книга вторая
Тень над миром
История шестая
Тень. Река. Хазимай и Радан.
Глава 1
Она поднялась неслышно, шагнула из темного угла и сразу оказалась в центре. Разломанные, перевернутые неведомой силой, каменные скамьи амфитеатра, были единственными свидетелями её появления. Каменная белка, давно живущая в этих развалинах, выскочила было из-под камня, но почувствовав опасность, свистнула и хотела нырнуть обратно. Однако, скрыться она не успела – мгновенно вытянувшаяся, серая, полупрозрачная рука схватила зверька. Белка обреченно заверещала. По мере того, как она приближалась к бесплотному лицу призрака, её глаза все больше вылезали из орбит.
Тень открыла темный провал, обозначавший рот и сунула туда голову зверька. Верещание смолкло. По серому лицу и дальше по рваной туманной хламиде, на пол побежал тоненький ручеек крови.
Сквозь полупрозрачную кожу было видно, как вдруг появились и начали набухать вены и капилляры. Тень стала проявляться, все больше становясь похожей на человека. Женщину. Необычно высокого роста.
Она становилась все более реальной – тело и одежда разделились. Бледное почти белое лицо с черными бездонными глазами, ярко-красные губы и, как обрамление, копна густых черных волос. Однако несмотря на обретение тела, чувствовалось, что настоящей жизни в призраке еще нет.
– Госпожа, я приготовил…
Через загроможденный проход на пятак сцены быстро прошла еще одна фигура – мужчина в таком же сером плаще с наброшенным на голову капюшоном. В его руке бился и верещал заяц. Пришедший перехватил левой рукой беднягу за уши, а правой полоснул его по горлу черным кривым кинжалом. Не обращая внимания на кровь, залившую руки, подал еще дергавшуюся тушку, призраку.
Женщина схватила зверька и жадно впилась ртом в окровавленное горло. Гость отвернулся.
Через несколько секунд, когда с зайцем было покончено, в лице призрака вновь произошли перемены – на щеках заиграл румянец. Плащ из туманного, тоже превратился в обычный шерстяной.
– Что, не нравится? – вытирая рукой окровавленный рот, спросила женщина.
Мужчина вдруг повалился на колени.
– Прости, госпожа, – в его голосе звучал неподдельный страх.
Та помолчала, по лицу было видно, что она упивается ужасом человека.
– Ладно, вставай, – милостиво разрешила она. – Рассказывай, что с пергаментом.
Гость медленно поднялся и не поднимая головы, тихо произнес:
– Он до сих пор у того человека.
Красивое лицо женщины исказило злобой:
– Ты понимаешь, что говоришь? – прошипела она, её рука потянулась к горлу собеседника, но она сдержала себя.
– Прости, Великая, – опять взмолился человек. – Ему помогают боги. Он всегда уходит из наших рук.
– Я тебе говорила, что это будет непросто! Этот кусок кожи может перевернуть всю историю.
Она замолчала, отвернулась и оглядела разрушенный амфитеатр.
– Я не позволю, чтобы это повторилось опять, – колдунья обвела рукой вокруг. – Но, если это случится, ты будешь первым, кто пожалеет о том, что появился в этом мире.
Голос её набирал силы, а мир вокруг, наоборот, словно умирал – воздух не двигался, краски осени совсем потускнели и мир посерел. Голова мужчины склонялась все ниже.
– Три дня! – громом раздалось над развалинами. – Три дня и все! Это последний срок!
Мужчина быстро закивал и попытался вставить слово:
– Я отправил тысячу орков и самого…
– Я не хочу знать, что ты для этого делаешь, – прервала Вогалка, теперь ясно было видно, что это женщина из истинных людей. – Я хочу знать, что мой пергамент у меня!
Уходи, – она вдруг резко сбавила тон, её фигура опять начала размываться. – Мое время вышло…
Человек быстро, чуть не бегом шел по заваленному проходу. На ходу он лихорадочно потирал засвербевший шрам на правой щеке и зло шептал:
– Убью Хорузара!
Сельфовур давно понял, что пергамент, который так тревожит тень Зерги, имеет над ней какую-то власть и сначала сам хотел завладеть им. Однако, как только он первый раз коснулся Искателем этого артефакта, понял, что это не для него. Искатель и пергамент вместе так усилили друг друга, что Сельфовур – считавший себя – и не зря – одним из сильнейших магов этого мира – потерялся. Лишь с великим трудом он разорвал связь. И это, когда артефакты находились за сотни километров друг от друга. Представив, что будет, когда они окажутся рядом, он навсегда зарекся сам приближаться к пергаменту.
Маг часто проклинал тот день, когда он впервые коснулся Искателя. Однако, эти проклятия быстро иссякали – стоило только ему подумать о том, кем он был до этого и кем стал сейчас. Ведь по-настоящему сильным он стал только после обретения этой невзрачной глиняной безделушки. Хотя он не любил это вспоминать, но еще десяток лет назад он был обычным магом средней руки. И так бы и остался им, если бы не случай. Теперь он уже не считал это случайностью, в его сознании это было закономерностью, боги выбрали его, чтобы править этим миром.
Сколько он себя помнил, он всегда стремился к власти. Еще ребенком, в детских играх, он всегда, где хитростью, а где кулаками, добивался роли командира. Но постепенно, он понял, что его постоянное желание быть главным, отталкивает от него людей и мешает ему. Мозги у него были, и он сообразил, что для того, чтобы повелевать людьми, совсем необязательно быть главным. Он рано – гораздо раньше, чем остальные дети понял, что оставаться в тени гораздо выгодней, чем всегда быть на виду. И тайная власть ничуть не менее сладка, чем явная. Он и стезю мага выбрал из-за этого – возможность незримой власти над людьми.
Его отец – торговец средней руки – всегда хотел, чтобы дети выбились в «люди» и, после того как сын заявил, что хочет пойти в ученики мага, огорчился. Он мечтал, что единственный сын продолжит его дело, но по размышлению решил, что у мага возможностей стать великим больше, чем у торговца. Обычное заблуждение родителей, считающих, что уж их-тодети точно добьются успеха. Обычно трезво мыслящий, он в данном случае забывал о том, сколько на улицах бродит магов, умеющих только заговорить больной зуб, да и то не всегда. На этом поприще кроме желания нужен был еще и талант, как, впрочем, и везде.
Как бы то ни было, отец поддержал сына – поднапрягся и отдал его в одну из лучших официальных школ магии – когда–то, после него, там учился Корад Славуд – и из своих поездок начал привозить разные диковины, относящиеся к этой дисциплине. У Сельфовура – его звали тогда Карлен – все-таки обнаружились задатки магического таланта, и благодаря сильным учителям, они начали развиваться. Однако, никто, кроме отца, не ожидал от него многого. Даже он сам понял, что он посредственность.
Все изменилось после возвращения отца из страны Гор – он хотел закупить там каменное масло, всегда ходовой и востребованный товар. В этот раз, как и всегда, отец привез для сына два подарка. При очередном посещении дома отец вручил юноше свирель заставлявшую засыпать змей и глиняный амулет со старинными рунами. Похожая на сильно вытянутое яйцо, тяжелая невзрачная вещица, была закреплена на ремешке, по-видимому, её носили на шее. Где он взял его, отец так и не рассказал – Карлен сильно подозревал, что история была не совсем чистой. По словам отца, там, где он его приобрел, амулет считался очень сильным артефактом, влияющим на способность женщин к зачатию.
