Индикатор биоизлучения на запястье вел себя странно: точка в паре десятков метров от Сниффа то вспыхивала ярко-оранжевым цветом, то еле заметно мерцала зеленым. Снифф потряс рукой, но индикатор не унялся.
– Восемнадцать метров прямо – гадина, – сказал он. – Но что-то с ней не то.
– Ну-ка… – буркнул Гном и без лишних раздумий врубил основной фонарь. В ярко-желтом свете нарисовались серые бетонные стены, лианы кабелей, покрытые ржавчиной трубы и мутант.
Сразу стало ясно, почему индикатор шалил, – автоматная очередь разрезала тварь почти пополам, потом она приползла сюда, после чего задняя часть суперкрысы практически умерла (она-то и давала зелень), а передняя скребла по щебню лапами, до омерзения похожими на детские ручонки, и щелкала пожелтевшими зубами.
Снифф вскинул автомат.
– Зачем добивать? – спросил новичок. – Все равно сдохнет, так пусть хотя бы помучается.
Снифф внимательно посмотрел на новичка. Парень разглядывал крысу с видимым отвращением, но без страха. А плохо, что без страха. Снифф подумал, что новичку следовало бы устроить показательное выступление, но навалились внезапная усталость и апатия. Новичок сделал шаг к мутанту, который, даже располовиненный, сверлил троицу острым взглядом, полным ненависти. Снифф моментально собрался, тряхнул головой и, оттолкнув плечом новичка, выпустил очередь в голову крысы. Тут же и отпустило. Новичок с недоумением смотрел на мутанта и что-то пытался соображать. Снифф и Карась ждали, пока до парня дойдет, пока в его глазах появится понимание… и дождались. Парень тихонько охнул и попятился. Теперь он явно чувствовал страх, хороший здоровый инстинктивный страх. Но инстинкту следовало бы сработать раньше.
– Что… что это было? – просипел новичок.
– А это тебе свезло, что мы рядом оказались, – наставительно сказал Карась, сплюнув на пол.
– Мутанта нужно добивать всегда, – веско добавил Снифф, – иначе мутант добьет тебя.
– Но как это возможно?! – истерил теперь уже напуганный до смерти парень.
Снифф отметил про себя, что новичок реагирует чересчур бурно, и быстро посмотрел на биоиндикатор – нет, все тихо, больше никаких тварей поблизости. Видимо, индивидуальная особенность организма. Снифф хорошо помнил свою реакцию на первую встречу с ментальным воздействием крысы. В отличие от новичка он пришел в ярость и выпустил в уже подохшего мутанта весь рожок. А потом, тяжело дыша от ненависти, пинал труп, пока напарник не оттащил его. Снифф никому и никогда не собирался позволять влезать к себе в голову без спросу. Особенно этим тварям.
А вот новичок просто дико испугался. Инстинктивный страх – это хорошо, но только если он работает на тебя, а не против. Придется с ним провести разъяснительную беседу. Но после, после.
– Заглотила бы тебя крыска, как удав мышку, переварила бы и вырастила себе новые ножки, чтобы снова бежать по дорожке, – беззлобно сказал Карась и гыгыкнул. Парень нервно дернулся, посмотрел на крысу и отступил еще на шаг.
– Ладно, двигаем дальше, – ровным голосом сказал Снифф и, не меняя интонации, добавил, – побоялся и хватит. Предупрежден – значит вооружен. Теперь ты, считай, вооружен. Знанием. И опытом. Вперед.
Новичок посерьезнел, подобрался и решительно пошел вслед за Карасем.
Остальную часть маршрута они прошли без инцидентов, только Карась зацепился за рельс и подвернул ногу. Для новичка это был лишь третий выход, и, не считая эпизода с располовиненной тварью, вел он себя в целом верно и разумно. Возможно, выйдет толк, подумал Снифф, закуривая. Хотя рано судить… Сегодня и работы-то путевой не подвернулось – так, семечки.
«Тоннельные крысы» – так в МЧС называли их подразделение (неофициально, естественно) – не спеша поднялись по выключенному эскалатору, поздоровались с милиционером и дорожниками, ждавшими их у выхода, и выбрались наконец на свежий воздух. Солнце уже вставало, но машин и пешеходов было совсем еще мало. Снифф любил такие моменты и давно уже привык к ним в отличие от дневной толчеи.
– Молодой, метнись-ка, – вальяжно велел Гном, усаживаясь на бордюр и кладя рядом с собой автомат. Карась послушно затопал к круглосуточному продуктовому магазинчику. По закону бухальце продавать еще рано, да, но там тоже не дураки сидят, войдут в положение.
Снифф лег на прохладный газон и вытянул ноги.
– Ничего пацаненок, – сказал задумчиво Гном, глядя вслед новичку.
– Погоди, вот сходим куда-нибудь на тяжелые ветки, там и посмотрим окончательно.
– Тоже верно, – согласился Гном. – Ты-то как сам?
– Как сала килограмм. Отпуск скоро, на юг поеду. В Абхазию. В Абхазии хорошо.
– Был я там когда-то. В Адлере.
– Адлер – это не Абхазия. Это на самой границе с Абхазией. А Абхазия начинается там, где в море дерьмо не плавает и вода мочой не воняет.
– С тобой, что ли, махнуть… Чачу пить, вино домашнее… Девчонки опять же. Шашлычок на берегу…
– Ильич двоих не отпустит. Ты же знаешь – или ты, или я.
– На хитрую жопу есть хрен с винтом, Сережа. Схожу к знакомому доктору, возьму больничный…
– Ага, по поводу геморроя. Мечтай, мечтай. – Снифф снял шлем, расстегнул до пояса комбез; теплое выдалось утречко.
Вернулся Карась с малым банкетным набором подземных джентльменов – литровая бутылка водки, минералка, плавленые сырки, сырокопченые колбаски и ветчина в вакууме, банка маринованных огурчиков, нарезной батон. Все расставили на травке, на газоне, прямо там, где сидели. Мимо проехала патрульная машина, укоризненно замедлила ход, но останавливаться не стала – менты хорошо знали спецотдел Управления МЧС по Санкт-Петербургскому метрополитену, или «тоннельных крыс». Распивают – значит так надо. Не у Эрмитажа ведь, в конце концов. Хотя Снифф прекрасно помнил, как после большой зачистки на станции «Лиговский проспект» они, все в крови, кишках и грязи, сидели прямо на брусчатке и передавали по кругу бутылку. Те, кто тогда смог выбраться…
