Тьма наступала на звезды.
Девять рукавов спиральной галактики сияли всеми
цветами радуги, и тем страшнее казалась черное пульсирующее нечто, разверзшееся
в самом центре Девяти миров.
Шокированная Вана, никогда прежде не бывавшая на
Проклятой Границе, до этого мгновения даже представить себе не могла, сколь
велики размеры Черной Дыры.
Бездонная и бескрайняя бездна была огромной.
Чудовищной. Смертельно опасной.
Дыру окаймляла рваная цепь гигантских космических
крейсеров, светящихся, подобно далеким звездам. Им надлежало стоять на страже
обитаемого космоса через равные интервалы, но при взгляде на темные прорехи,
испещрившие ряд пограничных кораблей, становилось очевидно, сколь огромное
количество летательных аппаратов было выведено из строя прицельными атаками
турсов и насколько разверзлась сама Черная Дыра.
Ее исчадия были повсюду. Бесчисленная рать,
закованная в абсолютно черные доспехи, тускло сверкающие в свете магических и
крейсерных вспышек, наступала на защитников Девяти миров.
Безвоздушное пространство космоса звенело от лязга
оружия, содрогалось от залпов бортовых орудий и вибрировало от давящего
низкочастотного гула, исторгаемого чревом Дыры.
Этот гул выворачивал душу наизнанку, пробуждал самые
страшные воспоминания, взывал к тяжелым, губительным для психики эмоциям и
угнетал саму жизнь, являя собой не что иное, как торжествующий гимн смерти.
Стражи Последнего Рубежа были вынуждены сражаться не
только с полчищами безжалостных воинов, лезущими в галактику, но и с личными
демонами, обитающими в глубинах сознания.
И они проигрывали в этой двойной битве. Вана видела
это совершенно отчетливо.
Шаг за шагом, пядь за пядью воинство Девяти миров
отступало ближе к звездам.
Янры, с которыми Вана переместилась на Последний
Рубеж, не теряя ни секунды времени, ставшего бесценным, устремились к ярящейся
черной лавине, которую не могла сдержать тонкая цепь воинов Девяти миров.
Там были все: мужчины и женщины в белых, синих,
красных, золотых и зеленых доспехах хаотично перемешались; их объединяла только
одна цель — не допустить вторжения черных полчищ в обитаемый космос.
Вана, своими глазами убедившаяся в том, что ее
соотечественники наравне с иномирянами защищают Девять миров, едва ли придала
значение этому факту.
Зрелище, открывшееся глазам, потрясло юную Охотницу.
Она не могла сдвинуться с места: приземлившись на
большой обломок погибшего в битве крейсера, безвольно дрейфующий в межзвездном
пространстве, девушка шокировано следила за событиями, развивающимися с молниеносной
быстротой.
За те жалкие мгновения, что Вана смотрела на Дыру,
ее пульсирующие границы успели раздаться вширь, по меньшей мере, на несколько
звездных лиг.
Немыслимо…
Беззвездная клоака в прямом смысле этого слова
вспарывала многоцветную ткань обитаемого космоса. Рвалась, как сказал Торрон.
Великая Зажигающая Звезды, если это происходит с
самого начала битвы… насколько же разрослись размеры Дыры с тех пор?!
Золотые вспышки беспрестанно озаряли ту часть
космоса, что находилась в противоположной стороне от разверзшейся тьмы, и в
скором времени Вана поняла, что в этих вспышках заключен смысл. Циклопические
надписи, чертимые твердой рукой, загорались и гасли на темном полотне космоса —
это Золотой Чародей, лишенный возможности отдавать приказы через орихалковые
наручи, командовал битвой.
Душу Ваны затопило облегчением.
Жив!!! Ее муж жив!
Сама она находилась в глубоком тылу: обломок
крейсера, служащий ей наблюдательным пунктом, был отброшен к незрелым звездным
рукавам мощным взрывом. Вана понимала, что коль скоро она явилась сюда, то
должна продвигаться к эпицентру битвы, дабы сразиться с черной ордой. Это было
ее долгом, долгом Стража Последнего Рубежа, поклявшегося защищать галактику
ценой своей жизни.
Вана, подобно всем детям Девяти миров, едва ли не с
младенчества грезила воинской славой. Звуки торжественных маршей на парадах
пробуждали в ней азарт битвы. Девушка считала, что доведись ей оказаться на
передовой — она в одиночку повергнет всех захватчиков, навсегда захлопнет
Черную Дыру, и принесет обитаемому космосу вечный мир…
О, как же она заблуждалась!..
Бушующее сражение, развернувшееся перед ее
потрясенным взором, раз и навсегда убедило Вану в том, что она не воительница.
Первобытный ужас овладел ею и появись перед юной принцессой турс — она не
сумела бы шевельнуть и пальцем для защиты собственной жизни.
На ее глазах гибли закаленные в боях воины, веками
совершенствовавшиеся в боевых искусствах и магии. Кем была по сравнению с ними
она, Ваналина Фьялахеймская? Несмышленым младенцем, весьма посредственно
овладевшим тремя защитными заклятиями, но в собственной безбрежной гордыне
вообразившая себя великой спасительницей обитаемых звезд!..
Она совершила феерическую глупость, когда принесла
Звездную присягу и ринулась на Последний Рубеж.
Теперь Вана очень отчетливо понимала, что не сумеет
продержаться в битве и минуты — турсы снесут ее, разорвут в клочья и развеют
прах по бескрайнему межзвездному пространству!
Великая Зажигающая Звезды, где был ее разум, когда
она отправлялась сюда?!
Удушающая волна паники захлестнула Вану с головой.
Воины сражались и умирали на ее глазах, а она
праздновала труса, мечтая сбежать и никогда больше не возвращаться на Последний
Рубеж.
Эгоистка! Предательница! Никчемная, изнеженная
принцесска, от которой нет и никогда не будет никакой пользы!..
Приступ омерзения по отношению к самой себе затопил
Вану.
Она ни на что не годна. Она красивая кукла — и
только. Девять миров ничего бы не потеряли, если бы она вовсе не появилась на
свет!
Ужас от
возможного столкновения с турсами лишал девушку разума, а между тем ее радужные
доспехи сияли, в черноте космоса, будто маяк. Только теперь на ум пришли слова
Локастрина — в первое утро после свадьбы муж говорил о том, какая опасность
подстерегает невинных дев на Последнем Рубеже!
Почему она напрочь позабыла его предостережение?!
Великая Зажигающая Звезды!!!
Взгляд перепуганной насмерть девушки снова обратился
к Черной Дыре. Та стала еще больше…
Если этот неконтролируемый разрыв не остановить —
через пару часов границы Дыры достигнут обитаемых миров. О том, что в таком
случае станется со звездами, поглощенными жадной пастью, даже думать было
невыносимо.
О, великая богиня, что же делать?!
