1. Глава 1 – Пробуждение.
Глава 1 – Пробуждение.
«Глубоководное состояние снято. Пульс 74, низкое давление 66. Начинается процедура пробуждения…»
Внезапно открыв глаза, словно от импульса электрического разряда, я в замешательстве посмотрела по сторонам. Я лежала в теплой, вязкой жидкости. Подсознательно вскрикнув, я смогла услышать только унылый хныкающий звук.
Что случилось? Разве я не должна была умереть? Испустить последний вздох и уже покоиться с миром?
Заметив, что жидкость начала испаряться, полностью исчезая, я сняла с лица респиратор, хрипло дыша. Находилась я в какой-то полупрозрачной коробке, уж очень напоминающей гроб. Наверное, если бы было темно, я бы заподозрила, что каким-то невообразимым образом смогла проснуться уже… после.
Вздрогнув от своих же догадок, я начала бить кулаками по крышке этого гроба, слыша, как с отчетливым щелчком она открылась. Если бы меня попросили описать мое состояние сейчас, я бы точно не смогла. Смесь облегчения и страха смешались в один коктейль, не позволяя даже одной связной мысли появиться в голове.
Я реально была напугана. Впрочем, еще в большее замешательство я пришла, когда увидела обстановку вокруг. Это точно был какой-то медицинский кабинет, с кучей разных приборов и одним единственным… гробом посередине. Кажется, мне не повезло.
Может, на мне после смерти ставили опыты? И сейчас, скорее всего, будут еще больше опытов проводить, ведь я ожила!
Прикусив нижнюю губу, пытаясь привести мысли в порядок, я заметалась взглядом по комнате. Нужно бежать! Но куда я убегу? Меня же точно схватят, как только я выйду отсюда. Увы, но я всегда была реалисткой, так что можно зря не мечтать.
Опустившись на пол, прямо в каком-то сером больничном халате, я уныло посмотрела на свои руки. Мою жизнь трудно назвать легкой, очень трудно, но это, по крайней мере, была моя жизнь. Я сама отвечала за свои действия, сама боролась с трудностями и сама принимала решения. И если сейчас я стану просто подопытным кроликом, разве от этого мне будет лучше?
Прикрыв глаза, я перенеслась в прошлое. Мое детство было довольно хорошим. Пусть у нас было немного денег, но родители меня очень любили. После, когда мне было девятнадцать, они разбились в автокатастрофе, и я осталась одна, точно зная, что помощи ждать не от кого. Училась я в то время на повара кондитера, но даже с таким, казалось бы, недорогостоящим образованием, денег катастрофически не хватало. Мне приходилось работать и учиться одновременно, часто недосыпая и недоедая. Ну а после я влюбилась.
Хрипло рассмеявшись, я покачала головой. Тогда казалось, что это любовь всей моей жизни. Я отдала этому мужчине все. Не побоялась продать квартиру, которая осталась от родителей, чтобы переехать в другой город, где ему предложили работу. В итоге оказалось, что я в новой квартире и не хозяйка вовсе, а любящий муж превратился в скотину. Мне приходилось работать, как проклятой, чтобы содержать себя и «любимого». Радовало только то, что забеременеть я не успела, и не пришлось думать еще и о детях.
Впрочем, наша «сладкая» супружеская жизнь долго не продлилась, я попросту не выдержала и подала на развод. Вот только даже получив долгожданную свободу, я не почувствовала себя счастливой. Все мои мысли занимала оплата съемного жилья и попытка свести концы с концами. Вся моя жизнь превратилась в серое нечто.
К тридцати годам, когда я немного отошла от пережитого, все немного наладилось. Я начала отвлекаться и заниматься еще чем-то, кроме работы. Даже домик в глухой деревушке купила, где и отвлекалась от городской суеты, отдыхала душой и телом. Но, наверное, я просто была не рождена для спокойной жизни. В возрасте тридцати трех лет я заболела, а в тридцать четыре умерла.
Радовало меня во всем этом, наверное, только то, что я успела увидеть падение бывшего мужа. Он нашел на свою голову «ту самую» женщину и она обобрала его, как липку, выкинув, словно поношенный носок. Так что доживала я свои дни мирно, полностью смирившись со своей судьбой. Денег на высококлассное лечение у меня не было, а домик в деревне стал моей отдушиной и самым правильным решением в жизни.
М-да, только ничего не закончилось, и сейчас на мне будут проводить опыты, словно я какая-то лабораторная крыса. И ведь говорят же, что человеку перепадает столько испытаний, сколько он может выдержать. Интересно, я создана из титана?
Только я собиралась впасть в отчаяние, как в комнату влетел статный мужчина, стискивая меня в объятиях. Наверное, главный экспериментатор. Радуется, что я выжила и смогла сделать его теорию реальной?
Почувствовав, как навернулись слезы на глаза, я слегка отвернулась, не желая показывать свою слабость. Пусть радуется, сколько влезет, мне радоваться нечему.
– Доченька, ты наконец-то очнулась!
А? Доченька? Это кто, я?
Опешив, я посмотрела на мужчину, как на душевнобольного. Он принял свой «эксперимент» слишком близко к сердцу и сейчас считает меня своей дочкой? Точно шизик.
– Доктор Фридрих, что с Наденькой?
Так он не доктор? Или это у них здесь принято так? Вопрос о том, откуда он знает мое имя, я пропущу. Понятно же, что они проверили всю информацию о своем эксперименте. Наверное, знают не только данные моего паспорта, но и всю мою подноготную.
– Пульс учащен, дезориентация в пространстве, – пробормотал неизвестный мужчина в халате, скорее всего, доктор Фридрих, подойдя ко мне.
Удивленно моргнув, я посмотрела на его руку. Вот же, больные, планшет себе в кожу вшили. Или развитие уже дошло и до такой дикости? Даже интересно, сколько лет я пролежала здесь овощем? Хотя, тогда я определённо не смогла бы ходить, все мышцы давно бы уже атрофировались.
Что-то не сходится! Если я плод эксперимента, то почему меня никто не спешит отправить на опыты? Или они пока не отошли от радостного шока?
– Госпожа Каприсе, как вы себя чувствуете? – поинтересовался доктор, смотря на меня. – Господин Каприсе, пожалуйста, проводите свою дочь к кушетке, мне нужно проверить ее состояние.
– Конечно, сейчас. Давай, дочка, не спеши, – кивнул мужчина и ласково приобнял меня за талию, ведя к одинокой, больше похожей на стул, кушетке в углу комнаты.
Не успели мы подойти, как доктор что-то сделал и стул превратился в настоящую кушетку. Похоже, я все-таки схожу с ума, а не мужчины. Наверное, у меня помутнение рассудка на фоне «воскрешения». В такой ситуации любой бы человек с ума сошел.
Не особо реагируя на действия мужчин, я пребывала в своих мыслях. Мне не хотелось ничего, просто лечь и отдыхать. Насладиться тишиной и покоем, без боли от болезни и глупых мыслей о жизни и смерти. Человеку, по сути, немного нужно для счастья. Вовремя поесть, сладко поспать и не болеть. Конечно, еще можно как-то развлечься и попутешествовать, набираясь впечатлений. В остальном же все относительно.
