– С чего все началось? – переспросил бородатый мужчина лет пятидесяти, переваливаясь с боку на бок и подставляя богатырскую спину теплу костра. Его собеседники, два юных следопыта лет пятнадцати от роду, нетерпеливо заерзали, крепче сжав самодельные самострелы – не очень точное, но весьма грозное оружие, способное с первого попадания уложить даже медведя.
Вечерело. Августовский вечер обещал теплую бархатную ночь. Легкий ветерок выдувал в ночь изнуряющий зной летнего дня, неся долгожданную прохладу. В густой траве поймы реки уже завели свою песнь цикады и сверчки. Языки пламени с треском пожирали сухие сосновые поленья, играя отблесками на лицах собравшихся вокруг костра людей.
Здесь, вдалеке от руин погибшей цивилизации, иногда можно было и вовсе забыть о ее гибели. Рейдеров почти не встречалось, поскольку добыча для них тут была не богатая, а стреляли потомки таежных охотников не хуже своих легендарных предков. Да и в связи с «особой густонаселенностью» таежной части Сибири – бичом нового мира-зомби – тут тоже было не ахти. Мелкие разрозненные группки – а всё больше одиночки в потрепанной одежде – не представляли серьезной опасности для закаленного долгими годами борьбы за свое существование выжившего. Но часового охотники всё-таки выставили: на макушку огромного дуба взгромоздился Данила – рыжеволосый голубоглазый гигант.
– Расскажи им, дядь Лёш, – гаркнул Данила. – Только не стращай почем зря, а то им еще караул держать.
– Ладно, мальцы, слушайте… – начал дед, положив на колени огромный дробовик, отголосок некогда великой цивилизации. Кормить его, правда, год от года становилось всё труднее, но благодаря цельнометаллическому ресиверу он с легкостью поглощал как промышленные, так и кустарного производства патроны. Его разработчики могли по праву гордиться своим детищем, пережившим апокалипсис. Дед, усевшись поудобней по-стариковски закряхтел и продолжил:
– Года за два до вашего рождения, ну или около того, Землю населяли почти девять миллиардов человек. Технологии, наука, медицина, армия…
– Эдак ты и до утра не поспеешь, – хохотнул Данила, всматриваясь в надвигающийся сумрак. – Давай сразу про террористов.
– Дядь Леш, а кто такие террористы эти? – придвигаясь ближе, спросил один мальчуган.
– Да говнюки, одним словом. Вечно всем недовольны были и пакостили супротив обычного люда. Так вот, когда этих говнюков всем миром почти одолели, они решили последнюю, самую страшную, мерзость сделать. А надо сказать, врачи в те времена любую хворь могли одним уколом вылечить, потому как были у них хранилища специальные, где все хвори человеческие хранились.
– А зачем они хворь-то хранили, что за надобность в этой гадости? – удивлению ребят не было предела. Таких историй в городище за костром после ужина не услышишь.
– Как это – зачем? Для экспериментов там всяких, опытов. Как без хвори лекарство от нее справить?
Молодежь понятливо закивала.
– Так вот, забрались эти террористы в самое главное хворехранилище, все образцы покрали и давай народ честной этой заразой травить. Началась эпидемия. Много народу тогда полегло, и ученые супервакцину придумали, чтоб сразу от всего помогала – антидот панацелина. Болезни-то старые он победил, эпидемию удалось остановить поголовной вакцинацией этого самого антидота. Но вот в чем подвох-то: автор этого антидота малость просчитался, а можа, он и был самый главный говнюк, лидер террористов. После того, как вакцинированный человек погибал, антидот энтот продолжал работать, превращая мертвяков в зомби и пытаясь побороть саму смерть. Зомби убивали направо и налево, плодя новых зомби. Гигантские города наполнялись зомбаками почти мгновенно.
–А токсики откуда взялись? Толстяки те же? Или это байки всё?
По глазам юных воителей было ясно, что вопросов у них тьма тьмущая, а возможность прикоснуться к тайнам взрослых будоражила воображение.
– Эти байки отряд Фомы по весне в клочья порвали, – буркнул сверху Данила.
– Когда правители потеряли контроль над происходящим, было принято решение о локальном ядерном ударе по столице, дабы всех зомбарей, зараз положить. Пальнуть-то пальнули, а автоматика приняла этот удар за атаку наших ВКС, ну и саданула в ответ по нам, всем что было в наличии. Наши в ответ свой удар нанесли, – дед с театральным видом взял актерскую паузу, давая возможность юным умам осознать сказанное.
– Жесть, как всё страшно было! – Егорка, самый молодой из присутствующих, поежился.
– Цивилизация исчезла в ядерном пламени, а зомбаки не только остались, но и под действием радиации мутировать стали. Кто-то до толстяков отожрался, кто-то этой радиации хватанул и в токсика обернулся. Перед войной ученые стращали весь честной люд ядерной зимой – якобы пепел от взрывов затмит солнце лет на четырнадцать. Все, кого не убьет ударная волна, всё одно помрут от радиации, да от лютого холода. А оно вона, как вышло: всего две недели продержались в небе над миром пепел и гарь прошлого. Тьма полная и только молнии разрывали эту кромешную мглу; грозы бушевали такие, что и словами не описать; дождь, снег, лед… жуткого черно-коричневого цвета. А потом всё угомонилось, одним махом, как по мановению волшебной палочки. Солнце проглянуло, а там и природа проснулась. Правда, вот про радиацию они не соврали: очаги ударов до сих пор смертельно фонят.
– Это как же они так облажались-то? У нас вот деда Артемий с погодой никогда не ошибается, – на этот раз любопытство плеснуло через край уже у Сергея. Он был на год старше Егора и регулярно ходил в дозоры у селения, но в настоящий многодневный рейд, как и остальные, попал впервые.
– У деда Артемия нашего – простой ревматизм, он давным-давно в боях с зомбаками ногу себе повредил. А тут, я думаю, ученые те специально страху нагоняли, чтоб правители тогдашние из-за жадности, да глупости мир наш прежде времени не угробили. Ведь для правителей жизнь простого люда никогда ничего не значила. Сколько народу зазря полегло из-за ихних амбиций!
– Но в городище-то, всё по правде, да по совести?! – удивились ребята.
– В городище мы коммуной живем, у нас правителей нет. Мы все работаем и сами всем заправляем, – с гордостью вставил Данила.
– А дед Артемий тогда кем работает? – с ехидцей в голосе спросил Сергей.
– Знамо кем. Он хоть и дряхлый совсем, но память у него еще крепкая, а потому он за вами, мелкими, присматривает, пока родители в поле работают. И через сказки, да прибаутки вас жизненной мудрости учит.
Укоризна в словах Данилы начисто лишила Сергея желания умничать.
– Сейчас от былого величия той эпохи остались лишь обломки, – возвращаясь к своему рассказу, продолжил дед. Нескрываемая тоска по былому печатью легла на его морщинистое лицо, но он справился с бурным потоком нахлынувших эмоций. – И еще говорят, на руинах бывших городов каких только тварей не водится! Но там всё еще можно найти артефакты и технологии, и поэтому вокруг них, городов этих, лихой народец околачивается. Эти добытчики пострашнее зомбаков будут, на них отродясь креста не было, и ничего святого для них нет – безбожники, одним словом. Да и зверья мутагенного там пропасть. Самое что ни на есть гиблое место эти руины. И чем больше был город, тем больше там околачивалось нечисти. Если доведется идти в паломничество, не вздумайте приближаться к ним. Пропадете почем зря.
