Когда она вернулась в комнату, он сидел в своем любимом кресле. Точно в такой позе, в какой она оставила его пятнадцать минут назад. Неподвижно, уставившись в экран телевизора. Пальцы его крепко вцепились в бокал с красным вином. Все переживания сегодняшнего вечера еще читались на его лице. На первый взгляд, ничего не изменилось. Только на его рубашке почему-то кровоточила маленькая дырочка. И он был мертв.
Полина готова была просто разреветься от досады. Вот такой подставы она уж точно не ожидала. И от кого? От своих собственных родителей. Это ж надо придумать! Целую неделю собираться на вечеринку к этому Томпсону, обнадежить ее свободным веселым вечером без их неусыпного надзора и вдруг в самый последний момент объявить, что и ее высочайшее присутствие там просто необходимо.
Мама так прямо и сказала:
– Доченька, мы с папой думаем, что ты должна пойти с нами.
«Слово-то какое противное нашла: должна. Никому я ничего не должна.»
Мистер Томпсон был вице-президентом «Берни Инкорпорейтед» – компании, в которой работал папа. Полина как-то случайно познакомилась с ним, заглянув к отцу в офис.
Они стояли коридоре, а навстречу им шел дядечка лет пятидесяти в элегантном голубом костюме. Было заметно, что он очень рассержен, потому как бурно жестикулировал и что-то сурово выговаривал плетущемуся рядом парню. Тот лишь понуро кивал в такт каждому его слову. Полина тогда подумала, что, видимо, вот так и отчитывают провинившихся сотрудников. Но когда расстояние между ними сократилось до нескольких метров, ей удалось разобрать несколько слов из той гневной тирады:
– Мне надоело вытаскивать тебя из всякого дерьма, Стив. Мало нам с матерью твоих постоянных пьянок и теплых отношений с полицией. Так теперь до тебя еще и cпецслужбы добрались.
– Папа, это же просто обидная случайность.
– Ну, если ты думаешь, что лет восемь тебе от этого будет легче…
И в этот момент он заметил Полину с отцом. По каким-то, конечно же, не зависящим от девушки причинам, лицо его мгновенно преобразилось. Только секунду назад сердитое и раздраженное, теперь оно излучало неподражаемую смесь восторга и доброжелательности.
– Игорь, что за чудо ты скрывал от нас все это время. Правду говорят, что вы – русские – умеете прятать свои сокровища. Здравствуйте, прекрасная незнакомка. Уверен, что у вас какое-нибудь загадочное славянское имя…
– Полина.
– По-ли-на, – с удовольствием повторил мистер Томпсон.– Осмелюсь предположить, что вы – дочь одного из моих лучших сотрудников.
– Да! Единственная! И я обожаю слушать комплименты в его адрес.
– Помилуйте, дорогая? Какой же это комплимент? Это – факт.– Он неожиданно перешел на шепот. – Скажу вам по секрету: в ближайшее время вашего папу ожидают весьма приятные новости.
Полина посмотрела на отца. Тот шутливо делал вид, что ничего не слышит.
– Ну, по секрету – так по секрету. Я ему ничего не скажу.
Мистер Томпсон засмеялся. Стоявший рядом Стив с интересом разглядывал девушку.
– И чем вы занимаетесь в свободное от посещения нашего офиса время? – спросил вице-президент.
Полина про себя отметила, что при ближайшем рассмотрении мистер Томпсон оказался весьма милым и обаятельным экземпляром.
– Я учусь в университете. Второй курс.
– Вероятно, что-нибудь гуманитарное…
– А вот и не угадали. Интересуюсь электроникой, как папа. Правда, конкретного направления пока не выбрала.
– Находится в свободном поиске, – вставил Игорь, чтобы хоть как-то принять участие в разговоре.
Мистер Томпсон с нескрываемым состраданием посмотрел на сына.
– Смотри, бездельник, какие чудеса еще встречаются. А ты целенаправленно выискиваешь истеричных тунеядок. Да и сам… Тоже в свободном поиске. – Он вздохнул и взглянул на часы. – Увы, мне пора. Надеюсь, когда-нибудь еще пообщаемся. А может быть и поработаем вместе… Игорь, заглянешь ко мне в офис минут через десять?
Еще пару месяцев назад Игорь Каминский и мечтать не смел о вечеринке в пентхаусе вице-президента компании. Но недавно молодой ученый, как мистер Томпсон и обещал, был назначен начальником отдела и сразу же оказался в элитной группе, обеспеченной и всеми сопутствующими прелестями: неимоверно возросшей зарплатой, собственным кабинетом, опытной секретаршей. Ну, и, конечно, приглашениями на различные мероприятия, недоступные всяким там рядовым клеркам.
Сегодня мистер Томпсон отмечал двадцатипятилетие своей супружеской жизни. Эту дату они с Хелен не пропустили еще ни разу с того самого вечера, когда в их клетушку, расположенную на последнем этаже какого-то допотопного строения, набилось человек сорок. Это был один из самых счастливых и веселых дней его жизни, который он до сих пор помнил в малейших деталях. Его как-то не особенно смущало то странное обстоятельство, что по мере его продвижения по служебной лестнице, от той веселой компании в их жизни не осталось ни одного человека. Ну, и ладно. Пришли другие. Не менее веселые и оригинальные. А некоторые и несколько от него зависимые, что делало ситуацию даже немного пикантнее. Но, видимо, какая-то ностальгия по тем временам в душе вице-президента все же осталась. Поэтому, если в его доме намечалась вечеринка, мистер Томпсон всегда просил Стива пригласить и своих молодых друзей. Да и гостям не возбранялось приводить своих выросших детей. В «Берни Инкорпорейтед» об этой причуде большого босса было известно. Поэтому Каминский и не удивился, когда за день до праздника мистер Томпсон, пригласив его в свой кабинет, сказал:
– Игорь, я не забыл твою очаровательную дочь. Так что, можешь захватить ее завтра с собой. Если у нее нет других планов, конечно.
Другие планы у Полины были. Уже несколько дней они с Томом представляли, как прекрасно проведут время в большом и уютном доме, на целый вечер покинутом обычно бдительными родителями. Это вам не какая-нибудь комнатушка в дешевом мотеле. Да что мотеле? На него у Тома и денег-то не всегда хватало. Поэтому, как ни стыдно в этом признаться, обычно их любовные свидания проходили на заднем сидении старенького автомобиля, готового развалиться в любой момент от их обоюдной страсти.
И вот, когда счастье было так близко, так возможно, мама вдруг находит это гнусное слово «должна».
– Мама, ну зачем мне идти в компанию каких-то ископаемых? Слушать их заунывное старческое брюзжание?
– Не пугай меня. Там почти все наши ровесники. Мы с папой для тебя тоже ископаемые?
– А чем вы круче других? Только тем, что у вас лучшая на свете дочь? Но так… для сведения: иногда это происходит не благодаря, а вопреки.
– Да? И у нас, конечно, тот самый случай?
