1. Пролог
Полина
– Здравствуй, Полина.
Медленно оборачиваюсь в надежде, что мне померещилось, и у меня начались слуховые галлюцинации.
Даже спустя столько лет этот голос я не спутаю ни с каким другим, а учитывая мой музыкальный слух, то шанс ошибиться колеблется на нулевой отметке.
– Полина Аркадьевна, – поправляю говорившего. Нет, я не ошиблась и со слухом, к сожалению (в данном случае), у меня всё нормально. – Здравствуйте, чем обязана?
С полным равнодушием смотрю на любимое когда-то лицо. Лебедев Константин. Мой муж. Бывший муж. Который, узнав, что ребёнок, которого мы так ждали, может родиться с патологией, настаивал сделать аборт, а потом, когда я решила оставить малыша, просто исчез, не объясняя ни причины, ни своего местонахождения – ничего. Хотя, что тут объяснять? Тут всё предельно ясно. И вот сейчас, спустя одиннадцать лет, он решил, что может навестить бывшую жену.
– Ты сама меня вызвала, – спокойно отвечает Костя.
– Что? – хмурюсь, напрягая память, как такое могло произойти. И ничего не понимаю. – Зачем?
– Я думал, ты мне об этом скажешь. – Костя выдвигает стул и садится, словно пришёл слишком рано до начала спектакля.
– Я бы попросила обращаться ко мне по имени, отчеству. В конце концов, вы находитесь в кабинете заместителя директора, а не на кухне.
– Как скажешь, Полина…
– Аркадьевна, – напоминаю своё отчество. Он и забыть его мог, когда вычеркнул беременную жену из своей жизни.
Бросаю взгляд на лист, который положила Наташа на стол, и первым пунктом написано: «Лебедев Филипп, 5-А, вызов родителей». Только этого не хватало!
– Значит, Филипп – твой сын, – говорю скорее больше для себя, чем для него.
– Младший сын, – поправляет Константин.
Всё верно. У него уже был ребёнок, когда мы поженились, который жил со своей бабушкой по материнской линии, и Костя никогда не скрывал этого.
– Так зачем… – Костя не успевает договорить, как в кабинет влетает Дарина.
– Мама! – Моя девочка чем-то взволнована. Это видно по её раскрасневшемуся лицу и растрёпанным хвостикам. – Извини…те, – тушуется моя звёздочка, наткнувшись, на пристальный взгляд таких же серых, как и у неё, глаз.
– Дарина, я сейчас занята, зайди чуть позже, – прошу её.
– Хорошо. Извините, пожалуйста, – произносит дочь и исчезает за дверью.
– Мама?! – переспрашивает Константин.
– Что не так?
– Это твоя дочь?
– Да. Это моя дочь, – отрезаю, всем видом показывая, что этот вопрос не обсуждается, но это не особо заботит Лебедева.
– Полина, ты хочешь сказать, что...
– Аркадьевна!
– К чёрту! Эта девочка – моя дочь? – кидает вопрос Лебедев, а сам смотрит на закрытую дверь, где только что скрылась Дарина.
– Дарина только моя дочь. К тебе она не имеет никакого отношения. Ты сам от неё отказался, отправив меня на аборт.
Лебедев медленно поворачивается и смотрит мне в глаза.
– Почему ты ничего не сказала?
– Что я должна была тебе сказать? – Я сама перешла на «ты», хотя никогда не позволяла себе такой фамильярности на работе. – То, что я беременна? Ты это знал. То, что плоду поставили патологию, ты тоже знал. Так же, как и то, что я не собиралась делать аборт. Что ещё тебе нужно было знать?
– Что ты родила.
– Серьёзно?! Зачем?! Мы были в разводе.
– Ты сама подала на развод.
– А что мне оставалось делать, когда ты оставил меня, решив, что жить с женой, которая должна родить больного ребёнка, не соответствует твоему статусу?
– Ты могла сказать, что ребёнок родился здоровым, – звучит упрёк.
– Кому? Тебе? Так ты к тому времени уже успел жениться, и твоя новая жена тоже была беременна.
– Не знал, что ты следишь за моей личной жизнью.
– Я?! Нет. Это твоя мама докладывала, как ты замечательно стал жить, стоило тебе только жениться на «правильной» девушке.
– Значит – Дарина, – Костя сжимает губы.
– Константин Владимирович, вас никак не должна беспокоить моя дочь. – Я снова перехожу на официальный тон, но Костя его игнорирует.
– Она и моя дочь тоже, Полина.
– Серьёзно?!
– По крайней мере, я имел право знать!
– Ты ничего не имеешь. Ты исчез, не объясняя причин, оставив беременную жену! Так какие могут быть претензии, Константин Владимирович?
– Я не знал, что ты…
– Что я? Решусь родить ребёнка, на котором ты поставил крест?
– Мама сказала, что ты сделала аборт, – произносит Лебедев.
– Мне всё равно, что сказала тебе мать, – нагло лгу.
Так как до сих пор помню её слова: «Я всегда говорила, что ты Косте не пара! Ты даже ребёнка нормального родить не можешь! Мой мальчик не будет жить с тобой и твоим выродком! Надеюсь, у тебя хватит ума самой подать на развод, а не шантажировать моего мальчика своим уродом».
– Ты могла мне сказать, Полина!
– Что сказать? И главное – кому? Ты даже ни разу не поинтересовался, ни мной, ни о том, как прошла беременность. Ни разу! Ты вычеркнул меня из своей «правильной» жизни, как ненужный элемент. И я ещё должна тебе что-то сказать?
Лебедев качает головой.
– Знаешь, – не могу сдержаться, чтобы не бросить ему в лицо, – я даже этому рада. Рада, что ты сам избавил меня от себя и своей мамы. Как видишь, моя дочь абсолютно здорова. Никаких отклонений ни физических, ни, тем более, умственных нет. И более того, она считает папой того человека, который её вырастил. Поэтому не ломай ей жизнь своим появлением. Она прекрасно жила в неведении кто её настоящий отец, и я хочу, чтобы так и оставалось. Если я решу, что она должна знать о тебе, то сама скажу ей об этом. А пока, не смей даже приближаться к ней!
– Полина!
– Аркадьевна!
Некоторое время мы смотрим друг на друга, как два хищника, отвоёвывая территорию. Лебедев первый отводит взгляд.
– Хорошо. Я тебя услышал, – бросает Константин, резко вставая.
И только когда за ним закрывается дверь, я понимаю, что так ничего и не сказала ему про Филиппа.
2. Глава 1
***
Некоторое время смотрю на закрытую дверь. Неужели в нашей жизни не могут не появляться те, кого ты так стараешься забыть?
Вот и сейчас, спустя столько лет, одно лишь появление Кости разбивает тот привычный мир, который я создала с таким трудом. Несколько минут перечеркнули все годы спокойной жизни без него. Память – это машина времени, которая возвращает тебя в прошлое; туда, откуда ты ушёл, казалось бы, навсегда.
Ясно вижу себя ту, молодую наивную глупышку, ослеплённую любовью, как мне казалось, взаимной. Но жизнь всегда вносит свои коррективы, напоминая, кто мы есть на самом деле и где наше место.
Мы поженились несмотря ни на что. Нас не остановило ни то, что его родители были категорически против, ни то, что моя мама сразу сказала, что я не смогу удержать такого мужчину, как Костя, что он разобьёт моё глупое сердце, а я буду собирать себя по осколкам. Мы были счастливы, а мир вокруг нас жил совсем другой жизнью, но это не имело никакого значения.
