Любовь Глотова - облака сугробы неба. Стихотворения

облака сугробы неба. Стихотворения
Название: облака сугробы неба. Стихотворения
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "облака сугробы неба. Стихотворения"

***И куда идёт Фёдор Достоевский —в Астрахань или вверхпо всклокоченнойгидроэлектростанциямиреке?Босикомбежит по Студёному оврагу Динка,кличет Лёньку,а Фёдор Немихалыч Достоевскийразворачиваетсяи идёт вверх —белый четырёхпалубный идиот.

Бесплатно читать онлайн облака сугробы неба. Стихотворения


© Любовь Глотова, 2021


ISBN 978-5-0051-8147-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«облака сугробы неба…»

облака сугробы неба
тяжело нести
вместо молока и хлеба
снега гроздь в горсти
мы идём в открытом снеге
окунаем джинсы ног
рифмы слеги и телеги
устарели но
мы с тобой зачем природе
наш вопрос решён
это кто-то новый ходит
куртка капюшон
это кто-то новый ищет
ищет не найдёт
снегом смотрит ветром свищет
поездом идёт
(2017)

«И вот другой совсем проснулся день …»

И вот другой совсем проснулся день —
у ног моих лежит и пятки лижет.
Встаю, пью чай, смываю с тела ночь
и разминаю в гонке до трамвая
конечности, бужу свой трезвый разум.
Люблю, люблю трамвайное движенье,
вот он летит вокруг моих округ.
Сегодня он плетётся, одинокий,
не прозвенит, а промычит вослед
умчавшемуся лихачу-машине.
Ну, красно-белый, что ты хмуришь стёкла?
Лети, лети, тебе пою зарю!
(2005)

«У реки выросли плавники…»

У реки выросли плавники,
выглянули из воды и глядят.
А на них уставились рыбаки
и бáржи гудят.
Все огни направили фонари,
чтоб разобрать.
А баржá баржé гудит – не ори,
незачем орать.
Тебе звоню рассказать не забыть
про плавники.
Уплывёт река – как нам быть
в этом городе без реки?
Улицы все пусты,
и пусты все дни.
Пусть тогда и у нас вырастут хвосты,
и мы поплывём одни.
И направят все огни фонари
вслед тебе и мне.
Лишь баржá баржé прогудит – не ори,
пусть плывут оне.
(2014)

«Поутру очнёшься – ни чешуи, ни хвоста…»

Поутру очнёшься – ни чешуи, ни хвоста,
посерёдке туловища, чувствуешь, пустота.
Пустота осязаемая, будто бы видимая.
Ты лежишь целая и невредимая.
«Помилуй, Сыне Божий
Иисусе Христе», – молчишь
и ныряешь под кожу,
летишь, летишь.
(2017)

«Я ничего не знаю о себе…»

Я ничего не знаю о себе,
об этом городе, всю жизнь в котором,
о человеке в бежевом пальто,
что спит под алюминиевым забором,
где рядом парк церковный и собес.
Иду пуста по улице пустой,
а мозг щекочет голосок простой,
как будто пёрышко прилипло к носу.
Он говорит: «Ну что же ты, постой», —
и тыкает мне в спину папиросу,
проснулся, стало быть. А я иду.
Прожги мне куртку, кофту, лифчик, спину —
я голос ваш не слышу на ходу,
я запах ваш подальше отодвину.
Я приходила оформлять две тыщи —
пособие, которое о том
свидетельствует, что ребёнок младший
не ходит в сад, но, впрочем, вот вам сумка,
там леденцы от кашля и батон.
Но что же вы, ведь разве же забор,
ведь разве же соседство с райсобесом —
иль как его по-новому зовут —
вас может разве оградить от ветра,
от этого блистающего льда?
Причастия действительней меня,
действительнее города, в котором,
и человека в бежевом пальто,
что спит под алюминиевым забором.
Действительнее кашля и батона,
пособия на Сеню и Антона,
точней, на Валю – это же она
не ходит в сад, не ходит на горшок
и всякий раз глядит, удивлена,
на розовую ёмкость у окна.
А ну как завтра клюнет петушок
сей город в темя, покосясь на время:
«О, что за семя, что вообще за племя?»
И плюнет: «Тьфу». И сядет на горшок.
(2017)

«синие глаза в обойме кожи век лица…»

синие глаза в обойме кожи век лица
надо повидать одной мне не расплакаться
ты смотри покуда можешь на меня смотреть
загорелой твоей рожи солнцу не согреть
рук жукообразны ногти на ногах носки
плечи узки рваны локти а в мешке куски
хлеба неба хлеба неба пузырёк вода
уходи отсюда нет ты заходи сюда
(2017)

Ноябрь

По веткам белка между горой и рекой – прыг да прыг.

