Сентябрь 1296 год
– И давно он там один стоит? – Спросила я старшую сестру, немного прищурившись, рассматривая стоящего высоко на холме высокого худого мужчину, при виде которого, даже издалека, замирало сердечко.
– Почти час. – Тициана чуть прикусила полную губу и поправила шаль на голове, которую теплый осенний ветерок так и норовил сдуть с плеч и головы. – Рампхуэнг подходил к нему недавно, но маркиз попросил оставить его одного. Он в первый раз за несколько дней вышел из дома, и, я так поняла, пока никого не хочет видеть!
Это был тонкий намек, Тициана знала меня, как облупленную, и таким образом хотела предупредить, чтобы я не навязывала свое общество маркизу. Она знала, что я с первого взгляда влюбилась в этого совсем не подходящего мужчину. Это было почти два года назад, и с тех пор моя детская влюбленность только крепла день ото дня. И хотя мне было сейчас только 14 лет, я твердо решила выйти замуж только за него, и никто меня не переубедит.
– Ты же только приехала! Я так по тебе скучала, и у меня столько новостей! – Тициана легонько взяла меня под локоть и попыталась подтолкнуть в сторону дома. – Еще успеешь поговорить с ним не один раз. Не показывай ему свою заинтересованность, не бегай за ним. Он этого не заслуживает. Вернее, он хороший друг моему мужу, и я его по-своему люблю и уважаю, но тебя я люблю намного больше, и он тебя не достоин, поверь!
Бесполезно. Несмотря на свой юный возраст, я прекрасно понимала, что он не обратит сейчас на меня никакого внимания, но в моем наивном молоденьком сердечке было столько чувств к нему! Как кипящее молоко, они переливались через край.
– Ты так и не скажешь мне, чем он болел? – Я ни от кого не могла добиться ответа на свой вопрос, ладно отец молчал, а вот от любимой сестры этого не ожидала.
– Я дала мужу слово. – Тициана немного замялась с ответом, и, с обидой отвернувшись, я стала подниматься на холм с огромным желанием посмотреть в глаза, которые, не переставая, снились ночами. Гавани был очень красивым мужчиной, природа просто посмеялась над всем женским населением Венеции, создавая такой образец мужественности и великолепия. Высокий, атлетически сложенный, с черными волосами и глазами необычного зеленого оттенка, почти аквамариновыми. В такое лицо было невозможно не влюбиться, посмотрев хотя бы один раз! А от взгляда на его губы, четко очерченные и при виде меня всегда презрительно поджатые, просто замирало юное сердечко.
У меня тряслись руки и ноги, когда я шла по каменной дорожке из серого известняка, все больше и больше отдаляясь от сестры, и вместе с этим расстоянием уходила вся моя уверенность. Я даже не спросила Тициану о домашнем любимце, который мог свободно гулять по окружающей дворец территории. Все бы ничего, но этим домашним любимцем был самый настоящий тигр, который мог неожиданно выскочить из-за любого куста. Но и это не могло меня остановить.
Тихонечко подхожу к маркизу и, ничего не говоря, просто встаю рядом, пытаясь выяснить, что его так заинтересовало вдали. Украдкой поворачиваю голову, обеспокоенно разглядывая бледное, похудевшее лицо Гавани с большими темными подглазниками под глазами. У него никогда не было ни унции лишнего веса, но сейчас одежда болталась на нем, как на вешалке. Я знала только, что месяц назад принц Рам привез его к себе в поместье в бессознательном состоянии. Долго же мне пришлось уговаривать отца на эту поездку, ведь по неизвестным причинам он был настроен категорически против маркиза.
– Привет, маленькая амазонка. – Маркиз даже не посмотрел в мою сторону, но губы раздвинула чуть грустная улыбка, а на щеках появились глубокие ямочки, придавая его красивому лицу еще более невероятный вид. Я тоже улыбнулась и вспомнила, откуда появилось это нелепое прозвище. В первый раз он увидел меня с натянутым луком в руках, и я целилась прямо ему в сердце. Тогда бандиты напали на наш дворец в Венеции, пытаясь похитить Тициану, но принц Рам и его друг спасли наши жизни.
– Все еще не запомнишь, что меня зовут Франческа? – Я с самого начала перешла на ты, хотя разница в возрасте между нами была 10 лет.
– Я слышал, что вы приехали. – Гавани устало прикрыл глаза. – Соскучилась по сестре?
– Да! – Я улыбнулась. – Все никак не могу привыкнуть к тому, что теперь она находится не в полном моем распоряжении. У нее есть муж и она его любит! Вот черт!
Маркиз откинул голову назад и расхохотался. Я уже не раз замечала, что он часто смеется в моем присутствии. Что я такого говорю, что он веселится?
– Вот и я в таком же положении. – С грустной улыбкой ответил Гавани. – Мой лучший друг женился, и я теперь остался совсем один. Кстати, ругаться некрасиво, привыкнешь и со временем распугаешь своими словечками всех потенциальных женихов!
– С таким богатым отцом, как у меня? Не думаю…
– Циничность тебе не к лицу, Франческа. – Он в первый раз назвал меня по имени, при этом внимательно посмотрев. В его красивых зеленых глазах застыло удивление.
– Я просто повзрослела за последнее время, Гавани. Всего лишь становлюсь старше и умнее. Привыкай!
Маркиз снова улыбнулся, на этот раз полностью повернулся ко мне и поднял пальцем подбородок, внимательно разглядывая лицо. Он как будто безмолвно что-то спрашивал, даже сощурив глаза от напряжения. А я попыталась не выдать своих чувств, как трепетно заколотилось сердце от того, что он дотронулся и легонько провел своим пальцем по подбородку. Появилась его особая улыбка, от которой захватывало дух и какая-то циничность в изгибе губ, а вот взгляд, которым он на меня посмотрел… Что он так пристально пытался увидеть?
– Говоришь, становишься умнее? Хммм… Интересно! Может и твои чувства ко мне со временем угаснут? Когда поймешь, какой я подлец и мерзавец!
Я догадывалась, что ему это известно. И даже нисколько не было стыдно. Лишь гордо подняла голову. Чего мне стеснятся? Ведь это он врет и лицемерит, а не я!
Семья знала об этом давно и часто подшучивала. В 12 лет я еще не умела держать язык за зубами, и все первые эмоции и чувства перерастали в слова мгновенно. Иногда, будучи девочкой, часами могла рассказывать о его зеленых глазах, ярких, как морская волна, о его дьявольской белозубой улыбке, о ямочках на щеках, от вида которых перехватывало дыхание, о его высокой спортивной фигуре без унции лишнего жира… Отец просто демонстративно затыкал уши, младший брат Федерико научился шедеврально изображать рвотные позывы, сестра Мария даже не скрывала смех, и только Тициана вела себя по-сестрински вежливо, лишь вымученно улыбалась. Я только со временем поняла, какой занудой была. Но семья явно была в курсе, и я даже допускала мысль, что в курсе мог быть и сам маркиз. А теперь он это подтвердил.
