Василиса
У вас есть подруга? А такая, которая любит качать права, не боясь никого? Вот Феоктистова – бесстрашная фурия в гневе. Еще бы она умела оценивать оппонента и вовремя останавливаться – цены бы ей не было.
– Сейчас придет мой Вася и скрутит вас всех в бараний рог. Он боец ММА, так что один удар – и в больничку в лучшем случае, – услышала я, когда вышла из туалета ночного клуба.
Ксю кричала это толпе парней из ближайшего зарубежья, обнимая себя от страха. И ладно бы мы отдыхали здесь и напились, так нет же. Два часа ночи, а мы только с работы едем – гримировали актеров на поздних съемках в области. Приспичило, а из открытых заведений по пути только этот клуб.
И почему Ксю вышла из уборной, не дождавшись меня? Вот вечно найдет себе неприятности. Нас же сейчас в нашей же машине в лес и увезут.
Стоит ли говорить, что никакого бойца в парнях ни у одной из нас не было? Впрочем, мы вообще одинокие – ни молодых людей, ни братьев, ни отцов, чтобы нас защитить. Две мечтательницы из провинции, которые крепко вцепились в столицу и вкалывали каждый божий день, чтобы не возвращаться в родное болото. О чем только Феоктистова думает, когда говорит подобные вещи, не знаю. Она всегда вляпывается в неприятности.
Один раз на шашлыках у друзей она поссорилась с двумя быдло-соседями, крича, что «сейчас мой Дима приедет, тебя в ментовской бобик погрузит и в отделение, а там концов не найдут. Сам знаешь, как там все у своих схвачено».
В тот раз пронесло и ей поверили. Соседям было что скрывать, и их сдуло в сторону города. Дачу закрыли, и, как сказали друзья – владельцы смежного участка, еще три месяца там не появлялись. Но сейчас нам вряд ли так повезет. Парни настроены серьезно.
Я подошла ближе и тихо спросила:
– Что случилось?
– Им не понравился мой вид, – сообщила на ухо Ксю.
– О, еще одна кикимора перепачканная! – заявил самый крупный из мужчин, глядя на меня. – Что, у тебя тоже боец в женихах? Да вы себя в зеркало видели?
Не видели, в том-то и дело. Когда заканчиваешь в час ночи в лесу, потом хочешь только домой, в душ и спать. Подозреваю, что на мне, как и на Ксю, мазки от стойкого грима. Его просто так не смыть.
Уже два месяца как мы по несколько часов ежедневно готовим актеров к съемкам славянского фэнтези. А грима там – о-го-го! Что только не клеим: когти, чешую и кожу разных оттенков. Иногда даже хвосты к голой коже. Составы клеев и краски у нас такие, чтобы выдержали многочасовую съемку. Пока с актеров снимешь, на себя сил не остается.
Видимо, наш внешний вид и был поводом для конфликта. И Ксю, нет чтобы промолчать, решила скрасить конец нашего дня.
– Пойдем, – потянула я Феоктистову за рукав.
– Эй-эй! А как же боец? – Нам перегородили дорогу. – Мы очень ждем, когда нам дадут люлей.
Мы с Ксю переглянулись. Я видела в ее глазах раскаяние за свои слова, но было поздно. Поздно сдерживать ее язык, потому что на выпад она никогда не могла промолчать:
– Хотела дать вам шанс уйти целыми, но если так настаиваете, то сейчас выйдем отсюда и наберу в службу раздачи люлей.
Феоктистова, е-мое! Ты другой тон можешь выбрать? А похитрее быть? Мысль добраться до машины хороша, но с таким посылом мы же к ней в сопровождении выйдем.
Я начала осматриваться по сторонам в поисках охраны, но ее, как назло, не было видно. То ли напрочь отсутствовала служба безопасности, то ли нам так повезло.
Передо мной встал самый бородатый:
– Иди, а подружка пока с нами посидит. Вместе подождем твоего Васю.
Эти парни точно решили нас проучить. Пора включаться, иначе не унести нам отсюда ни рогов, ни копыт.
– Молодые люди, почему вы к нам привязались? Неужели не хочется провести вечер мирно? Вы же за отдыхом сюда пришли, верно?
– Потому что подружка у тебя слишком борзая. Да и не знаете вы, в каком виде надо ходить в приличные места.
А они в своих спортивках, значит, знают?
Не спорю – Феоктистовой нужно было мужиком родиться и самостоятельно получать и раздавать люлей, а не угрожать фантомами. А вот по поводу одежды обидно. Да, удобная. Да, где-то краска и клей. Но она приличная.
– Мы едем с работы. Зашли сюда не ради веселья. Давайте разойдемся миром. – Я попыталась поговорить спокойно и без эмоций.
– Э-э-э, нет. Так не пойдет. Твою подружку надо научить, как с серьезными дядями разговаривать.
А вот теперь и у меня язык зачесался изречь грубости. Но прежде, чем я успела что-нибудь ляпнуть, бородач схватил меня за руку и поволок куда-то вглубь клуба. Ксю схватили следом.
Сколько бы мы ни вырывались, сколько бы ни кричали, чтобы нас отпустили, ни один человек не заступился. Музыка гремела, люди танцевали, всем было плевать.
Нас запихнули за стол с большим диваном, сдавили со всех сторон своими телами, разделив по разным сторонам.
– Звони Васе. Мы послушаем, – крикнул тот, кто сцепился с Ксю словесно.
Феоктистова посмотрела на меня загнанной в угол мышью. Довыпендривалась!
– Я напишу! – Ксю дернула рукой, которую слишком зажали.
Я же судорожно думала, что делать. Первое, что приходило на ум, – выбраться в женский туалет. Если есть окно – через него на улицу, а там уже машина. Но отпустят ли нас вдвоем?
Второе – можно дать знать официанту, чтобы вызвал полицию. А вот как раз и парень в униформе.
Я жестом позвала его.
– А ты смелая. Заказать что-то хочешь за наш счет? – Бородач рядом хохотнул.
Было видно, что они раскусили Ксю и собирались нас долго и упорно мучить. И только бог знает, чем эта ночь закончится.
Официант подошел и наклонился, чтобы услышать заказ. Я с трудом встала между диваном и столом, пригнулась к нему и сказала на ухо:
– Полиция.
Тот молча посмотрел мне в глаза, и я увидела, что он все понял. Окинул взглядом нашу компанию, потом снова наклонился ко мне и сказал:
– Клубу конфликты не нужны.
– Два «Санрайза» для дам, – заказал громко бородач и подмигнул официанту.
У них тут схвачено или как?
Вот так просто официант оставит нас в беде? Понимаю, что заведение пострадает от визита полицейских, но все же…
Охрану бы ставили!
Словно услышав мои мысли, появился высокий и широкий мужчина в черной форме с нашивкой. Ура! Мы спасены.
Я помахала ему рукой, а бородач рядом хохотнул. И только когда блюститель спокойствия подошел к нам и заговорил с мужчинами за столиком на своем языке, я поняла, как крепко мы попали.
Посмотрела на Ксю. Та вся сжалась, покраснела, но не переставала шипеть на окружавших ее мужчин. Те все больше выходили из себя.
Агрессия для девушки – очень плохая реакция на стресс. Бестолковая. Но Феоктистову не переделать.
– Мне нужно в уборную, – сказала я бородачу.
– Только была. Перетопчешься.
Я должна была попытаться.
Перед нами с Ксю поставили коктейли, и по тому, с какими ухмылками на нас стали коситься, в них был не только алкоголь.
