Внутренний зов вёл её вглубь цитадели. Ступень за ступенью, вниз по призрачной лестнице, она шла на призыв миров. Шаг за шагом, по туманным пролётам суть обретала тело. Лучи света укутывали сущность, облекая её в полупрозрачную материю цвета ночного неба, усыпанного мириадами сверкающих звёзд. Казалось, сама ночь мягким прикосновением обняла Баах.
Здесь, в мире богов, на стыке плотности материи, где из пустоты рождались миры, царила вечность. Но в глубине «Цитадели судеб» мироздания, великая Вселенная ткала ткань реальностей. В этом месте не существовало ни времени, ни жизни, ни смерти: в «Цитадели судеб» реальным было лишь само бытие. Но что-то изменилось. Гармония рассыпалась: в одном из миров что-то происходило, нити света вибрировали, призывая хранительницу судеб.
Она спускалась всё ниже и ниже, покоряясь плотности. В оглушающей тишине слышался лишь лёгкий шорох материи о каменный пол. С каждой новой ступенью кромешная тьма становилась всё плотнее и плотнее, а пронизывающий до костей холод чувствовался всё острее. Она обрела тело.
Ступени оборвались слишком резко, и с последним шагом мир внутри неё взорвался осознанием.
– Ларания, – вздох узнавания сорвался с её бледных губ. – Снова.
Баах прикрыла бледные глаза, боль от содеянного людьми всё ещё таилась в её сердце. Казалось, прошла вечность, или же миг, и снова паутина мирозданий призывала к спасению. Шаг, ещё шаг, и тьма медленно расступилась, открывая её взору исписанную символами золотую арку, вход в обитель Великого Паука судьбы.
С грустью она коснулась холодного узора. В переплетении тонких линий была представлена история мира. В арке перехода нашли своё пристанище имена королей и героев, времена процветания и упадка, войны и открытия, истории рас и развитие цивилизации. Этот мир был ещё очень молод, и символы покрывали лишь маленькую часть арки. Ему столько всего ещё предстояло прожить и познать.
Баах искренне любила это творение Великой Матери и Всемогущего Отца. Сама энергия мироздания пронизывала этот мир, а его жители научились соединяться с ней. Чудо, дарованное не каждому из миров.
Она всё ещё помнила те времена, когда они с братьями и сёстрами, приобретая плотность, путешествовали по Ларании, дабы полюбоваться умениями, мудростью и красотой этого мира. Так было когда-то, до… пальцы нащупали тёмный символ, боль пронзила кожу, капля крови окропила острые, как бритва, края. Прошлое всё ещё жило в сердцах жителей Ларании, брешь в теле мира всё ещё кровоточила, убивая прекрасное создание. Прикрыв глаза и отдёрнув руку от неприятных воспоминаний, Баах шагнула за радужную занавес в обитель Великого Паука судеб.
Все воспоминания мира, всё прошлое, настоящее и будущее ворвались в её божественное сознание. За миг она прожила миллиарды жизней каждого живого существа Ларании: вся история мира раскрылась перед ней как на вытянутой ладони, но… Она – богиня судеб, та, в чьей власти управлять ходом событий, она знала все возможные варианты будущего, знала все причины и следствия, но сейчас будущее скрылось в клубах тумана.
Баах подняла белые глаза, выискивая своё дитя среди миллиарда мерцающих нитей жизни, что сплетались в невероятный узор реальности. Он завис, ухватившись двумя лапами за паутину, смотря чёрными, маленькими глазами прямо на неё. Их взгляды встретились, и она ахнула.
Паук моргнул и, будто вздохнув, выпустив из себя две нити: золотую, словно сотканную из яркого чистого света, и масляно–чёрную, несущую в себе разрушения Мрака. Они удлинялись и удлинялись, а тонкие лапки работали с невероятной скоростью, вплетая новые нити в узор судеб Ларании.
Она могла управлять судьбами людей, нужно было лишь приказать Пауку поменять узор плетения, но она не могла управлять балансом мироздания. Она не могла поменять плетение этих двух нитей.
Стежок за стежком Паук вплетал эти нити в узор и, соприкасаясь с остальными, они окрашивали их в чёрный или золотой оттенок. Это была сама неизбежность. Хатми[1]!
– Время пришло, – прошептала Баах.
Взмах рукой, и несколько звёзд каплями сверкающей росы упали на плетение, создавая «возможности», и те, в чьих нитях растворились звёзды, могли изменить всё. Им был дарован выбор.
Она махнула второй рукой, и маленький паучок, перебирая лапками, пополз по паутине, выбирая того самого, в чьих силах будет остановить разрушение.
Чёрно-красный паучок схватился за одну из нитей, и пелена, отделяющая реальности, медленно истончилась, являя избранника. Бледные глаза богини встретились с полным удивления взглядом мужчины.
– Ты сможешь, – прошептали белые губы, смотря в эти глаза цвета тёмного янтаря.
Паучок разорвал нить, выплетая её из узора, и растворился в нём, перетекая в иную плотность.
– Он сможет, – прошептала она самой себе, как только завеса скрыла человека.
Она не могла повлиять на «неизбежность», не могла спасти Ларанию, но она могла дать миру шанс.
В полной тишине Баах осталась стоять неподвижно, наблюдая за плетением.
***
Её руки дрожали, чернила капали на белый лист, оставляя чёрные кляксы. Амадея взглянула на чернильные пятна и увидела в них конец. Конец всему: конец боли, конец ненависти, конец унижениям и даже мести. И впервые за тридцать пять лет она была по-настоящему счастлива. Единственное, о чём она жалела, что так и не увидит осуществления своего плана, но сейчас это уже не так важно. Тридцать пять лет постоянной работы, тридцать пять лет интриг, хитросплетений событий и вынашивания планов. Большую часть своей жизни она посвятила лишь одному: «найти способ уничтожить Аркан», и вот паутина событий наконец-то сложилась в идеальный узор возможностей. Сегодня для неё всё закончится, но для всего мира всё только начнётся.
Она не боялась умереть: видят боги, она уже давным-давно была мертва. Она умерла ещё в тот день, когда войска Далирии вторглись в замок её отца и уничтожили всю её семью. Она умерла в тот день, когда её любимый предал свою страну и сдал их противникам. Она умерла в тот день, когда из принцессы могучего королевства Данвар превратилась в обычную игрушку для утех принца Далирии. Она умерла тридцать пять лет тому назад. Тогда умерла её душа, умер свет внутри неё, и лишь жажда мести позволяла ей жить. Уничтожение Аркана и возвращение Ларании в лоно силы Бриллиантовой короны было всем, о чём она мечтала всю жизнь, это было тем топливом, которое поддерживало её и давало ей смысл жизни. Сегодня же пришло время ей покинуть этот мир. Пришло время выпустить всё на свободу и позволить тем семенам, которые она так отчаянно и бережно сеяла все эти годы, наконец-то прорасти.
Её жизнь будет той последней каплей, последним ключом, чтобы запустить череду событий в действие. И да прибудет с ней Баах[2] и все боги, ибо уничтожение Аркана и возрождение истинных правителей Ларании неизбежно.
