Шёл уже четвёртый день, как господин Эм покинул дом, чтобы обсудить с Администрацией Ада дело о вмешательстве в выбор человека. Мсье Коприсс ужасно спал: ему то снились совсем невообразимые муки, на которые его приговорят, то ему казалось, что к дому подходят юристы Ада, чтобы зачитать ему приговор, то кофе, выпитый прямо перед сном, заставлял его задумываться о совершенно бессмысленных вещах, как, например, влияет ли валерьянка на пуму или тигра так же, как на соседского кота. Каждый день Коприсс начинал с глубокого вдоха и созерцания себя в зеркале в ванной комнате. «Я был в Аду четыре раза, – говорил сам себе владелец дома, – и ничего страшного там нет. Да, жарко. Да, публика не очень. Но зато какие виды на Замёрзшее озеро! Возможно, что за все мои заслуги мне выделят камеру с окнами на Огненные скалы! Соберись, Коприсс! Ты даже не знаешь, осудят тебя или нет, а уже расстроился! Выше нос! Может, про меня вообще забудут? Нет, они точно не забудут про меня. Вид на озеро! Я попрошу, чтобы поместили в камеру с видом на озеро!»
Когда утром этого понедельника мсье уже выходил из ванной, он услышал, как в зале внизу кто-то перебирает посуду и ужасно небрежно хлопает дверьми шкафчиков. Первая мысль Коприсса была о том, что следует оплачивать как минимум половину коммунальных платежей по дому, чтобы так шуметь с утра, но затем пришло понимание того, что тот, кто гремит внизу, явно не собирается что-либо оплачивать, но пришёл взыскать. Мсье с минуту ожидал у лестницы, пока шум прекратится, и начал спускаться.
– Коприсс, прошу! – раздался голос снизу. – Я знаю, что ты уже не спишь! У меня не так много времени для драмы!
Голос был знаком до дрожи в коленях и принадлежал он Мефистофелю.
Мсье быстро спустился вниз и вошёл в кухню в чём был: в розово-красном халате и мягких домашних оранжевых тапочках. За столом, медленно поглощая шоколадный пудинг Коприсса, сидел Мефистофель, одетый в серый сюртук, исшитый молниями и мелкими застёжками, а на лице его были чёрные плотные очки, напоминающие чем-то специальные защитные очки для сварки.
– Кофе? – Коприсс чувствовал себя неловко, но не понимал отчего: то ли от своего нелепого вида в сравнении с костюмом Мефистофеля, то ли от нелепого вида Мефистофеля в сравнении с любым другим.
– Нет. Я надеялся на чай, но его у тебя в доме нет. – Мефистофель выглядел больше взволнованным, чем сердитым, но тон разговора был явно не дружеским.
– Красивый костюм. Сменили образ?
– О да. Люди весьма изобретательны, когда речь заходит о нарядах. Очки замечательно скрывают то, что не стоит видеть людям, и крайне удобны. А мой сюртук, – Мефистофель с лёгкой улыбкой похлопал себя по груди, – великолепное дополнение к образу. Ещё вчера я был чудаковатым парнем со странной повязкой на лице, а теперь – экстравагантный модник.
– Я думал, если честно, что за мной придёт юрист или, может быть, кто-нибудь из падших. Вас не ожидал увидеть.
– Времена такие. – Мефистофель закончил с завтраком, встал из-за стола, достал из внутреннего кармана сюртука конверт и протянул Коприссу. – Наша с тобой сделка аннулирована. Распоряжение – в конверте. По этому распоряжению, я забираю у тебя всё, что дал тебе, а также ты лишаешься прав на любой возврат своей выгоды. Проще говоря, я забираю все твои права и возможности как исполнителя, а сам не предоставляю тебе никаких гарантий для тебя и твоей семьи. Распоряжение вступает в силу по завершении взятых тобой на себя обязательств ранее, в установленный заказчиком, то есть мною, срок. – Мефистофель сделал паузу, чтобы оценить степень понимания собеседника, но мсье Коприсс лишь медленно моргал и даже слегка раскачивался на месте. – Ты совершил вопиющий проступок! Ты понимаешь это?
– Да. – Коприсс спокойно принял конверт от Мефистофеля и убрал его в карман халата. – Я всё понимаю. Мы пойдём в Ад уже сейчас? Я бы хотел всё же выпить кофе перед этим, если вы не против.
– Он всё понимает, – Мефистофель сказал это с укором, глядя прямо в глаза Коприссу, отчего у последнего участились моргания и, хоть Мефистофель и смотрел сквозь очки, холод по спине пробежал. – Нет, мы не пойдём в Ад уже сейчас.
Мефистофель направился к входной двери.
– У тебя есть ровно шесть дней, чтобы закрыть или аннулировать контракты, что ещё открыты. В противном случае они будут прекращены без уведомления сторон, а это дурно сказывается на репутации. Будь добр, поторопись.
– Шесть дней? Могу попросить хотя бы восемь? – Коприсс смотрел исподлобья, как, бывает, смотрит ребёнок, просящий новую игрушку у родителей, зная, что буквально пару дней назад разбил их любимую вазу.
– Нет, Шарль. – Мефистофель обувался. – Ни у кого нет восьми дней.
– Что это значит?
– Это значит, что у меня есть очень важные и срочные дела. И если я буду продолжать тратить время на преступника вроде тебя, мы все встретимся с Люцифером немного раньше, чем планировалось.
– Что значит, что я преступник? – Коприсс совершенно пропустил последнюю часть предложения. – Я, вообще-то, лучший исполнитель за последние, сколько, три века?
– Коприсс, – Мефистофель открыл дверь на улицу, – в мире сейчас всего четыре исполнителя, включая тебя и меня, а ты не входишь даже в десятку лучших. До встречи!
Мефистофель громко хлопнул дверью, оставив владельца дома в недоумении.
– Как это вообще возможно? Не вхожу в десятку лучших? – Коприсс вернулся на кухню и начал заваривать кофе. – И что происходит?
В полдень мсье Коприсс уже стоял перед зданием, в котором трудились большинство чиновников города, – ратушей. Интересовал его лишь один – Григорий Яковлев, который заведовал отделом по массовой работе с обществом. Как и большинство других отделов, этот не отвечал ни за что, но был спонсором любого начинания. Пять лет назад мсье и Яковлев заключили контракт – Григория любили, уважали и верили всем его словам все, к кому он обращался и с кем работал. Пришло время закрыть эту сделку.
– Входите же, мой дорогой друг! – Григорий встречал мсье в своём кабинете, не вставая из-за стола. – По какому же поводу вы спешили ко мне?
Мсье Коприссс с лёгкой улыбкой снял свою шляпу и, осмотревшись в кабинете, сделал неприятный для себя вывод, что повесить его тёплое пальто абсолютно некуда.
– Добрый день! Сперва вы идёте ко мне, а затем я прихожу к вам. Повод всегда един. Так устроен этот мир. – Коприсс слегка пожал плечами и, осознав спустя мгновение, что никто не предложит снять пальто и разместить его хотя бы на спинке кресла, решил переходить к делу. – Необходимо закрыть наш с вами контракт. Вы готовы?
