Глава 1
1997 год. Красноярск.
– Мама, посмотри, какой красивый! – сказала София, взглянув в серо-голубые глаза, которые ярко блестели меж стальных прутьев небольшой клетки.
– Да, красивый волк, милая, – ответила Анастасия Боева, держа свою десятилетнюю дочь за руку, после чего раздраженно добавила: – Не знаю, за что я платила деньги! Здесь даже посмотреть не на что…
– А за что его посадили в клетку? Он сделал что-то плохое? – не заметив раздражения в голосе матери, вновь спросила София. – Этот волк выглядит таким беспокойным и несчастным…
– И почему ты такая любопытная? – задала сама себе вопрос Анастасия, после чего присела на корточки и вытерла маленькую полоску грязи на лице дочери. – Этих зверей посадили в клетку, чтобы разные люди могли на них смотреть, для этого им не обязательно было делать что-то плохое. Лучше скажи, где ты умудрилась измазаться?
– Но ведь есть картинки с животными, на которые тоже можно смотреть, – все еще не могла успокоиться София, даже не обратив внимания на чистоту своего лица. – Зачем же мучить бедных зверей? Мам, мне не нравится смотреть на то, как они мучаются! Нужно их освободить!
– Я не могу: у меня нет такой власти, – увидев все признаки появляющихся слез на глазах дочери, ответила Анастасия. – Мне тоже не нравится это место: здесь повсюду какой-то сброд. Хотя кто еще может посещать эти передвижные цирки и зоопарки?! Но с другой стороны посмотри вокруг: другие детишки в восторге!
– Только этот волк не в восторге, – тихо произнесла София, после чего глубоко вздохнула и пристально уставилась на зверя. – Он смотрит и будто просит о помощи. Мама, у него глаза такого же цвета, как и у меня…
– Тебе всего десять, не тебе решать, что правильно, а что нет, – гневно сказала Анастасия и, взяв дочь за руку, повела ту к машине.
– По-моему, от возраста зависит только количество морщин на теле, – насупившись, ответила София, после чего задрала кверху нос и добавила: – Я бы не сказала, что у нашей пятидесятилетней соседки тети Любы больше ума, чем у меня. Иногда мне кажется, что даже таракан умнее ее.
– Как тебе не стыдно?! – с силой сжав руку дочери в своей ладони, сказала Анастасия. – Надеюсь, что скоро ты поймешь: есть мнение, которое стоит держать при себе, есть вещи, о которых стоит помолчать!
– Нет! Об этих бедных зверях я молчать не собираюсь!
Вприпрыжку идя за матерью, София все никак не могла выпустить из виду волка, который только и делал, что метался по клетке. Когда головы других посетителей скрыли от нее и это, она, опустив глаза на пыльную дорогу, заплакала, потому что ничего не смогла сделать для зверя.
Вернувшись в свой богатый двухэтажный дом, Анастасия Боева попыталась объяснить дочери глупость плача в общественном месте. Однако София не видела в своем поведении ничего зазорного, поэтому сделала вид, что согласилась с мнением матери и отправилась в свою комнату. Когда за окном стемнело, Анастасия открыла дверь спальни дочери, и, увидев холмик, прикрытый одеялом, пошла к мужу. Однако она и понятия не имела, что в спальне никого не было, а холмик был всего лишь кучей одежды.
Уйти из дома для Софии оказалось легко, потому что она всегда была спокойным и послушным ребенком, которого заподозрить в побеге никто не мог. Всю жизнь проведя в Красноярске, София легко вспомнила то место, где решил пристроиться передвижной зоопарк. Несмотря на то, что тот находился в опасной части города, ради правого дела она позабыла про страх, тихо взяла из гаража велосипед и поехала на нем к самой окраине города. Спрятав свой транспорт за кустами, София направилась к большой загороженной площадке, после чего увидела клетки со зверями. Несмотря на позднее время, по всей территории уже закрытого зоопарка раздавались крики, смех и веселое пение, сопровождавшееся игрой на музыкальных инструментах. Заранее взяв с собой кусок металлического прута, найденного в гараже, София подошла к клетке волка и попыталась надавить на большую ручку висячего замка. Несмотря на отсутствие тишины, к запертому животному ей незаметно подкрасться не удалось.
– Ты думаешь, что на воле ему будет лучше? – позади девочки раздался голос, от которого ее сердце, казалось, остановилось.
– Мне кажется, что любому существу лучше на воле, – не растерявшись, ответила та, после чего обернулась и увидела симпатичного, но худого парня лет тринадцати. – Давно ты за мной наблюдаешь?
– Минут пять, – улыбнувшись, ответил парень. – Я приметил тебя еще в тот момент, когда ты стояла вон за тем деревом, все сидел и гадал: зачем такой мелкоте шататься здесь, возле нищеты.
– Я пришла сюда, чтобы освободить этого волка! Я сегодня была здесь, и мне показалось, что это животное страдает. Здесь же как раз лес неподалеку! – уверенно произнесла София, внутри трясясь от страха: все-таки быть замеченной в таком районе – опасное дело. Однако она продолжала настаивать на своем: – Вам безразличны чувства животных?
– Пройдем к костру, мелкая, – непринужденно сказал парень, после чего рукой указал направление. – Побеседуем там.
– Меня зовут София. И, кстати, не такая уж и мелкая, мне уже двенадцать, – соврала та, после чего гордо пошла к горящему костру. – Мне действительно холодно, но надолго я здесь не останусь.
– А меня зовут Федор, и я, кстати, потрясен твоим сочувствием к волку, – уважительно сказал парень, после того, как они оба уселись возле яркого костра. – Обычно приходится слышать другие вещи. Например, даже сегодня один посетитель пришел со своим сыном и, ткнув пальцем в лису, грубо сказал: «Вот, смотри! Видишь эту тварь? Так это она в прошлом году утащила мою курицу с дачи! Было бы у меня с собой ружье, так я бы прямо сейчас ее тут и пристрелил, прямо через эту клетку!» Вот ты, София, пыталась выпустить волка на волю, даже не подумав о том, что на воле ему будет не так безопасно, как здесь.
– Все равно волю ничем не заменишь, – уверенно ответила та, хотя и задумалась, видя хорошее отношение Федора к животным.
Последующий разговор между двумя молодыми людьми был очень оживленным и интересным, пока в их беседу не вмешались. Их идиллию прервал отец Федора Борис Ларин, который напряженно спросил у сына:
– А это еще что за девчонка?
– Это София, она пришла сюда, чтобы освободить нашего волка.
– А почему только волка? Пускай уже всех освобождает! Только не трогай, София, пожалуйста, клетку с канарейкой, это подарок от дорогого мне человека, – громко сказал Борис, не воспринявший это заявление как какую-либо угрозу, после чего презрительно рассмеялся. – Ох уж эти люди, то они стаями истребляют волков, то ударяются в их защиту. И когда они ужу перебесятся и определятся?! Ну ладно, хватит шуток. Где твои родители, крошка?
