ГЛАВА 1. Ирма
— Убивают! — заверещала моя соседка.
Я вздохнула и нехотя выглянула в окно. Так и есть, благоверный, будучи в изрядном подпитии, гонял её по двору. Неприятное зрелище, без которого я бы точно обошлась. Соседка скакала по огороду в одной рубахе, а муж бегал за ней с топором и рычал:
— Убью!
При виде топора в груди шевельнулось нехорошее предчувствие, но вмешиваться в семейную ссору я не спешила. Во-первых, когда они мирятся, я же потом остаюсь крайняя. А во-вторых, до сих пор он её не убил, хотя каждый день грозился.
— Больные… — прошептала я, искренне обещая себе, что ни за что на свете не пойду замуж, пока не буду на все сто уверена, что мой будущий муж не окажется ушибленным на всю голову садистом.
Впрочем, и соседка хороша. Та ещё мазохистка. Ведь и полицию уже не раз вызывали, и сами что только не делали, чтобы развести их по углам, но… Видимо, такой союз абсолютно устраивал обоих. Её — ходить в синяках, его — заливаться чем покрепче, лишь бы не видеть ни жену, ни детей. Их словно магнитом тянуло друг к другу.
— А-а-а! — донеслось из-за сарая, затем послышался грохот и всё стихло.
Я выждала ещё несколько минут, в надежде, что они успокоились и пойдут в дом, чтобы, закрывшись в спальне, так же бурно начать мириться, но ничего не произошло.
Вот чувствовала, что не стоит снова лезть в чужие дела. Но что если он её убил? Может, всё-таки вызвать полицию? Нет, они даже не ответят, если звонить буду. А одной очень страшно, но всё же…
Совесть грызла меня, как кот засушенный кусок колбасы. Ещё и проснувшаяся интуиция внезапно взбесилась и усердно покусывала нервы, не обещая ничего хорошего. Стало ясно, что эти двое отсидеться в домике мне не дадут.
— Сама прибью обоих! — прошептала, натягивая тонкую куртку и безразмерные галоши, доставшиеся по-наследству от бабушки.
Вышла на улицу, шумно вдохнула аромат пирожков, которые кто-то жарил на другом конце дачного посёлка. Бабка Марья, не иначе. Я у неё как-то рецепт взяла, но то, что получилось, предпочла закопать, потому что это не стали есть даже свиньи.
Думать о хрюшках и пирожках было не так страшно, как о соседе, поэтому я уцепилась за эти мысли, тихонько двигаясь в сторону сарая. Скрипнула соседской калиткой, на всякий случай вооружилась граблями, брошенными у забора, и медленно приблизилась к грубо сколоченному домику, некогда выкрашенному в синий. Сейчас от былого ремонта остались лишь выцветшие блики.
Колени дрожали, ноги слушались плохо. Видимо, от того, что глаза боялись увидеть там нечто ужасное. Сердце колотилось, как сумасшедшее, древко скользило в потных от страха ладонях. Хотелось развернуться и попросить бабку Марью вызвать полицию, но что если у соседей всё в порядке? Меня снова обзовут паникером. Сначала решила посмотреть, что произошло.
Дорожка вильнула, я сделала ещё несколько шагов и моему взору открылась жуткая картина. Сосед стоял наперевес с окровавленным топором и покачивался.
— Ик, — его взгляд вдруг сфокусировался на мне, и я забыла как дышать.
Алые капли падали на землю, стекая по окровавленному орудию убийства, а этот му… принял меня за свою супругу.
— Убью! — зверем зарычал он и сделал шаг в мою сторону.
Я вскрикнула, выставила грабли вперёд, но оступилась и шлёпнулась прямиком на то место, которое обычно ищет приключений.
Рука моя опустилась в аккурат рядом с тем местом, куда отлетела отрубленная куриная голова. В следующее мгновенье, заложив вираж вокруг сарая, показалась вторая часть бедной птички, и побежала прямо на меня.
Тут нервы мои окончательно сдали, я вскочила и кинулась прочь, не разбирая дороги. Сиганула через забор, упала на четвереньки, зарывшись руками в невероятно мягкую землю. Послышался рык, и я подскочила, бросившись от соседа к двухэтажному дому.
Тяжело дыша, ворвалась в узкий коридорчик, закрыла дверь на засов, пробежала через гостиную и спряталась в первой попавшейся комнате.
Прислонилась спиной к стене, да так и сползла на пол, боясь лишний раз вдохнуть. Я не знала, кто здесь живёт, и вообще не видела этого дома. Казалось, что за домом соседей начинался лес.
“Как только хозяева придут, попрошу позвонить в полицию,” - успокаивала себя.
На мгновение прикрыла глаза, а когда нашла в себе силы снова их открыть, часто заморгала, не поверив тому, что увидела.
На подоконнике сидел полуобнажённый мужчина с идеальным телом рекордсмена по лёгкой атлетике. Лучи закатного солнца играли на бронзовом загаре его накачанных плеч и скрывались золотыми бликами в тёмных волосах мужчины. Высокий и поджарый, он напоминал хищника, возвратившегося с удачной охоты. Невероятно синие глаза светились от удовольствия, а лицо красавца украшала открытая, искренняя улыбка.
Сам мужчина был нереально хорош собой, и мне бы хватило его одного, чтобы онеметь от изумления, но мироздание решило сделать контрольный выстрел. В руках незнакомец держал горшок с чем-то совершенно выходящим за грань моего понимания. С первого взгляда это было похоже на цветок в горшке, потом показалось хищным животным. Что это?!
Длинный розовый язычок оставил влажный след на лице брюнета, а тот рассмеялся, словно и не замечал зубастой пасти странного растения. Оно булькнуло, будто закипающий суп и посмотрело на брюнета влюблёнными глазками на ножках.
Не понимая, что происходит, я попыталась слиться с обстановкой и ещё раз крепко зажмурилась, в надежде, что мне это привиделось.
Уж лучше я распрощаюсь созерцанием роскошного мужского тела, чем незнакомец окажется маньяком, а его странный питомец — опасным творением селекционеров!
Но, нет. Мне не повезло. Ни мужчина, ни зубастое растение никуда не делись.
— Кусь, ну хватит меня слюнявить. Я тоже по тебе скучал, — заверил незнакомец. — Больше никуда без тебя не поеду!
Воспользовавшись моментом, я осторожно перекатилась под кровать и затихла, в надежде, что меня там не найдут.
И какое-то время мне действительно везло.
Мужчина ещё немного помиловался с плотоядной флорой, а затем поставил горшок на подоконник, а сам перебрался за стол и принялся разбирать какие-то бумаги.
Лежать на полу было холодно. И я точно знала, что если так пойдёт и дальше, то на утро непременно испытаю всю гамму ненависти к своему слабому организму, который ухитряется заболеть даже в самую тёплую погоду.
И вот наступил долгожданный момент, когда брюнет задул свечи и отправился в кровать.
Я с трудом сдержала облегчённый вздох, потому что это значило, что скоро он уснёт, и наконец смогу выбраться отсюда. Только вот кто мог представить, что растение вдруг спрыгнет с подоконника, зарычит и полезет под кровать?
— А-а-а! — невольно вырвался крик, когда это зубастое недоразумение сорвало с меня галошу и принялось мотать головой из стороны в сторону, желая разорвать мою обувь, как Тузик грелку.
