На дворе – второе десятилетие нового, XXI века, века высоких технологий, принципиально иных взглядов на жизнь и воплощения в реальность самых фантастических мечтаний нашего поколения, поколения 90-х. Такие мечтания рождались в юных умах в институтах и техникумах, училищах и старших классах школ, на занятиях и танцевальных вечеринках под оглушительный звук только что появившейся техно-музыки. С этой музыкой мы жили: отдыхали, учились, любили; эту музыку мы проповедовали, создавали целую культуру, основанную на ней, и считали ее единственно правильной… Теперь это выглядит смешно, наивно, но тогда… Тогда нам казалось, что за рейвом – будущее, мы искренне верили в него, а в итоге… Сплошные многоточия. Жизнь продолжается, а мы как будто выпали из нее, стали праздными наблюдателями. Утопия развенчана, возраст берет свое, мы живем другими ценностями: семья, работа… И с каждым годом наши умы становятся все более консервативными. Глядя на представителей нового поколения, мы невольно сравниваем их с собой – такими, какими мы были всего-то полтора десятка лет назад. Так какими же мы были?..
Я достаю из своей фонотеки диск со знакомыми записями, ставлю первый трек и мысленно отправляюсь в недалекое прошлое…
* * *
Пожалуй, правильнее всего датой появления рейва в нашем городе следует считать год 1992-й – образование первого танцевального техно-клуба «Космозон» («Соsmozone»). Именно так он назывался изначально. Это было закрытое заведение, о котором знали буквально единицы из числа тульской молодежи. Со стороны оно напоминало некую секту, где люди слушали странную музыку и занимались неординарными вещами. Впрочем, то же самое стали говорить затем и о нашем клубе, но об этом позже. Каждые выходные в стенах Дворца пионеров, где тогда располагался «Космозон», члены клуба устраивали «танцевальные оргии», надевая респираторы и белые халаты и катаясь в экстазе по полу. Происходившее там абсолютно не вписывалось в понятие «дискотека» в его традиционном понимании. Люди не просто двигались в такт музыке, выстроившись в круг, а давали волю своим эмоциям в танцах, не задумываясь о том, что подумают о них другие. Всем процессом управлял таинственный голос «шамана» – ди-джея Деша (DJ DESH), ну, а сам он был скрыт от глаз присутствующих. Следует отдать должное этому человеку, ведь именно он благодаря своим связям за границей «привез» в наш город рейв. К слову сказать, мое серьезное увлечение новой музыкой началось только спустя два года после открытия «Космозона», но я до сих пор считаю, что эти первые годы были лучшими в истории клуба. И пусть вместо «вертушек» использовались катушечные магнитофоны, а стильную одежду для вечеринок рейверы шили сами из подручного материала. В этом и была «изюминка», и традиции именно тех лет мы переняли, открывая «Монастырь». Хотя вполне возможно, кто-то со мной не согласится.
Дабы приоткрыть завесу секретности, руководство клуба «Космозон» договаривается с властями города о проведении осенью 1993 года вечеринки «под открытым небом». Место действия – площадь Челюскинцев (ныне – Крестовоздвиженская), вход – свободный для всех желающих. Я прекрасно помню этот рейв, примерно в то же время судьба свела меня с моим другом и творческим соратником Дэном Васильевым, и именно он предложил мне посетить этот «зАвис», как называли тогда подобные мероприятия. Увиденное там произвело на меня ошеломляющий эффект. И это несмотря на то, что я тогда не понимал такой музыки, был достаточно далек от нее. Мои познания о техно ограничивались столь «жесткими», как мне представлялось, командами, как «2-UNLIMITED» и «QUADROPHONIA». Наверное, уже на том рейве я почувствовал удивительную энергетику новой музыкальной волны, которая через пару лет накрыла меня с головой.
Набирал обороты 1994 год, тульское рейв-движение начало подниматься из андеграунда. В городе появился новый клуб «RAVELAND», расположившийся в кинотеатре «Космос». У прогрессивной молодежи – дополнительное место отдыха, которое в шутку стали называть «Космоз-2» (по аналогии с «COSMOZ-1»). Все новые районы приобщались к рейв-музыке. Для нас же с Дэном этот год ознаменовался окончанием школы и знакомством с творчеством британского квартета «THE PRODIGY». Сегодня, пожалуй, каждому известно это название, но в то время о данной команде знало очень мало людей в России, не говоря уже о Туле. Удивил странный ломаный ритм, а также мелодические сэмплы, не встречавшиеся ни у кого больше. И долгое время наши знания о брейкбите ограничивались только этой группой. Помню, какого труда мне стоило раздобыть копию их дебютного альбома, с непонятно выстроенной очередностью композиций и отвратительным качеством звучания. Но я был безумно счастлив и заслушивал кассету буквально до дыр.
Настоящий перелом в жизни и творчестве готовило нам наступление следующего года. Именно тогда «Музыкальная компания D&D», как мы именовали себя, подает заявку на участие в Рождественском конкурсе ди-джеев. Он был организован городскими властями в первых числах нового 1995 года и проводился на главной площади Тулы, рядом с городской елкой. В тот период она собирала гораздо больше народу, нежели сейчас. Приметы времени? Может быть. У нового поколения, видимо, иные интересы.
Но возвращусь к конкурсу. Стоит признать, что к участию в нем нас подвигло желание, прежде всего, заработать немного денег для покупки аппаратуры. Тогда мы работали в одноименной группе (D&D) и хотели записать альбом. За плечами был опыт проведения школьных «огоньков», и мы решили им воспользоваться. Но в глубине души я скрывал главное желание – стать профессиональным диск-жокеем. И примерно тогда же появилась мысль о создании собственной дискотеки.
Соперники нам достались серьезные, хорошо известные в музыкальных кругах города. Честно говоря, мы слабо надеялись на какой-то благоприятный для нас результат, но все же надеялись. Скепсис прошел с первыми минутами выступления, когда я с удивлением лицезрел многотысячную толпу, заряженную нашей энергией, улавливающую каждый жест, каждое слово. Мы воспользовались шансом донести до публики и свою любовь к брейкбиту, к «Prodigy», и я думаю, нам это удалось. Никогда не забуду то ощущение, тот раж, который овладел мною и который окончательно определил мой дальнейший путь. I NEED I MUST I CAN.
На конкурсе мы все-таки заняли призовое место и получили свой скромный гонорар. Это был наш первый успех, который заставлял двигаться дальше. Надо сказать, что Дэн никогда не стремился посвятить себя ди-джеингу, его больше привлекало написание собственных композиций (в том числе и в стиле breakbeat), но мне он всячески помогал и поддерживал, за что я ему благодарен по сей день, хотя и не стою сегодня за пультом. Обобщая деятельность нашего тандема, можно сказать, что я зачастую становился генератором идей, а Дэн – их фильтром и воплотителем.