Тополя у реки голые, как топоры,

она по ним, меховая, – скок да скок.

На гору домой человечек бредёт с мешком.

В мешке у человечка – хлеба и сала кусок.

Над головой – неба белок, солнца желток и бог.

А над всем этим белка всё скок да прыг.

«У, ты мне, мясная, ужо допрыг…»


А напротив них, у острова, посреди реки —

стая чаек, что божии поплавки.

Снегом вздыбятся, полетят, полетят

и на то же место усядутся и глядят.

То ли греют животы от ноябрьской воды,

то ли с божьей лески ни туды, ни сюды.

То ли белку с человечком пленяют картинкой такой —

чаек снег кружит и падает над рекой.

(2014)

«у соснового бора…»

у соснового бора
у тихих болот
нет у рая забора
нет у рая ворот
только райские кущи
только райские птицы
тут у Пушкина Пущин
у Никулина Вицин
(2011)

«зелёной надежды кумыс…»

зелёной надежды кумыс
степная поволжская знать
придите сюда и вдохните
меж рёбер вам травы и ветер
и будьте до самой зимы
найдите отца вам и мать
и ждите как толстые нити
тянуть с вас начнут ваши дети
и стоя овцой во степи
скупые вкушая дары
тугой покрывайтесь вы шкурой
и шерстью златой обрастайте
о том кто сбирает репьи
о том как сиюят миры
о тёплой земле красно-бурой
с листа земляники читайте
(2016)

«Мы не гуляли по крышам…»

Мы не гуляли по крышам,
не пили глинтвейн у моря,
мы сидели в твоей комнате
или лежали в твоей комнате.
Я точно не помню,
что мы делали в твоей комнате,
но я помню точно
мы не гуляли по крышам
и не пили глинтвейн у моря.
(2010)

«Отрываюсь пуговицей от детской пижамки…»

Отрываюсь пуговицей от детской пижамки,
отлетаю бабочкой c мальвы пустой.
Кто такой ты смотришь в потёртой кожанке?
Что ты машешь исчирканною берестой?
Кожа перламутровая, добрая кожа,
лапки крепко держат добычу и жрут.
Но за липкой грязью, за пакостной рожей
просвечивает белое личико —
соком сквозь кожуру.
Выброси добычу, авось ещё очнётся,
авось ещё немного она поживёт.
Отрываюсь лучиком от матери-солнца,
отлетаю пёрышком в небосвод…
(2009)

«на небе планеты и звёзды…»

на небе планеты и звёзды
по ним бродят птицы и облака
под небом растёкся осенний воздух
с ним рядом город дождь и река
взрослые рыбы в реке канючат
учат родню не попасть в меню
а меня в свою очередь мучает
то в чём я тебя не виню
а небо каким бы ни было
оно смеялось над ними
всеми своими нимбами
всеми святыми под ними
бусинки-капельки
вздевало иглой на нити
веточек воробьиные лапки
вздрагивали извините
береги лёгкие лёгкие
не пускай себя в тяжкие тяжкие
собери со стола крохи
птицам их ах бедняжки
слышу идёшь через чертополох
головокружительный дождь
ослепительный бог
идёшь за белой лодкой по белому берегу
от Канина Носа к проливу Беринга
(2014)

«Шёл сон: я обиженно убегала…»

Шёл сон: я обиженно убегала.
Незнакомец догнал меня
и чрезвычайно мило сообщил,
что сожалеет о моем уходе.
Я смотрела на него и говорила себе:
«Если бы я знала, что он здесь появится,
я бы не уходила, о, если бы я знала.
А теперь неудобно вернуться,
а теперь проснусь и непонятно,
каким образом мне снова удастся
увидеть этого чрезвычайно милого человека,
блондина и, по совместительству,
режиссёра цирка».
И я решила, что надо попрощаться сейчас.
И чем скорее, тем лучше.
Чтобы, когда проснусь, и не вспомнить о нём.
И мы попрощались.
(2013)

