– Я люблю тебя! – говорит Идонея.
А я смотрю на неё, и думаю, что делать дальше. Сказать правду и расстроить? Испортить отношения навсегда… а мне с ней ещё жить. Как минимум до следующей зимы, пока действует гильдийский контракт. Можно и соврать, но врать придётся не только сейчас, а ещё очень и очень долгое время. Врать, притворяться и всем существом казаться, что влюблён… но это не так.
– Почему ты молчишь, Гильем? – спрашивает Идонея. Причём спрашивает недовольно. Осуждает, что заставляю ждать, что сомневаюсь и тяну с ответом. Да, ты права, Идонея, мне давно пора решиться и всё прояснить, между нами.
– Понимаешь, – говорю, – мне приятно это слышать, но…
– Но?
– Я то тебя не люблю.
Сказал. Всё. Назад уже ничего не вернуть. Слова сказанные уже не забрать и не отшутиться, и с миром не разойтись. Тишина. Мы молчим, но лучше бы говорили. Эта тишина… вестник бури.
Идонея всхлипнула, как-то совсем по-девчачьи. Мне захотелось её обнять. Но я не сделаю этого, потому что она мой напарник до следующей зимы и я не хочу ничего усложнять… усложнять ещё сильнее. К тому же, есть ещё одна причина, почему я не могу притянуть Идонею в объятья, и эта причина – нож, длиной от локтя до запястья. Я смог остаться живым, только потому что ждал удара.
Остриё ножа остановилось перед моей ладонью. Идонея целилась в живот. Нож остановился, но не потому что она передумала.
Я успел собрать силу в ладонях, и воздух, между моими руками и остриём уплотнился настолько, что Идонея не может преодолеть эту воздушную преграду, а она очень старается. Давит, что есть силы. Её личико покраснело от натуги, а глаза… в глазах по-прежнему слёзы. Слёзы и ненависть.
– Ублюдок! – говорит она. Говорит с такой злобой, что меня передёргивает. А нож в руках Идонеи продвигается чуть вперёд. Моя воздушная преграда не справляется с её безумным напором и всё дальше проходит остриё ножа. Вот оно достигает кожи на моей ладони. Острое и холодное. Оно входит в мою плоть. Больно, но терпимо. Красная струйка убегает вниз и вот на землю падают первые капли крови.
– Ты собираешься убить меня? А что ты потом скажешь в гильдии, Идонея? – говорю я, точно понимая, что в бою она может убить меня. Да и не просто может, она этого жаждет.
Вернее сказать, что так было. Но моя кровь, и резкие слова, отрезвили Идонею. Она растерялась, отпустила нож и отошла на несколько шагов назад. Бледная и совершенно не знающая как быть дальше.
Её нож висит в воздухе, но как только я отпустил силу – воздух стал обычным, и нож свалился на землю.
Сейчас и мне стоит подумать, что делать дальше… к счастью или нет, но я по-прежнему не хочу ей зла, воспринимая как товарища, который свернул немного не туда.
– Не переживай, – говорю, – я не сообщу про это в гильдию. Давай немного отдохнём друг от друга… я пойду в деревню, там есть таверна, до ночи ещё часа три, и я постараюсь вернуться пораньше.
Она услышала меня. Идонея поняла каждое сказанное мною слово, но сделала вид, словно не заметила. Словно мои слова для неё ничего не значат… вместо этого, она решила сделать больно, я увидел это ещё до того, как услышал… увидел по злорадному блеску в глазах:
– Ты же слабак… в тебе нет ничего особенного. Ты труслив, у тебя нет характера, я точно уверена, что у тебя никогда не было девушки и ты абсолютный девственник. Ты кусок дерьма, Гильем, но даже так ты…
– …отвергаю тебя. Да, я не люблю тебя и не хочу встречаться с тобой именно по этой причине, ведь я считал тебя товарищем… другом, а не…
– Да пошёл ты!
Она ушла в дом, напоследок так хлопнув дверью, что любая другая дверь, сразу бы слетела с петель. Но не эта дверь, из толстой древесины, с очень прочными, размером с мой кулак, петлями. Эта дверь издала протяжный гул от удара, но осталась на месте, целая и невредимая, эта дверь была создана для защиты. Защиты от тварей, что приходят с наступлением ночи.
Если посмотреть со стороны, то ничего страшного не произошло. Всё так же как и раньше поют лесные птицы. Небо краснеет, скоро будет закат. Мне в спину дует лёгкий ветерок. Шелестят листья. Всё кажется таким мирным и обычным…
Природе и миру плевать на людские отношения. Отношения, которые только что пошли трещинами и развалились на куски. Впервые, за два месяца нашего пребывания в этой деревне, я подумал, что не смогу продержаться до конца срока.
Но мысль о слабости как пришла, так и ушла, а я отправился выпить в местную таверну. Всё же нужно поторопиться, и до наступления ночи успеть занять свой пост… Идонея, какой бы сильной она не казалась, не справится одна.
Иду к защитной стене. Иду и думаю о том, что чувства очень изменчивая штука. Идонея могла навоображать всякого… могла решить, что любит меня, но после отказа она могла и разочароваться во мне… Это было бы так замечательно… жаль, что невозможно.
Она же и правда хотела убить меня. И сейчас думать, что она станет прежней… будет ошибкой. Может стоит написать это в следующем отчёте для гильдии? Или всё же не стоит подставлять Идонею, всё же… нет, лучше написать. Слишком опасной она может быть и в честном бою мне Идонею не одолеть.
– Что тебе надо здесь? – тон жёсткий. Слышится сверху, со стены, что защищает деревню от тварей. Голос старческий. Мужской. Я не знаю, кто говорит, но знаю, что у него сильный дар. И силой отдаёт не только от него, но и от всей стены, словно она живая. Странно. Ничего подобного не было, когда мы с Идонеей приехали в эту деревню… Кто этот старик?
– Я повторюсь, авантюрист, что тебе здесь надо? Скоро ночь… убирайся обратно.
Хм. Старик вдруг решил, что он бессмертный? Может разнести к чёртовой матери всю стену… вскрыть эту деревянную крепость как праздничную коробку с подарком… найти этот старый кусок дерьма и размазать по стенкам очень-очень тонким вонючим слоем?!
Хм… а с настроение у меня всё плохо… неужели Идонея заразила своим безумием? До сих пор колотит от боя… как хорошо, что я остановился сейчас, а не тогда… когда было бы слишком поздно для этого не очень милого дедушки.
– Твою мать, вы авантюристы все такие тупые?! Или ты просто глухой… – говорит голос со стены. – Э-Э-ЭЙ, ЧТО ТЕБЕ ЗДЕСЬ НАДО?! – перешёл он на крик.
– Тише дедуль, не шуми, – говорю.
– Какой я тебе делуля, отморозок проклятый?! Меня зовут Зандер, и я страж этой деревни!
– А меня зовут Гильем, и я наёмный авантюрист, который уже две недели защищает твою старческую задницу от лесных тварей, и я совершенно не могу понять, Зандер, чем я заслужил такое отношение.
– …
– Стари-и-ик! Ты чего, заснул там? – говорю нагло, буквально в открытую насмехаюсь. Поразительно, как быстро мы поменялись местами.
– Хорошо, – говорит Зандер, – дам тебе шанс оправдаться. Ответь мне на один вопрос: ты убил её?
