Я вам поведаю историю одну,
Произошла она не так давно в столице.
Туман в глазах, сейчас передохну,
Не дай Господь такому повториться…
Дочь собиралась с парнем на концерт,
Билетов не достать – премьера!
Артистам нужно прикупить букет,
Пусть постановка не от Жан Мольера.
Обычный вечер, всё кругом, бегом…
Дочь суетилась, туфли примеря.
Духи, косметику всю бросив на потом,
Не успевала даже выпить чая!
Постой, родная, дай благословлю,
Пусть Ангел бережёт тебя в дороге!
Дочь улыбнулась: – Это ни к чему!
Я так спешу, а ты опять о Боге…
Прекрасный вечер, никакой беды,
А сердцу материнскому не спится.
И лезут страхи вовсе без нужды,
Предупреждая, что должно случиться.
Включила телевизор – Боже мой!
Всё оборвалось, всё похолодело…
Театр захвачен, дочь не ждать домой?
А, может, как-то убежать успела?
Господь, наш Отче, ты на небеси,
Молитву губы сами повторяют.
О, Господи! Спаси её!!! Спаси!!!
Зачем ей это, там же ведь стреляют.
Звонок проснулся – Мама, ты права!
Я с кавалером напрочь поругалась.
С другой ушёл, какие тут слова,
Ещё и шпилька в туфельке сломалась.
Мы на диване плакали навзрыд,
Смотрели новости, надеялись на чудо.
В душе лишь скрёбся затаённый стыд,
Что людям в зале несказанно худо.
Благословляйте чаще вы детей!
Пусть им Господь в дороге помогает.
Молитва матери на свете всех сильней,
Своих детей она оберегает.
Не забывайте люди на земле,
Что за детей нам надобно молиться.
Не будет страшно даже на войне,
Поверьте, вера – только укрепится!
Везде, за всё благодарите Бога,
Иначе прахом жизнь у вас пойдёт.
Нам нужно помнить, стоя у порога,
Без Бога волос с головы не упадёт…
Забери меня на Пасху, сынок…
Сынок, возьми меня на Пасху?!
Я так устал от запаха лекарств.
Кругом ремонт, строители льют краску,
Бумаги подпишу все без мытарств.
К Марии нужно съездить на могилу,
Уж третий год я не был у неё.
Тут день, за днём теряю свою силу,
А скоро закружится вороньё.
Ты не волнуйся, я в прихожей лягу,
Пробуду дома я всего два дня.
У главврача сам подпишу бумагу,
Сынок! На Пасху забери меня?!
Один в палате, всех давно забрали,
Как сыч сижу весь день я у окна.
ДетЯм ходячих всех уже отдали,
Нет никого, сплошная тишина…
Вздохнув Василий посмотрел в окошко,
Там синь небес и стайка облаков.
На пищеблок бежала чья-то кошка,
Забрать отца он как-то не готов…
Но в слух сказал, что завтра сам заедет
И куда нужно отвезёт его.
Отмоет в ванной, в чистое оденет,
Проскочат сутки, это ничего.
Домой вернувшись рассказал супруге,
Что хочет батю привезти домой.
Об этом думал, как-то на досуге,
Он, как никак, а мне отец родной.
Жена пружиной с кресла подскочила,
Сказав, что дома от него бедлам.
Вопрос с приездом навсегда закрыла,
Расставив точки быстро по местам.
День пролетел, как птица незаметно,
К жене приехала далёкая родня.
И все проблемы унесло, как ветром,
Кругом лишь тосты, смех и болтовня.
Садилось солнце за больничный скверик,
Старик один следил за ним в окно.
Приедет сын, он свято в это верил,
Наверно в «пробке», ехать далеко.
Он улыбнулся, видно строя планы,
Как на могилке сядет в тишине.
Давно зажили фронтовые раны,
Одна лишь кровоточила в душе.
Назад его вернула санитарка,
Что кашу с чаем принесла ему.
Кулич на праздник испекла кухарка,
Коль он один, то значит одному.
– А вас чего на праздник не забрали?
Врач все бумаги сыну подписал!
На той неделе, всё ему отдали,
Заведующий своё согласье дал.
Старик молчал и тихо горько плакал,
В палате тёмной и совсем пустой.
Забыт и брошен словно та собака,
Родному сыну стал он, как чужой…
Промчался праздник, гости улетели,
Набив пакеты ехал сын к отцу.
Как пуля выходные пролетели,
Дам старику хоть похлебать супцу…
Он на этаж по лестнице поднялся,
Гуляло эхо от его шагов.
С женою спорить просто побоялся,
К её ответу был давно готов.
Матрац закатан, что за чертовщина?
Кровать отца зияла пустотой…
Должна же быть какая-то причина,
Куда девался тяжело больной?
Не чуя ног бежал он к санитарке…
– Инфаркт обширный, это не секрет.
Родня забыла, видимо в запарке,
Ждал, волновался, вот и весь ответ.
Он у окна тихонько ночью умер,
Спасти его мы просто не могли.
Наш мир сегодня, просто обезумел,
Ему б тепла и чуточку любви…
Обычный двор, стандартная хрущёвка,
Каких не мало нынче по стране.
Перед подъездом драная циновка,
Скамейка старая немного в стороне.
На первом этаже, после размена,
Уже лет двадцать бабушка живёт.
Её все звали просто – баба Лена,
Никто не едет к ней, никто не ждёт.
В далёком прошлом продала квартиру,
Гараж и дачу детям отдала.
Чтоб не бродить с котомкою по миру-
Однушечку себе приобрела.
Болтали, муж был у неё полковник,
Она хирург от Господа была.
Не видит этой срамоты покойник,
Всё в дом тянул, чтобы семья жила.
«Рачок» сожрал здорового мужчину,
С детьми она осталась жить одна.