«И куда идёт Фёдор Достоевский …»

И куда идёт Фёдор Достоевский —
в Астрахань или вверх
по всклокоченной
гидроэлектростанциями
реке?
Босиком
бежит по Студёному оврагу Динка,
кличет Лёньку,
а Фёдор Немихалыч Достоевский

С этой книгой читают
***Уток букет в полынье озера —турецкие семечки на сковородеобжигающей январской воды.Клювам навстречухлеба мякиши и корки с неба летят.Лебедь только уток щипать успевает.Две вороны прыгают вокруг негона никудышных ногах:«Скажи, скажи, как ты нас любишь?»
…А вечером пошёл мокрый снег, а потом он превратился в дождь. Ляля Валя с мамой купили два килограмма апельсинов. Пакетик был розовый, прозрачный, он весь светился от капель дождя и апельсины тоже поблескивали мокрыми боками. Ляля Валя с мамой шли домой и пели: «Мы по городу идём, мы в пакете несём апельсины с дождём, апельсины с дождём!»
Весёлое чтение всегда приносит радость и детям, и взрослым. Промчимся по радужной «вопросной тропинке» с рисунками и вспомним подробности жизни животных, рыб, человека. Загадки всегда дарят улыбки и хорошее настроение, почувствуйте это на себе!
Сборник «Я сбудусь» – первая книга стихов Татьяны Костопулу. Это – современная поэзия, яркая и образная, эмоциональная и чувственная.
Эти стихи я посвятила Павлу Кобелеву из Полевского. В них есть все, что я хотела бы ему сказать, если бы мы когда нибудь встретились.
«На зелёной лужайке» – проба пера автора, первый сборник детских стихов. Стихотворения написаны автором как для своих троих деток, так и для широкого круга любознательных малышей.
ВНИМАНИЕ! ПРОИЗВЕДЕНИЕ СОДЕРЖИТ НЕНОРМАТИВНУЮ ЛЕКСИКУ! "Манипулятор" – книга о стремлениях, мечтах, желаниях, поиске себя в жизни. "Манипулятор" – книга о самой жизни, как она есть; книга о том, как жизнь, являясь действительно лучшим нашим учителем, преподносит нам трудности, уроки, а вместе с ними и подсказки; книга о том, как жизнь проверяет на прочность силу наших желаний, и убедившись в их истинности, начинает нам помогать идти путем своего
Шла война… Идти или не идти на войну? Очень интенсивно работал врачом. Был нужен и востребован. Не думал, не собирался, не планировал ни на войну, – никуда… В моей жизни мне хватало войн…После случайного разговора в междугороднем автобусе с "киборгом" узнал, что много бойцов умирает от ран лишь потому, что нет врачей, нет медиков, нет мед. помощи раненым. Прошло несколько дней после этого разговора. Я понял, что не смогу с этим жить… ... и 24-го
Я думала, наш брак продлится недолго. Поможем друг другу и разбежимся по обоюдному согласию. Но он решил иначе. А я не глядя подписала договор. Тогда мне было безразлично, что случится потом. Пункты на бумаге казались мелочью. И муж с самого начала знал, что я по уши влюблена в его старшего брата. Но, несмотря на это, он всё равно не собирается меня отпускать. Да и захочу ли я в итоге, чтобы отпустил?.. Уже очень скоро я пойму, что всё – далеко
— Что это, Андрей? — я смотрю на бумажку с анализом ДНК, которую мне дал муж. Напротив строки «вероятность отцовства» стоит одинокий ноль и знак процентов. Кому-то не повезло, но причем тут моя семья? — Я похож на идиота? — рявкает Андрей. — От кого ты родила детей? — Что за вопрос? — я все еще ничего не понимаю. — Очевидно, что не от меня, — он тычет пальцем в этот самый ноль. Так зло, что бумага в моих руках рвется. — С кем ты спала, Кристина?