся, я дрожащим голоском смогла сказать только два слова, и это были не совсем пристойные в устах юной леди слова :
–М-магов круг!
Ректор согласно кивнул и опомнившись, кхекнул.
Сунул ненужный кинжал куда-то себе за спину и выдохнул.
Я выдохнула тоже. Вот дела…
– А что это было-то, лорд Бронский? – откашлявшись, выдала я наконец.
Ректор провел рукой по растрепанным темным волосам:
– Похоже, перенастройка накопителя… Надо же, – он покачал головой. – Слышал о таком, читал. Но видеть воочию не приходилось. Поэтому произошел временный сброс личины. Он поморщился.
Я с опаской посмотрела на Жемчужинку, который зевнул, посмотрел на нас и отправился на свое место как ни в чем не бывало.
– И что, часто он так перенастраивается будет?
Я с надеждой посмотрела на ректора. Вот совсем не хочется, чтобы такие вещи происходили постоянно.
Ректор хмыкнул:
– Редко, Лилиана. И это очень хороший признак, кстати.
Я облегченно вздохнула. Это хорошая новость. Часто видеть такие превращения это ж какие нервы надо иметь? Правда, папа говорил, что человек ко всему привыкает…
– А почему это хороший признак? – я во все глаза уставилась на ректора и тут до меня стало доходить:
– Вы хотите сказать, что…что мой источник все-таки увеличивается?!
Ректор утвердительно кивнул и глаза его засияли.
– Выходит, не зря мы с тобой столько работали, Лилиана.
– Не зря… – повторила я и вдруг спросила:
– Лорд Бронский, а это вы недавно выбегали из главного входа? Я в окно смотрела, и подумала, что это были вы…
Ректор улыбнулся:
– Возможно. Я имею привычку бегать по утрам.
– Рад, что с тобой все хорошо. Мне пора. А ты сегодня освобождена от занятий. Можешь отдыхать. И да, – он усмехнулся, – прогулки на свежем воздухе приветствуются.
Я приуныла. Ректор удивленно на меня посмотрел:
– Что-то не так, Лилиана?
Я вздохнула:
– А можно я пойду на пары, а? – и умоляюще на него посмотрела.
– Уж очень скучное это занятие, отдыхать, – призналась я.
Лорд Бронский только головой покачал:
– Удивительно, как ты похожа на своего отца. Кларенс тоже терпеть не мог отдыха.
Я кивнула:
– Ага, я помню. Папа каждую свободную минутку в своей лаборатории проводил.
Перед глазами встала старая папина лаборатория, которую мачеха превратила в склад ненужных вещей.
Я вздохнула. Не буду об этом думать. А вот интересно, как ректор узнал, что у меня в комнате творится?
– Лорд Бронский, а как вы поняли, что у меня тут… такое вот не пойми что, творилось? – выпалила я.
Ректор, который уже подошел к двери и магией поставил ее на место, обернулся:
– Почувствовал вибрацию, которой тут быть никак не должно. Ее излучают существа несколько другой природы, – добавил он.
И я поняла, про каких это он существ. Про Арта, точно!
Глаза мои загорелись. Уж очень хотелось узнать, кто же он такой, этот странный мантикор, все-таки.
– Это вы про Арта, да? – с жадным интересом спросила я.
Ректор едва заметно поморщился и очень обтекаемо выразился:
– В том числе.
Посмотрел на меня строго и добавил:
– Лилиана, это не моя тайна. Так что ничего больше я тебе сказать не могу. Кроме одного - тебе бояться хранителя накопителя нечего. В любом образе, а уж в образе кота - тем более.
– Хорошо бы, чтоб он всегда в этом образе и оставался, – вздохнула я.
– Вот этого обещать не могу. Ведь твой резерв начал расти, – подмигнул мне лорд Бронский и быстро удалился.
А я посмотрела на свернувшегося огромным таким клубком Жемчужинку и вздохнула. Получается, с ростом моего резерва такие вещи будут происходить.
Да-а. Как-то теперь стало сложнее чувствовать себя спокойно рядом с котиком.
Который вовсе котиком не является.
Как там ректор сказал? Это не моя тайна. И если это не тайна лорда Бронского, то чья же тогда…
Я задумчиво почесала кончик носа. Не сказать, чтобы я особо тайны любила. Но тут было до смерти интересно.
Стоп.
А ведь ректор назвал моего мантикора по имени!
Он же крикнул: “Арт!”
Как я могла забыть? Значит, они знакомы! А кто мне подарил Жемчужинку?
Леди Амория! И значит, это вполне может быть тайна нашей ведьмы.
Я пригорюнилась. Вот не зря, видно, избегала меня последнее время леди Амория. Как чувствовала, что я у нее много чего хотела спросить.
Но какой смелый, какой мужественный человек лорд Бронский… Почувствовал, что у меня неладно, и кинулся спасать!
Сердце сладко защемило. Как же здорово, что ректору не все равно, что со мной происходит.
На душе у меня стало так тепло… Я ведь даже уже и не помню, когда так было. Особого тепла рядом с леди Виланой не чувствовалось. Вот не скажу, что мачеха со мной как-то особенно плохо обращалась. Учителя у меня были самые лучшие, одевала она меня, конечно, не у лучшего кутюрье, но вполне прилично. А вот тепла…Я вздохнула. Тепло я чувствовала только рядом с Жемчужинкой. Или в своих воспоминаниях, когда уносилась в них далеко-далеко, в глубокое детство.
Теплая улыбка отца, его руки, одобрительно трепавшие меня по голове, когда я первый раз подняла взглядом маленькую, легкую, как пушинка, бумажную коробочку.Папа тогда поднял меня на руки и закружил. Я знаю, конечно, что он меня просто любил, и без всякой магии левитации, которая время от времени вырывалась на волю.Леди Вилана смотрела на нас неодобрительно. Ей вообще не нравилось, что у меня была магия. У самой мачехи магия так и не пробудилась. Может быть, как раз еще и поэтому она хотела выдать меня замуж за лорда Стасия?
Неужели леди Вилана мне просто завидует? Да ну… Но у меня перед глазами так и стоял тот ее взгляд.И была в этом взгляде какая-то тоска и ярость. Правда, глаза она быстро отвела в сторону. А я вот, оказывается, помню ее взгляд до сих пор.
Меня пробил озноб. Ведь каждому известно, что если магия не пробудилась или очень слабенькая, то в брачные отношения вступать никак нельзя. Магия тогда не пробудится совсем. Завянет на корню.Эхх…А может, я это себе и надумала. Но ведь не зря она так торопилась сбыть меня с рук? Я потерла кончик носа.
Ладно. Не буду об этом думать, все равно бестолку. Да и слишком неприятные эти мысли. А я ведь помню, как один раз папа мне сказал, щелкнув по носу:“Ли, не хмурся. Не думай о плохом. Выбирай свои мысли, как в саду выбираешь яблоки, упввшие с яблони”.
