Москва. Пятнадцатое ноября. Наступила ранняя зима. Морозное утро и яркое солнце придавали особый шарм этому дню. Весь город, каждая улица, всякий дворик были покрыты искрящимся снегом, переливающимся на солнце как маленькие жемчужные бусинки. Больших сугробов, правда, не было пока. Да и откуда им взяться? Накануне происходили постоянные перепады температуры. Погоду ломало и крутило – от дождя и оттепели до сегодняшних неожиданных заморозков. Все это способствовало тому, что сугробы во всех окрестностях неизбежно превратились в лужу, а та, в свою очередь, в сильную гололедицу. Машины заносило, люди катились по привычным тропам, вынужденно выделывая разные па из фигурного катания. Ноябрь –полузимник, кажется, так в народе называют этот месяц. Видимо, не зря. Некоторые, балансируя и скользя по дороге с легкостью падающей снежинки, даже шутили со своими приятелями, мол, так быстрее и дешевле, чем на общественном транспорте, не говоря уже о такси. Да, сурово. Да, с некоторыми последствиями для здоровья. Но все же, но все же. Другим же было не до шуток – они осознавали всю опасность этого природного явления, которое было чревато не только падениями, но и травмами. В этих двух лагерях людей было примерно поровну. Плюс и минус. Черное и белое. Эдакая природная коллизия в лучших ее проявлениях.
Конечно, были и исключения из правил – люди, которые не замечали ничего вокруг – привычно бежали куда-то по своим делам, не оглядываясь по сторонам и не смотря под ноги. Вера была именно из этой категории людей. Работа– дом– работа. Суета. Что в жизни, что в голове. Вот и сегодня она мчалась куда-то по делам. Надо было решить срочную проблему. На остановке собралось приличное количество народу, а автобуса все не было и не было. «Только бы не опоздать», – мысленно талдычила Вера про себя. В этом районе она оказалась в первый раз – по работе. Долгое ожидание лишало ее душевного равновесия. Не то чтобы она вышла слишком поздно или опоздает на ту самую встречу, прибудь автобус через час. Она вышла слишком заранее – подводить людей было не в ее характере. Но сам факт ожидания и неопределенности выбивал из колеи. Окружающие переминались с ноги на ногу, совсем окоченев от холода. По ощущениям было минус пятнадцать, хотя, по прогнозам, обещали всего-навсего минус пять. Вере же все было нипочем, так как на ней был предусмотрительно надет мятный короткий пуховик с регулировкой температуры – привет, будущее, ты уже настало, а вязаные шапка и шарф цвета шампань с мелкими редкими блестками компенсировали отсутствие капюшона. Светло-синие потертые джинсы были достаточно плотные, чтобы не озябнуть в такую погоду, а на ногах угги в тон шапке и шарфу. Подошва у них была поистине скользкая, но Вера безумно их ценила за удобство. Естественно, недостатки уходили на второй план.
Время тянулось совсем медленно, и Вера начала все чаще и чаще тяжело вздыхать, будто это могло помочь ускорить процесс простаивания без дела. Она оглянулась по сторонам и поняла, что в автобус может и не попасть. Хоть она и пришла одной из первых, ее не замедлили отодвинуть во второй ряд более ушлые люди. Итак, среди безликой массы затерялась еще более безликая Вера. Вот такие дела творятся в этом бездушном мире. Не уследила, не поборолась за себя. Впрочем, все как обычно. Просто махнула рукой и недоборолась.
– Недо… – укоризненно процедила Вера.
Вся издерганная, она обернулась и запрокинула голову, заслоняя рукой лицо от солнца, которое, по идее, должно было согревать, но толку от него тогда было мало. От него веяло холодом. Чтобы хоть как-то успокоиться, она решила обследовать глазами окружающий мир, который всегда был ее вдохновением для работы – любая черточка, освещение, поворот головы, непринужденная поза рядом стоящего человека. В общем, перспектива жизни, как сама Вера обозначила в самом начале своей карьеры. Прямо за остановкой был серый сталинский дом, и Вера заострила свое внимание на нем. Всматриваясь в окна, она думала о том, насколько одинаковы условия для жителей, но как разительно они отличаются вкусом и подходом в плане интерьера и декорирования своего дома: в одной квартире на втором этаже не было занавесок, а на подоконнике стояла плетеная красная корзинка с пасхальными яйцами; чуть выше в квартире левее шторы присутствовали – тяжелые и темные с цветочным вставками, но не задернуты, поэтому легко можно было рассмотреть стоящий возле окна шкаф со всеми книгами и безделушками. Окно там было украшено несколькими бумажными снежинками. В следующей квартире форточка была приоткрыта и там виднелся колыхавшийся от ветра тюль – легкий, воздушный, ажурный. Но больше всего ее заинтересовали потолки – один навесной с оригинальным освещением, второй простой белый, другой обшарпанный и неухоженный, но какая там была люстра! Шедевр своей эпохи.
Хоть будучи и замкнутым ребенком, Вера обладала харизмой и индивидуальностью, привлекавшей внимание многих, кто когда-либо сталкивался с ней. Она была парадоксальна, сложна. Каждая клеточка ее была пропитана манящим очарованием. Она могла завоевать сердце толпы своей пытливостью ума и стремлением выразить себя через свою творческую призму, основательно изучая все детали и преобразовывая их в художественное творение. Что нельзя сказать про ее способность влюбить в себя отдельных людей. По одиночке на нее смотрели как на отшельника, не умеющего адаптироваться под их видение мира. Да, по современным понятиям ее можно было считать немного чудаковатой – Вера была большим любителем восторгаться красотой того, что большинство даже не замечало. Особенно небом. Наверное, это единственное, что хоть как-то ее трогало до сих пор. Оно всегда казалось таким близким, манящим. Постоянно притягивало и дразнилось. Единственный способ дотянуться до него, в понимании Веры, – отрастить крылья. Для нее это сделать было легко с помощью своего творческого ума. Однако в какой-то момент эти крылья стали слишком тяжелой ношей. Сомнения насчет целесообразности выбора в карьера обуревали глухой тоской. Ее творческие порывы перестали приносить удовольствие. Ничего не радовало. Кроме неба. Оно всегда было прекрасно в любых своих ипостасях. Потолок чем-то схож с небом, только он искусственно создан под прихоти живущего под ним. Люди создают свое небо таким, каким хотят видеть над своей головой – гладким, пасмурным, тяжелым, мрачным, загадочным, бесконечным. Это их выбор. Настоящему же небу диктовать свои условия не получится. Здесь надо адаптироваться.
Последовал тяжелой вздох, и Вера продолжила размышлять. Много ли еще есть параллелей – почему бы и не сравнить, раз заняться больше нечем? Точно – многогранность. Над ее головой простирались черные тучи. Они перекликались с кучевыми, подсвеченными ярким солнцем. Все это создавало иллюзию горящих с дымкой облаков. Сбоку от них, хоть и в меньшинстве, был небольшой участок неба, ничем не обремененный – такой голубой, невинный, простой, ни с кем не желавший конфликтовать. Потолки у людей своим разнообразием напоминали ту же картину, но не было в этом того же ощущения величественности. У природы была возможность перекроить все за минуты, а то и секунды, просто потому что. Человеку же зачастую не приходило в голову менять все с такой же стремительной скоростью. Стабильность. Предсказуемость. Плохо это или хорошо? Для каждого свой ответ.
