Длинное здание с бесконечными коридорами, переходящими друг в друга, напоминало законченный пару лет тому назад Университет, который поначалу отремонтировали для Фонда, созданного под весьма влиятельное (если не сказать – первое в стране) лицо. Фонд просуществовал недолго и быстро почил в бозе ввиду своей полной бесполезности, а вот здание сохранилось и теперь служило науке, удачно сочетавшейся с образовательным процессом, где новое поколение постигало азы государственной и финансовой грамоты, а заодно и иностранные языки, неожиданно превратившиеся для многих в средство зарабатывания на жизнь.
Татьяна (так назовём нашу героиню) долго плутала по лабиринту ставших чужими аудиторий, пытаясь найти выход из здания, но конца анфиладе комнат, в которые неожиданно превратились коридоры, не было видно. Спохватилась: документы и телефон куда-то запропастились. Оглянулась, поискав глазами утраченное – есть, лежит на цоколе у колонны, подпирающей потолок, помалкивает. Странно, как они могли сюда попасть – вроде бы здесь не проходила: может быть когда-то, давно, но не сегодня, точно не сегодня. Пора выбираться – стояла духота (на кондиционировании, как всегда, сэкономили), голова слегка побаливала, в глазах начинало темнеть.
Сообразила: есть I-phone, новенький, недавно подаренный, с картой памяти, фотоаппаратом, разнообразными приложениями, калькулятором и ещё чёрт знает с чем – она так и не разобралась до конца, всё недосуг. Порой такое небрежение современным гаджетом её здорово подводило: то забудет отключить чудо высоких технологий, то не может найти нужный адрес, а он иногда возьмёт и заявит о себе, позвонив кому-то, и не раз, не два – извиняйся потом. Вдруг андроид превратился в I-часы, о которых когда-то так мечтала. Непонятно, куда всё-таки делся I-phone и как теперь позвонить: все адреса и номера забиты в память, с фотками – традиционные записные книжицы ушли в прошлое, да и несовременно теперь, засмеют.
Что-то здесь не так, подумала Татьяна и подняла глаза: навстречу шла покойная мама. Она замахала на видение руками, испуганно-остервенело – и… проснулась. Стояло хмурое утро, за окном таял снег, весенняя капель барабанила по подоконнику. В спальню ворвался отец.
– — Доченька, что случилось – ты так кричала!
– Приснилось, пап, ничего, сейчас очухаюсь, ты иди.
Пора вставать – впереди обычный круговорот дел: сначала завтрак, потом звонки, просмотр почты и новостей, магазин, за ними следует уборка квартиры (под еженедельное испытание нервной системы, своей и отца, выделялся вторник).
Ну что ж, пожалуй начнём.
***
За весь период своей недолгой и, скажем откровенно, – не очень успешной предпринимательской деятельности, которой она решила заняться после окончания Университета, Татьяна столкнулась с тремя типами российских бизнесменов. Первый она определила для себя как бретёров, берущихся за всё без исключения, с невероятным апломбом расписывающих свои многочисленные возможности и головокружительные перспективы. Такая вот своеобразная карусель, залихватство в сочетании с фанаберией, чем характеризовался подобный стиль. В голове дятлом стучало palaver – пустая болтовня, благо английским языком владела неплохо, а главное – любила им заниматься. Дело с подобными бизнесменами склеить оказывалось невозможно в принципе: после бурных словоизвержений и изложения многообещающих проектов они вдруг куда—то исчезали, переставали отвечать на СМС-сообщения, игнорировали электронные письма, а мобильники если и брали, то разговаривали уклончиво и неохотно.
Второй подвид классифицировался кратко – краснобаи, или по-простому трепачи, умевшие долго и очень подробно рассуждать о разнообразных проектах, весьма многообещающих, множившихся после распада страны и обретения самостоятельности бывшими союзными республиками, что, как считалось, таит великое благо для нашей будущности ввиду колоссальных ресурсов, скрытых в бескрайних просторах теперь одной седьмой части земной тверди. Здесь до конкретики дело не доходило (да и не могло в принципе), а если и появлялось нечто, сулившее прорыв, явно не соответствовало первоначально нарисованной картине, как в неудачной музыкальной композиции, где музыка само по себе, а исполнение солистом – мимо нот.
Но больше всего возмущал новоявленную бизнес-леди третий тип, весьма нередкий ввиду своей врождённой беспринципности, которая была видна сразу. Назовём их забытым русским словом резонёры. Этот генотип бизнес—особей чаще всего заводил разговор на какую-нибудь отвлечённую тему, отводя безжизненный взгляд в сторону от собеседницы и оправдывая впоследствии отказ от своих слов ссылками на очевидное «неправильное понимание» всего ранее оговорённого и многократно подтверждённого.
Дабы упростить свой квалификационный перечень, Татьяна поступила до смешного просто и мудро: все категории красноречивых партнёров пронумеровала в соответствии с порядком, задаваемым последовательностью простых чисел (кстати, почему они «простые» – она так и не смогла понять из школьной программы). На эту плодотворную мысль её натолкнули уроки по физике в родной школе, где у бесшабашной и немного разбитной преподавательницы физики были наработаны стандартные присказки на все случаи образовательного процесса, обретшие в результате длительной практики общения с непоседливым ученическим народцем видимость устойчивых выражений. В свою очередь, ушлые одноклассники, не лишённые интеллектуальных способностей, а следовательно, и чувства юмора, решили систематизировать прибаутки весёлой преподавательницы и в преддверии очередного словоизлияния пускали по рядам в зависимости от складывавшейся ситуации прогнозируемый вариант. Предполагавшийся номер произносился громким театральным шёпотом и звучал примерно так:
– Внимание, сейчас третий пойдёт (или четвёртый, либо седьмой и так далее.)
Ошибок практически не бывало – физика всё-таки наука точная. Единственное сочетание, которое долго не поддавалось расшифровке – некое КГЦ. Аббревиатура регулярно озвучивалась физичкой с явным намёком на неведомую единицу измерения, но идентифицировать её долгое время не удавалось, так как в справочниках она отсутствовала напрочь. Измученные неизвестностью, одноклассники решили заслать на разбор саму Татьяну, слывшую примером для всех будущих поколений учеников, к самому источнику загадочной производной. Прозвучавшее объяснение было элементарным – физичка расхохоталась и призналась, что таким образом она в целях экономии времени на уроке озвучивала общеизвестный трюизм – «как говорицца».
