Евгения
Вы знаете,
как трудно ненавидеть человека всем сердцем и при этом неистово желать? Каково
это, когда тело твое молит о ласке, а холодный разум приказывает заткнуться,
взять себя в руки и работать… На обворожительного негодяя, прозванного Демоном.
Работать и работать, не покладая рук и других частей тела. И так ― пока смерть не разлучит
нас.
До чего же я
ненавидела ходить на "ковёр" к Демону. И вовсе не потому, что босс был
со мною груб, скорее напротив, невыносимо учтив и подчёркнуто вежлив. Тогда как
с другими девушками он мог шутить и смеяться, отвешивать комплименты.
Одно слово —
бабник!
Одернув юбку
и проверив, не расстегнулась ли верхняя пуговица
на блузке, я постучала в дверь его кабинета. Крепче прижала к себе папку с
ежегодным отчетом, словно прячась за ней от проницательного, пробирающего до
дрожи взгляда серо-голубых глаз босса.
Ответа из-за
двери не последовало, и я постучала сильнее, громче. Зачем-то прочистила горло.
Нет, это форменное издевательство: держать меня под дверью в то время, когда
все остальные сотрудницы уже убежали по домам. Точнее, по салонам красоты —
начищать перышки к сегодняшнему корпоративу.
Черт бы его
подрал!
Это из-за
предстоящего праздника мои девчонки сосем потеряли голову и накосячили. А мне
теперь предстояло это всё расхлёбывать.
Да сколько
же можно?!
Я постучала
еще раз.
Из-за двери
донеслось приглушенное бормотание и подозрительные шорохи. Нет, Демон точно
издевается. Сам вызвал к назначенному времени, а теперь не желает впускать? И
этот шепоток — он показался мне женским. Неужели этот сукин сын решил заняться
сексом прямо на рабочем месте? Во время, отведённое мне на прием? И пока я стою
в коридоре, злая и голодная, так как за сегодняшний день успела заглотить лишь
пару кружек кофе, этот долбаный красавчик развлекается? Так сказать, заряжается
позитивом накануне корпоратива?
Теперь я
поняла, куда делась его секретарша, она там, за дверью — вместе с ним.
Не знаю, что
на меня вдруг нашло, но дверь я открыла чуть ли не с ноги. Похоже, сказался
недосып, усталость, злость… И дикая зависть! К той, кто занял мое время и…
моего босса.
В кабинете
происходило именно то, что я себе и представляла. Секретарша Людочка, эта
длинноногая блондина с накладными волосами, ресницами, ногтями и черт знает чем
еще, стояла перед Демоном на коленях и отчаянно теребила его ширинку. Он помогал ей. А завидев меня, изменился в
лице и раздражено воскликнул:
— Твою ж
мать, Люд! Отцепи уже свои волосы от ремня моих брюк и убери ладонь с моего
члена!
Я опустила
взгляд, боясь выдать себя. У меня задрожали руки, и папка заходила ходуном.
Нет, я и раньше знала о похождениях босса, но впервые увидела это воочию.
— Евгения
Ивановна, — произнес Демон, будто только заметив меня. — Простите за этот
концерт. Понимаете, Люда уронила папку с документами, бросилась поднимать и в
этот момент зацепилась за меня волосами. Такая вот нелепая случайность.
Мне
захотелось заржать в голос. Он сам-то верит в то, что говорит? Более нелепой
отмазки мне еще не приходилось слышать.
— Бывает, —
соврала я, стараясь не смотреть на терзания Люды.
Наконец, ей
типа удалось освободиться, и она поднялась с колен. Гордо откинула волосы назад
и вскинула голову, обдав меня при этом таким победным взглядом, что мне
захотелось ее треснуть. Вот хоть все той же папкой, что я держала в руках.
— Вы можете
быть свободны, Людочка, — уже обычным, вежливым тоном произнес Демон. — А вас,
Евгения Ивановна, я еще раз прошу меня простить. В том числе за мат — не
сдержался.
Вот именно!
Сдержанности в нем ни на йоту. А что касается меня… Вообще-то я не бледнею,
услышав мат. Могу и сама дать фору, если понадобится. И, представьте себе, от
слова член не падаю в обморок.
Ах да,
совсем забыла. На работе же я Мегера Ивановна, холодная, чопорная стерва. И,
судя по сплетням, абсолютно фригидная. Именно такой представляюсь нашему
дружному «серпентарию» я, главный бухгалтер фирмы. И вообще, зовут меня вовсе
не Мегерой, а Евгенией. И лет мне всего двадцать пять — можно сказать, девушка
в самом расцвете молодости. Но это мелочи.
Я сама долго
и упорно создавала подобный имидж. Прививала себе деловую хватку, развивала
профессиональное упрямство и другие качества, необходимые руководителю.
Старалась не смотреть в сторону смазливых парней и не увлекаться интрижками.
Получалось почти идеально.
До тех пор,
пока главой нашего холдинга не назначили его, Дмитрия Гранова. Тогда-то я и
осознала, что я ни разу не холодная. И ни хрена не фригидна.
Но как с
этим бороться, не представляю дор сих пор.
— Может
быть, оставить вам документы, а вы посмотрите их позже? — предложила я. — К
примеру, на следующей неделе.
Или никогда…
И зачем я
подняла взгляд? Ох, лучше бы не смотрела на его не в меру привлекательное,
аристократичное лицо с высоким лбом, четко очерченными скулами и волевым
подбородком. Его густые темные брови недоуменно взлетели, а тонкие, но
чувственные губы подозрительно дернулись. Так, словно демон скрывал улыбку.
— Нет уж,
останьтесь, Евгения Ивановна. Нам есть, что обсудить.
— Хорошо, —
вяло кивнула я.
Заняла место
за столом напротив босса. И положила перед собой папку. Открыла ее и стала
доставать документы:
— Вот отчет,
который вы велели переделать. Счета, информация о переводах.
Он
внимательно рассматривал документы, а я — его руки. Эти широкие грубоватые
ладони с длинными пальцами и ровными, коротко остриженными ногтями. Как бы мне
хотелось, чтобы они держали вовсе не лист бумаги, испещрённый цифрами и
буквами. А, к примеру, мою грудь. Клянусь, там им самое место.
— А где
примерный бюджет на следующий месяц, Евгения Ивановна?
— Здесь, в
папке.
Я подала ему
листок.
На секунду
наши ладони соприкоснулись, и горячая волна обдала меня жаром — словно я на
секунду оказалась в парилке. Как там в песне пелось? «И не краснеть удушливой
волной, слегка соприкоснувшись рукавами?»
Да черта с
два!
Мне даже
захотелось расстегнуть верхнюю пуговицу блузки, обмахнуться папкой, а лучше,
открыть окно. Несмотря на декабрь и метель за окном.
Но подобное
было бы полным фиаско. Моим провалом. Я не должна поддаваться волнению, а тем
более чувствовать то, что чувствовала в тот момент. Пришлось даже плотнее сжать
ноги, чтобы хоть немного ослабить тянущее чувство пустоты, готовое пожрать меня
всю. Я слишком долго шла к этой должности. Мне слишком нужны те деньги, что за
нее платят. Нельзя вот так взять и потерять все, к чему так долго шла.
Слышала,
Демон увольняет любовниц, поднадоевших ему.
А на их место берет новых. И это чертово колесо фортуны никогда не
останавливается.
