Новая человеческая комедия
Роман Елены Козловской «Невеста по наследству» написан в жанре, на который сейчас не только мало кто решается, но и, по большому счету, мало кто способен. Это настоящий, во всем блеске остроумия и увлекательности, плутовской роман. При этом в нем много вкраплений других жанров, что делает текстовую палитру насыщенной и запоминающейся надолго.
Автор с первых страниц демонстрирует свои умения создавать прозаический объем. Под объемом здесь понимается показатель не количественный, а стереоскопический, когда все зримо, когда все сходится и темп строки совмещается с ритмом в гармоничную конструкцию:
«Весна в этом году выдалась ранняя, заявив о себе яркими солнечными лучами, которые уже к середине апреля растопили все заснеженные места столицы. И, несмотря на еще порывающийся северный ветер, природа сразу откликнулась на весенний призыв: всего пара теплых деньков – и кое-где пробилась молодая зеленая трава, а на стройных ветвях деревьев набухли маленькие почки».
Козловская – пристальный исследователь современного общества. Она не сгущает краски ради некоего преходящего эффекта, но общественные и человеческие язвы обнажает беспристрастно. И плутовство здесь не осуждаемый авантюризм, а своеобразное противоядие цинизму и распущенности некоторых индивидов, достигших тридцатилетнего рубежа и почему-то возомнивших себя хозяевами не только своей, но чужих жизней.
В центре повествования три друга – Глеб, Максим и Арсений. Они абсолютные циники, жизнь их внешне успешна, а внутри, судя по их «играм», вконец сгнившая:
«Еще в институте он сошелся с Арсением и Глебом и недавно обнаружил, что кроме умения весело отдохнуть они имеют и еще нечто общее – страстное увлечение, у каждого свое, но одинаково каждым любимое. Так, Глеб холит и лелеет свой джип, Арс – квартиру, а он, Макс, души не чает в "Звездочке" Именно это и натолкнуло его на мысль: а что, если одну и ту же девушку всем троим развести на секс, только каждый – на территории своей страсти?!»
Надо отметить, что, несмотря на схожесть героев по возрасту и взглядам на действительность, автор выписывает каждого индивидуально, с семейной историей, с попыткой проанализировать то, откуда они такие взялись. Несмотря на их дружбу, между ними есть и социальные противоречия (Глеб из менее состоятельной семьи), и борьба за лидерство, и раздражение от успехов товарища. Все это вплетается в сюжет на всем его протяжении и выдает в Елене Козловской уже зрелого мастера психологической прозы. Радует, что психологизм романа никак не вступает в противоречие с его плутовским характером, все задумано и исполнено в рамках величия реализма, под его огромным всеобъемлющим куполом.
Радует, что Козловская прекрасно понимает, для чего в прозе нужен показ и какова необходимая доля пересказа. Весь арсенал рассказчика она демонстрирует, когда раскрывает перед читателями детали жизней двух героинь романа: русской девушки Инны и молодой итальянки Кьярры. Они хоть и не походят на монашек, оказываются значительно лучше и чище по человеческим качествам, чем Глеб, Максим и Арсений. Инна по простодушию становится жертвой игры молодых людей, а Кьярра решается отомстить новоявленным пожирателям женских сердец самым изощренным образом. Истории знакомства и дальнейших эпизодов из жизни девушек поданы как изысканное блюдо. Здесь такой вкусный набор подробностей, такая деликатность в описании личных обстоятельств, что текст завораживает, как сказки Шахерезады. А вот когда действие из экспозиции переходит в разработку, когда траектории жизни героев и героинь пересекаются, автор уже не рассыпается бисером описаний, а показывает характер персонажа через жест, диалог, через движение образов и смен настроения. Здесь начинается настоящая драматургия, ситуация обрастает второстепенными персонажами, как дерево листьями, и имеет свои четко рассчитанные кульминации и спады.
Козловская, вне всякого сомнения, ориентируется не только на отечественную прозаическую традицию, но и на европейскую: роман лишен всякого морализаторства и ложного глубокомыслия, а им отечественная словесность, особенно постмодернистского толка, иногда хворает почти неизлечимо. Автор заведомо прощает своим героям слабости, но не прощает подлости, потому этот плутовской роман все равно имеет мораль (не морализаторство), где зло все же наказуемо, пусть и прихотливым образом.
Из всех европейских писателей Козловскую легче всего сравнить с Бальзаком. Она дает такие многообразные и яркие зарисовки современных писателю реалий, такую точную картину нравов, так ловко переворачивает общественное лицо на неприглядную изнанку, что можно вполне назвать этот роман оной из частей «Новой человеческой комедии». Действительно, комедии, но, как бы автор ни смеялась вместе с героями, как бы ни вынуждала их к гедонизму (когда в рамках этого гедонизма ничего по-настоящему страшного не происходит), все же она дает нам понять, что, если мир будет развиваться так, как развивается, если наверху социальной лестницы будут стоять люди, этого места никак не заслуживающие, комедия станет трагедией так быстро, что и глазом моргнуть не успеем. И финальный крах Глеба, Максима и Арсения выглядит по-настоящему символичным.
Максим Замшев
Главный редактор «Литературной газеты»,
член Русского Пен-центра,
член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека
Весна в этом году выдалась ранняя, заявив о себе яркими солнечными лучами, которые уже к середине апреля растопили все заснеженные места столицы. И, несмотря на еще порывающийся северный ветер, природа сразу откликнулась на весенний призыв: всего пара теплых деньков – и кое-где пробилась молодая зеленая трава, а на стройных ветвях деревьев набухли маленькие почки. Весеннее настроение завладело всеми: в городе царило необычайное оживление, повсюду можно было встретить улыбающихся счастливых прохожих. Даже автомобили, отмывшись от зимней слякоти, заблестели по-новому и резвее погнали по городу.
Впрочем, на автотрассах весна ощущалась не так сильно: снега здесь и зимой не найдешь, зелени – тоже, а радостный настрой водителей мгновенно гасят пробки, увеличивающиеся в масштабах с открытием дачного сезона. Сегодня, в субботний день, Глеб особенно это ощутил, битый час простаивая на МКАДе. От нечего делать он тестировал новую магнитолу, играя громкостью всех четырнадцати динамиков, то и дело врубая и вырубая мощный сабвуфер. Звук был отличным – пронизывающим насквозь, чистым, без помех. Не зря эта зараза столько стоила!
Насладившись приобретением, Глеб принялся рассматривать соседние машины через зеркало заднего вида. Старенький потертый фольксваген, бээмвуха девяностых годов, даже «девятка» непонятного цвета (давно он не видел такую древность). Ничего интересного, из свежих-только ярко-красный гетс и серебристый пассат. Даже посмотреть не на что! На фоне этих развалюх его тачка выглядела суперски. Еще бы, порше кайен! Немереных бабок стоит! Пятьсот лошадей под капотом… Эх, сейчас бы разогнаться до двухсот! А тут пробка!
