Они смотрели на упакованные вещи с высоты пятого этажа. Немногочисленная мебель, огромные связки домашней утвари, одежды, подушек с одеялами, книг и прочие предметы, завернутые в покрывала, набитые в картонные коробки или просто несколько раз перевязанные бечевками, – все это занимало весь тротуар и часть проезжей части под окнами их дома. Здесь они прожили ровно год.
Обе головы синхронно склонились, разглядывая свое недорогое имущество. Большей частью оно досталось им от Катиной бабушки, которая оставила свою однокомнатную квартиру внучке в наследство. После смерти восьмидесятилетней женщины полгода квартира пустовала. Катя с Павлом поженились после окончания медицинского института, на следующий день после защиты дипломов, и вскоре переехали в родной Катин город Зареченск, где и стали новыми хозяевами этой небольшой жилплощади.
– Ты бы мог подумать, что у нас такое огромное количество вещей? – спросила Катя, продолжая разглядывать свое богатство. – Удивляюсь, как все это умещалось в нашей квартирке.
Легкий ветерок поднимал потоки горячего воздуха от накаленного асфальта, принося с собой смесь запахов городских улиц и томящихся под июльским солнцем растений.
– Как жарко, – выдохнула Катя, отодвигая локоть от горячей кожи Павла, так же как и она опиравшегося на узкий подоконник настежь распахнутого балкончика.
Его рука тут же переместилась на ее талию и стала плавно опускаться ниже, осязая упругие округлости бедер.
– Пашка, и так жарко, – сказала она, слегка тряхнув ягодицами в попытке убрать его горячую руку.
На это движение он отреагировал более настойчивой попыткой добраться до оголенных участков ее тела. Рука скользнула под короткую легкую юбочку из нейлона на гладкой шелковой подкладке. Пальцы медленно забирались под краешки мягких трусиков, не противившихся тому, чтобы разделить с ними интимный контакт с влекущими частями женской плоти.
– Пашка, они скоро приедут, перестань, – пыталась возражать Катя, задерживая дыхание от пробежавшего по всему телу возбуждения.
– Мы еще успеем, – негромко говорил Павел, подвигаясь к ней сзади. – Последний раз все-таки в этой квартире.
Издав еле слышный звук, она непроизвольно подалась навстречу его настойчивым пальцам. Спешным движением руки он стягивал мешавший кусочек материи, который будто нарочно цеплялся за все изгибы ее плавных линий. В нетерпении она слегка приподнимала бедра и переминалась с ноги на ногу, помогая ему избавиться от ненужной части ее нижнего белья. Наконец отделив от полусогнутой ноги непослушный лоскут ткани, он обхватил ее лодыжки горячими ладонями и стал подниматься выше, страстно сжимая ее тело сильными руками.
– Давай уйдем в комнату, – неуверенно предложила Катя.
– Кто здесь увидит? – шепнул он ей на ухо, ближе подвигаясь к ее разгоряченному телу.
Его ладони крепко держали ее бедра, уверенно двигая их навстречу собственным толчкам.
– Не забывай: с минуты на минуту должны приехать, – с неровным дыханием говорила Катя и полностью предоставляла себя его необузданному желанию.
– Скоро. Хочется продлить, как всегда, – говорил Павел, крепко прижимая ее к себе. – Ты – это просто сумасшествие.
Она по-прежнему упиралась локтями в маленький подоконник балконного окна, не желая прерывать установившийся с ним контакт. Все ощущения были сосредоточены в горячей глубине ее тела. Он медленно двигался внутри нее, одной рукой обхватив тонкую талию, а другой сжимая маленькую упругую грудь. Не в силах больше сдерживать себя, они вместе взорвались, высвобождая легкий стон и дополнительный жар в и без того накаленное окружающее пространство.
– Смотри, смотри, едут, – вдруг ожила она и ловко подхватила валявшиеся неподалеку трусики, стараясь на ходу натянуть их на заплетавшиеся ноги.
– Я ж говорил, успеем, – улыбался Павел, глядя на нее слегка осоловелыми глазами.
Четверо мужчин энергично загружали подготовленные к отправке вещи. Двое из них: один плотного телосложения с крепкими, как тиски, руками слесарь, другой – чуть ниже ростом, худощавый, но жилистый грузчик, привычный, судя по ловкости и точности всех его движений, к такому типу работ, – с удовольствием предложили свою помощь Кате. Они вместе работали в поликлинике. Третий из мужчин был коллегой Павла из больницы, в которую тот устроился работать после института. Несмотря на слишком интеллигентный вид, в пользу которого также говорили аккуратные, в тонкой золотистой оправе очки и слегка семенящая походка, он уверенно держал, казалось бы, неудобные, громоздкие части мебели тонкими, но сильными руками, умело справлявшимися со всем набором хирургических инструментов в рабочее время.
Катя, как курица, носилась возле картонных ящиков с завернутой в толстый слой газет посудой, которую она тщательно подбирала соответственно своему вкусу в местных и столичных магазинах. В ее голове пронеслись разные эпизоды, связанные с проживанием в этой квартире, отчего она непроизвольно улыбнулась. Она вспомнила, как они с Павлом покупали эти вещи, перевозили многие более крупные из них по снегу на старых, но все еще прочных санках (они остались в бабушкиной квартире со времен Катиного детства) и затем подбирали наиболее подходящее для купленной мебели и утвари место.
Катя снова окинула взглядом свое гнездышко, в котором они провели все эти дни и ночи, насыщенные рабочими буднями вперемешку с периодами долгожданных праздников и выходных, когда они могли в полной мере насладиться друг другом в своей необузданной любви и страсти.
– Это поставьте где-нибудь сверху на диван и укутайте одеялами, – давала она указания грузчикам, протягивая старенькое, прохудившееся во многих местах ватное одеяло.
Они справились быстрее, чем рассчитывали. Средних лет коренастый мужчина с черными, вперемешку с еле заметной сединой усиками ловко заскочил в кабину, готовый завести свой грузовичок.
– Скоро, Максимыч. Мама вот-вот подойдет, – говорила Катя, улыбаясь мужчине, который недавно устанавливал дополнительные батареи в их квартире.
