В воздухе стояла противная водяная пыль, как будто тучи прильнули к самой поверхности земли. Подняв воротник плаща и скрючившись от холодного осеннего ветра, Виктор Студёный спешил на работу. Несмотря на две чашки кофе и плотный завтрак, его мозг всё ещё дремал. Только ненависть и отвращение всплывали на поверхность сознания, отражаясь на кислом лице.
Недосыпание, тёмное утро и холодные капли, летящие из-под колёс прямо в лицо, сделали своё дело. Неосмотрительно переходя дорогу не по светофору, Виктор попал под машину. В первый момент он почувствовал боль и обиду. Но затем перед ним начали проноситься кадры его жизни. И чем ближе эти кадры подходили к настоящему времени, тем более довольным и расслабленным становилось выражение его лица.
Виктору вспомнилось, что вчера он забыл про годовщину знакомства со своей девушкой. Вечер перед телевизором закончился битьём посуды. Потом мимо его мысленного взора проплыли счета по кредиту, разбитая машина и, наконец, работа. Сколько чувств слилось в этом простом слове для уха среднестатистического гражданина. Виктор не мог уже воспроизвести все детали и нюансы, из-за которых он ненавидел работу. Впрочем, он испытывал к ней столь сильные чувства не всегда, но лучшее, что он с ней делал – это, пожалуй, терпел.
Почему же все эти воспоминания заставили Виктора перед смертью улыбнуться и ощутить полное приятие? А потому, что он уже представил и до глубины души осознал – больше никто не сможет предъявить ему никаких претензий. Ему конечно от этого лучше не станет, но это вопрос второстепенный. Во всей ситуации Виктору виделась некая высшая справедливость и благодать. Вся жизнь вела его к этому вышнему состоянию овоща и наконец-то произвела с ним расчёт.
Простившись с этим миром Виктор сам закрыл глаза. Перед ним возник синий экран с белой надписью «Ожидайте страшного суда». И время для него перестало существовать.
– Вставай, – раздался в ушах Виктора бодрый, чуть шипящий голос, – на работу пора.
Виктор не открывал глаза, хотя сразу же пришёл в сознание. «Я же умер, – подумал он. – Почему же я должен идти на работу?»
– Вставай, я тебе говорю, – раздался тот же голос, и кто-то потряс Виктора за плечо.
«А может я не умер? Но тогда я тем более ни на какую работу не пойду. Может это день сурка? Тогда, чтобы разрушить временную петлю, мне нужно бросить работу», – исчерпав идеи, Виктор открыл глаза.
Над ним склонился человек в чёрном капюшоне. В руках он держал обрез. Всю эту картину освещала полная луна. Виктор медленно, не сводя глаз с обреза, опёрся на руки и сел. В ту же секунду глаза его поползли на лоб. Колючий страх заполнил душу. Его руки опирались на бортики гроба.
– Спокойно, – сказал человек в капюшоне и вылез из разрытой могилы. После чего достал фонарик и посветил на валявшийся рядом крест. – Ага, Витя, значит. А меня Олег зовут. Ну, будем знакомы.
Виктор хотел было ответить что-то, но у него получилось только невнятное мычание. Ощупав руками лицо, он с недоумением уставился на Олега. Тот откинул капюшон и, глубоко втянув носом холодный воздух, заулыбался.
– Мёртвые не кусаются! Вот моё главное правило, Витька. Поэтому я тебе челюсти вместе и сшил. Но ты не переживай. Вылазь из могилы и пойдём со мной. Будешь теперь мне служить. Ну а иначе я тебя обратно закопаю.
Виктор не до конца понимал, какой из вариантов устраивал его больше, но положение было настолько ужасающим, что само подталкивало следовать отведённой ему роли. Когда он вылез из могилы, некромант махнул обрезом в сторону тропинки, уходящей от кладбища в поле, и коротко скомандовал:
– Шагай.
Они шли через поле. Студёный был впереди, и потому ему было хорошо слышно, как некромант тихонечко насвистывает от удовольствия. Оживший мертвец еле волочил ноги и всё время немного спотыкался, хотя яркая луна прекрасно освещала тропинку.
– Эх, Витя, знал бы ты, как я тебе рад, – внезапно громко проговорил Олег. – Ведь ты же мой первый настоящий успех. Интеллект твой, конечно, ещё проверить надо, вдруг он улетучился куда, и психическое состояние… Но я же вижу, что ты меня прекрасно понимаешь, а это уже шаг вперёд. Главное, чтобы ты теперь не развалился по дороге.
Некромант рассмеялся. Затем, словно прислушиваясь к разлетевшемуся над спящим полям звонкому смеху, он на несколько секунд остановился и стал шарить по карманам. Руки слегка тряслись, и потому, чтобы достать сигарету, Олегу пришлось зажать обрез подмышкой. Наконец он закурил и быстрым шагом догнал Виктора, продолжавшего равномерно плестись по тропинке.
У некроманта неспроста тряслись руки. Не только опасность быть замеченным, но и многие другие невзгоды поджидают новичка в этой опасной профессии. Пока они шли к машине, чтобы унять своё нервозное состояние, Олег принялся рассказывать о своих приключениях:
– Ты представляешь, у первого трупа, которого я начал оживлять, взорвалась башка. Мне чуть палец не оторвало, я тебе клянусь. Я, значит, опрыскал его зельем, начал читать заклинание, а там на определённом слове нужно коснуться лба мертвеца. Вот я большой палец кладу ему на переносицу, и тут – ба-бам… – Олег изобразил руками взрыв и снова рассмеялся.
Несмотря на бледность лица, его походка уже приобрела победоносную лёгкость. И он чуть ли не приплясывал, идя за медленно переставлявшим ноги Виктором, который всё ещё не пришёл в себя, и потому речь Олега легко заполняла его сознание.
– Ты не сердись, что я тебе рот зашил. Это не потому, что я тебя слушать не хочу. Просто все классики пишут, что мёртвые очень кусаться любят. И уж лучше, чтобы меня ещё раз тухлыми мозгами окатило, чем мёртвец укусил.
На том конце поля их ждал большой внедорожник. Олег разместил Виктора на заднем сиденье, предварительно сковав ему руки за спиной для пущей безопасности. Как только они выехали на шоссе, некромант опять разговорился. Постепенно из его обрывочных рассказов и намёков Виктор сложил в своей голове следующую картину.
Отец Олега Дмитриева был депутат. Судя по всему, от коммунистической партии. Вывод этот напрашивался из следующего случая. В восемь лет будущий маг первый раз попал на какое-то партийное собрание, где выступал его родитель. Проникновенная речь хорошо отпечаталась в сознании ребёнка. Всё то сказочное будущее живо предстало перед глазами второклассника. Проблема была только в одном. На середине выступления Олег уже совершенно витал в облаках, представляя себе бесплатные автоматы с мороженым, и последнюю фразу, которую заглушил рёв аплодисментов, расслышал неправильно.
