Экономика Российской Империи начала резко угасать с момента перехода на золотой стандарт в 1897 г. Развитие промышленности требовало всё большее количество денежных средств, и для их эмиссии российскому государству приходилось брать кредиты у международных банковских структур. По существу это привело к колонизации России иностранными компаниями, когда и государство и бизнес оказались в долговой яме. Отсутствие внутренних источников эмиссии денежных средств негативно отразилось на промышленности, которая значительно уступала США или европейским странам. Первая мировая война наглядно продемонстрировала импотенцию царского режима. Так, например, объемы производства оружия представлены в таблице 1.1.
В таблице наглядно показана неспособность царского режима развивать современное производство, одним из видов которого является вооружение.
Участие России в Первой мировой войне было в первую очередь обусловлено не собственными интересами (Германия была главным экономическим партнером), а высокой финансовой зависимостью от французского капитала.
В феврале 1917 г. царизм пал, освободив дорогу для представителей либерального крыла, которые увязли в интригах, оказались неспособными к управлению страной. Поэтому начался медленный процесс развала государства, который смогли приостановить большевики в октябре 1917 г.
Иностранная интервенция и Гражданская война нанесли огромный ущерб пусть даже отсталой промышленности. Новая экономическая политика привела к торжеству торговли и мелких производств, что было явно недостаточным требованиям времени. Безработица в крупных городах достигла 25 % трудоспособного населения. Поэтому идея форсированной индустриализации страны стала превалировать над всеми иными путями развития советского государства.
Главным лозунгом Октябрьской революции был лозунг: «Земли – крестьянам, фабрики – рабочим». Революция и победа в Гражданской войне позволили обеспечить миллионы безземельных крестьян своими наделами. Сформировался класс мелких собственников, форма хозяйствования которого не предполагала высокую товарность сельскохозяйственного производства. Часто подворья жили натуральным хозяйством. Для советской власти это представляло угрозу, так как подобная ситуация угрожала возможностью появления голода в крупных городах.
«Хотя сельское хозяйство в целом и перевалило через довоенный уровень, валовая продукция его главной отрасли – зернового хозяйства – составляла лишь 91 % довоенного уровня, а товарная часть зерновой продукции, продаваемая на сторону для снабжения городов, едва доходила до 37 % довоенного уровня, причем все данные говорили о том, что есть опасность дальнейшего падения товарной продукции зерна.
Это означало, что дробление крупных товарных хозяйств в деревне на мелкие хозяйства, а мелких на мельчавшие, начавшееся в 1918 году, все еще продолжается, что мелкое и мельчайшее крестьянское хозяйство становится полунатуральным хозяйством, способным дать лишь минимум товарного зерна, что зерновое хозяйство периода 1927 года, производя немногим меньше зерна, чем зерновое хозяйство довоенного времени, может, однако, продать на сторону для городов лишь немногим больше третьей части того количества зерна, которое способно было продать довоенное зерновое хозяйство.
Не подлежало сомнению, что при таком состоянии зернового хозяйства армия и города СССР должны были очутиться перед лицом хронического голода»[1].
Кроме того, мелкие хозяйства не формировали спрос на промышленную продукцию. У крестьян просто не было возможности покупать трактора и иные средства механизации. Поэтому на XV съезде ВКП (б) было принято решение о проведении коллективизации, объединении мелких крестьянских хозяйств в колхозы и совхозы.
Проведение коллективизации сформировало социалистическое хозяйство на деревне, позволило увеличить товарность производства и привело к значительному увеличению спроса на средства механизации. Так же за счет роста производительности труда коллективизация высвободила миллионы работников, в которых остро нуждалась развивающаяся промышленность. С 1927 по 1939 годы из деревни в город переехало порядка 18,7 млн. чел[2].
Часто при коллективизации действовали жестко. Так, к примеру, была проведена политика по раскулачиванию крупных землевладельцев. В целом выслали из мест их проживания порядка 1 803 392 кулаков и членов их семей. Иногда вместо переселения использовался иной метод – расстрел, и у автора этих строк прадед-кулак был расстрелян в ныне Тюменской области в 1930 г., где лютовал Роберт Эйхе. «В 1930 г. жёсткий, волюнтаристский стиль работы Эйхе, слишком наглядно продемонстрировавшего свою предельную некомпетентность, вызвал резкий и открытый протест большой группы ответственных работников Сибири. Однако именно они, а не Роберт Индрикович, были сняты со своих должностей[3]». Поэтому многие критикуют коллективизацию. Однако если бы даже государство не принуждало к объединению, то крестьяне со временем стали бы кооперироваться самостоятельно. Это обусловлено тем, что сельское хозяйство – трудное дело, и его неэффективно вести одним двором. Болезнь или иная причина могли сорвать посевную или уборочную кампанию. Совместное хозяйствование предоставляло гарантию непрерывности сельскохозяйственного производства. Коллективизация была начата в 1928 г. и, в целом, финишировала к 1937 г. Динамика увеличения посевных площадей представлена в таблице 1.2.
